Они сидят напротив меня в кафе. Эльвира учится в 10-м классе. Говорит отрывисто, нервничает. В отличие от Елены, у которой практически нет косметики, у Эли «нарисован» яркий макияж, в носу кольцо-пирсинг, волосы выкрашены контрастными прядками.
— Это еще что, — смеется мама. — Раньше у нее были волосы ярко-розового цвета. Эля у нас бунтарь, всегда идет поперек системы.
— В школу ты тоже так ходишь? — спрашиваю Эльвиру.
— Да. Но там, в общем, всем все равно. Классная нормально ко мне относится. Да, говорит, некрасиво. Ужасно. Вызывающе! Но если хочешь, ходи так. Завуч мне сказала, чтобы я пирсинг хотя бы не надевала. А вот физичка постоянно спрашивает, смотрюсь ли я по утрам в зеркало. На прошлой неделе назвала меня «обезьяной»… Но она совсем пожилая. Советской закалки еще.
— А как одноклассники?
— Да они все странные. Зомби. Ни одного нормального человека. Я там ни с кем не общаюсь. А они говорят, я инопланетянка.
Тут мама Лена сообщает, что Эля из этой школы уходит. Учебный год ей все равно там не зачтут, из-за прогулов. Раньше у Эли была другая школа, хорошая, где девочка училась с 11 лет, с тех самых пор, как семья переехала в Москву из Харькова. В новую школу пришлось перейти, потому что в той, хорошей, не было 10–11-го классов. Но ничего, все к лучшему — Эля скоро поступит в парикмахерский колледж, платно, будет учиться на стилиста-колориста.
— Представляете, у них будут заграничные стажировки! — с энтузиазмом рассказывает Елена. — Хочу, чтобы она отучилась и уехала в Европу. Эля же у нас способная, у нее есть потенциал. Я уже записала ее на английские курсы.
— Я на курсы не пойду! — тут же щетинится дочь.
— А я тебя и не спрашиваю!..
Пьет, бьет, употребляет
В новую школу Эльвира перешла «вместе с одним человеком». Но он оттуда вскоре сбежал, и ходить туда больше «нет смысла». При этом человек был «просто друг». Вдобавок еще фетишист и бисексуал, как оказалось...
Ранее Эля встречалась с одноклассником, который потом ушел к ее подруге. «Но и хорошо, — полагает теперь девушка, — потому что он пил». «Пиво?» — наивно спрашиваю я. «Ой, что вы! Водку, коньяк — все пил…»
Затем, похоже, ненамеренно, Эльвира шокирует дальнейшим рассказом о своих поклонниках. Впервые она стала встречаться с парнем в 14 лет, но тот ее бросил. А мама не поддержала!
— Это Дима Карпухин? — удивленно переспрашивает Елена.
— Да! И я была одна! Со своими переживаниями! — вскрикивает дочь.
— Он мне так нравился, — мечтательно говорит мама. — Он был красивый такой, учтивый. И вообще, это он ко мне приходил.
— Что?..
— Все Элины поклонники всегда говорят, что я очень классная мама, — поясняет Елена. — Я к ним выхожу — очень любят со мной поболтать. К вам приходим, так и говорят.
— Дима был твоей первой любовью? — спрашиваю я у Эли.
— Нет, что вы! Я вообще еще ни разу, никогда сама не влюблялась…
Тем не менее после незадавшегося месячного романа с Димой Эльвира встречалась еще с пятью парнями. Самыми продолжительными, почти год, сложились отношения с неким Богданом, который не пил, не курил и был спортсменом, но зато постоянно «строил» Элю. «Почему ты так оделась, ты зачем накрасилась?..» За упреками последовали обзывательства, а потом Богдан поднял на нее руку. «Бил меня», — просто говорит Эля. Еще один ее приятель оказался драгдилером. Другой сам употреблял и как-то угостил ее пятью таблетками феназепама сразу… И еще был тот бисексуал. И алкоголик…
— Эльвира, у тебя друзья есть?
— Нет, друзей нет. Есть знакомые.
— И какие у вас общие интересы?
— Техно. Рок. Стиль. Разговоры, — лаконично отвечает Эля.
— Как время проводите?
— Гуляем. Хотим с девчонками в Питер поехать вскоре. На скейте катаемся, ходим на концерты разных современных групп.
— Скажи, а если ты хочешь учиться на стилиста, ты, наверное, хорошо рисуешь?
— Да, хорошо. Я в художественную школу ходила, нравилось, — оживляется Эля.
— Два года походила и бросила. Протест, вечный протест! — отрезает мама Лена.
«С отчимом не разговариваю два года»
Семья Акимовых пережила немало. Родной папа Эльвиры, Андрей, живет в Харькове. Эля всегда любила папу, да и сейчас у них хорошие отношения. Хотя отец не одобряет ее эксперименты с внешностью, предлагает дочке «денег дать», чтобы она сняла хотя бы пирсинг.
Новый мамин супруг Николай ей категорически не понравился.
