«В связи с образовавшейся переплатой пенсии просим вас возместить вышеуказанную сумму в добровольном порядке», - говорится в послании. А если пенсионер вдруг упрется, то, возможно, данная сумма будет с него взыскана в судебном порядке.
Реакция сетевой общественности на сей факт была ожидаема: массовое возмущение. Кто-то подсчитал, что сама отправка данного почтового уведомления обошлась пенсионному ведомству в 22 рубля. А кто-то из экономически продвинутых пользователей добавил еще и расходы на работу тех чиновников, кто эту жуткую переплату насчитал, а затем занимался эпистолярным жанром, сочиняя послание пенсионеру- затраты тянули уже на тысячи. И вся эта бурная деятельность ради того, чтобы вернуть три копейки!?
Пенсионный фонд отмалчиваться не стал и на народный кипеш ответил твердо, что он в своем праве. Представители ПФР сослались на закон «Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации», который никаких ограничений по выплате денег не устанавливает. «Это может быть сумма от одной копейки и выше. В случае изменения размера пенсии территориальный орган ПФР уведомляет получателя о факте и размере переплаты», - гнут свое чиновники.
Интересно, как они представляют себе сцену возврата искомой суммы? Вот старик приходит в ближайшее к дому почтовое отделение, с помощью сына не без труда заполняет платежную квитанцию и протягивает с трудом найденные дома, завалявшиеся в кармане старой куртки, три копейки. А если они вдруг дома не завалялись? Значит, даст рубль. Найдутся ли для него на почте 97 копеек сдачи? Если сотрудники Челябинского пенсионного фонда ходят в магазины, они должны знать, что никто уже, совершая любые платежи, с такой мелочью не заморачивается. Поэтому и почтовики вряд ли согласятся принимать столь экзотический платеж. Наверное, решат, что перед ними какой-то выживший из ума старик. Хотя это определение надо по справедливости адресовать не пенсионеру, а местным чиновникам, придумавшим и себе дело, и своему «подопечному» головную боль.
А ведь решение создавшейся коллизии простое, как три копейки. Вы, господа чиновники, пересчитали и обнаружили переплату государственных денег? Молодцы! Но пенсионер-то, получивший от вас сей щедрый дар, ни в чем не виноват. Он же не спер у вас эти злосчастные три копейки. Вы сами ошиблись в расчетах, вот и исправляйте свою ошибку сами. Как? Да элементарно: из следующей пенсии нашего героя тихо-мирно удержите вышеупомянутые 3 копейки. Ну а если так уж не терпится потратить на это 22 казенных рубля, то старика можно заранее предупредить об этом «изъятии