— Коля женился довольно поздно, за 30. Детей, жены у него никогда не было, — рассуждает Елена. — Он пытается Элю воспитывать, но не знает, как это делается. Но попыток он не оставляет…
Эльвира с отчимом просто не разговаривает. Вообще. Вот уже два года их общение происходит в одностороннем порядке.
Мама Елена откровенно признается, что устала бороться. Не знает, что с Элей делать. Бывало, да и до сих пор случается, что и руку на дочь поднимает, просто от бессилия уже…
— Эля, как же так? Дома у вас климат тяжелый, ты с отчимом не разговариваешь. С мамой ссоришься. Ни друзей, ни подруг…
— Да, я одна. Я такой человек. Мне никто не нужен. Ни друзей, никого. Так получается, что мало таких, как я.
— А как же поговорка, что худой мир лучше доброй ссоры? Тем более с самыми близкими, родными людьми?
— Они не близкие...
Отношения матери Елены и дочери Эльвиры Акимовых комментирует психолог Центра системной семейной терапии Марина Слинькова.
«Я бы отметила несколько моментов относительно мамы. Родительская ирония — запретное оружие в общении с подростками. «А раньше-то вообще были розовые волосы». Или: «Да, пирсинг в носу, так в школу и ходит»… Собственный внешний вид для ребенка — это способ самоутвердиться. Тело — то немногое, что ему подвластно. Отсюда и пирсинг, и «боевой» макияж, и крашеные волосы.
Часто взрослые люди и подростки говорят на разных языках. Подростки очень чутки и ранимы, все гиперболизируют и часто воспринимают слова взрослых совсем в ином смысле, чем тот, который те туда вкладывают. «Походила и бросила», — говорит мама о ее занятиях в художественной школе. «Не верю, не сможет, у нее не получится в очередной раз», — так, скорее всего, слышит ее дочь. «Выучишься и уедешь на стажировку», — мечтает мать. «Я не хочу быть с тобой, я устала, уезжай», — понимает дочь.
Когда Элю спрашивают об отношениях с юношами, прорывается ее боль. «Первая любовь, он ушел, я осталась одна, мама не поддержала». Но мама будто не слышит боли, говорит о себе… Искать «своих», принадлежать к какой-то группе для подростка очень важно. Но, получая бесконечные отказы, он может отстраниться. «Я не как все, и рядом со мной быть обычным невозможно». Это типичная ситуация подросткового бунта».
«Родитель — это скала в бушующем море»
Вот какие советы дает Марина Слинькова родителям подростков.
Тату, крашеные волосы, пирсинг — все это путь ребенка к себе. Попробовать себя в разном, быть ярким, неординарным. Обычный подростковый период — проявится или во внешности, или в противостоянии с родителями. Или же в замкнутости, депрессии, отчужденности.
С любыми подростками, бунтующими или нет, важно перестроить свои отношения. У повзрослевшего ребенка теперь обязательно должно быть личное пространство: комната, свои вещи, занятия. Как бы пугающе они ни выглядели: подросток может перекраситься в черное, плакаты непонятные у себя развесить или поставить в изголовье изображение креста, — главное для родителя не впечатляться. Не впадать в истерику, не высмеивать, не ругаться. Если подросток поймет, что его пытаются переделать, будет сопротивляться до последнего. Или уйдет в депрессию, в нигилизм. Свое негативное отношение к «крестам и плакатам» можно обозначить, но не навязывать, уважение к выбору ребенка должно быть обязательно.
Исключения составляют критические ситуации, когда вы подозреваете наркотики или другую зависимость. Но и тут очень важно, чтобы родитель был спокоен, эмоционально устойчив. У Найджела Латта, автора книги «Пока ваш подросток не свел вас с ума», есть прекрасная метафора о том, что родитель — это скала в море. Что бы ни делало море, скала всегда устойчива. Что бы ни происходило, она не начинает кидаться камнями. Поэтому четко, внятно, последовательно, коротко (как вообще нужно разговаривать с подростками) донести информацию. Если в 3 минуты не уложились, дальше все, белый шум. Он не слушает. Текст такой: «Я вижу, что ты не справляешься с тем-то и тем-то. Я не могу допустить, что ты употребляешь наркотики. Это отчасти и моя ответственность, до твоих 18 я отвечаю за тебя. Поэтому идем на обследование, реабилитацию, занимаемся твоим здоровьем». Не надо: много говорить, ломать руки, кричать «ты гробишь свое будущее»…
Никакая война с ребенком к хорошему не приведет. Вот, например, учеба. Очень же часто родители жалуются: «Он не учится, не делает уроки, это кошмар…» Что же делать? Отступить. Когда родители начинают меньше контролировать, ребенок поначалу сильно радуется и опускает руки. А потом — понимает, что его больше не толкают, не пинают, над душой не сидят, а своих сил недостаточно. Вот тогда многие дети сами признают, что им нужна родительская помощь в учебе.
Еще подростки очень любят четкие правила. Четкие и ясные. Написать правила на листе, повесить на холодильник. Почему написать — любое слово, вслух произнесенное, приобретает в русском языке разные оттенки… Поэтому в случае чего мама не доказывает и не рассказывает заново, а подходит к листку и говорит: «Здесь написано, ты же согласился. Да, я понимаю, тебе хочется идти гулять, или играть в компьютерные игры, или еще что-то. Понимаю, что ты злишься или даже ненавидишь меня сейчас. Но правило есть правило. И у нас с тобой договоренность».
Десять правил для родителей подростков
1. Устанавливайте правила, записывайте их.
2. Будьте последовательны в словах и поступках. Чтобы не было такого, что запретили, например, ехать в поездку, а потом вроде жалко, билеты уже куплены… И вы разрешили.
3. Справедливость требований. Не требуйте от ребенка того, что не выполняете сами.
4. Нет длинным нравоучительным беседам. Они ни к чему не приводят, просто разрушают отношения, и все. Коротко, четко, ясно — 3 минуты на весь разговор.
5. Прагматизм. Если подросток понимает свою выгоду, на это он быстрее пойдет. Выгоду выделили, доказали — все, живем так.
6. Быть всегда рядом, но не преследовать. Это про то, что, видя состояние подростка, обозначать свое участие. «Я вижу, что ты расстроен, злишься, — что случилось? Хочешь рассказать?» — «Нет, не хочу» Все, родитель уходит. Спустя два часа: «Я вижу, что тебе тяжело. Могу я помочь?» — «Нет, не можешь» Все, отходите. Если сам не хочет, его не разговоришь.
7. Не впечатляться словами. Если подросток сказал, что он вас не любит и ненавидит, это не значит, что он вас ненавидит. Это его эмоции. Правильно сказать: «Нет, я в таком тоне общаться не буду. Успокоишься — поговорим». Но при этом не рыдать, не причитать: «Как ты можешь оскорблять мать!..» и прочее.
8. Про иронию, насмешки и обесценивание уже упоминали. Подростки очень ранимые и мнительные.
9. Сравнение с другими людьми не мотивирует, а наоборот, демотивирует и отдаляет.
10. И аргумент про будущее не работает. «Ты посадишь себе здоровье, если будешь так курить» или «Ты будешь работать дворником, если не будешь учиться», вот все это не работает. Ребенок сам должен дозреть до того, чтобы задуматься о будущем. В среднем это случается в 16–18 лет, но бывает, что и после 20.
Бить или не бить?
Если ребенок 12–16 лет заявил, что он хочет синие волосы, набить тату или сделать пирсинг, реакция у родителей бывает бурной. И, конечно, негативной. И это неправильно. Родительские вопли: «Будешь как папуас!» и «Фу, как зэк!» только усугубят ситуацию.
Итак, если отпрыск вознамерился радикально изменить внешний вид, попробуем отговорить, используя следующие аргументы:
— Ты все хорошо продумал? Как к этому отнесутся в школе? На улице? Готов ли к чужому постоянно направленному на тебя вниманию?
— Есть много вузов и организаций, где смотрят на внешний вид. В дальнейшем ты можешь не пройти дресс-код.
— Готов ли к постоянному уходу (особенно мальчики)? Пирсинг надо протирать, тату освежать, перебивать в салоне. Дреды после мытья сохнут от 3 до 12 часов! Кроме того, отрастающие корни надо снова запутывать. На окрашенных волосах — подкрашивать.
— Сейчас для всего есть варианты лайт. Мелки, тени и пудры для окрашивания волос. Краски без аммиака. Безопасные накладные дреды, пирсинг на магнитах. Временное тату. Предложите их ребенку, хотя бы чтоб «потренироваться».
— Тату, шрамы от пирсинга останутся на всю жизнь. Это вечное украшение тела. Готов ты к тому, что этот узор будет частью имиджа и в 20, и в 30, и в 40?
— Если уж делать (тату, пирсинг…), то по первому классу. Это дорого. Давай подкопим и отложим все это на год?
— И наконец, если ничто не возымело действие — пойти вместе с чадом в хороший салон. И сделать процедуру, о которой он мечтает, максимально щадяще и безопасно. Можно даже исполнить свою затаенную мечту. И набить себе тоже тату!..
Обеспокоенному родителю важно знать, что почти все процедуры с волосами безопасны, даже дреды. Не слишком заметное тату и съемный пирсинг тоже, в принципе, не опасны. Туннели в ушах, тоже разновидность пирсинга, зарастают сами, если отверстия менее 14 мм. Хотя после проведения эта процедура требует домашнего ухода.
Против чего родитель подростка обязан сказать решительное «нет» и постараться отговорить, переубедить, перенаправить?
Это пирсинг языка, пупка, интимных частей тела. Это татуировки на лице, а учитывая нашу ментальность, на руках и пальцах. Закон на вашей стороне — в нормальном салоне любое тату или пирсинг ребенку до 18 лет могут сделать только с разрешения взрослых.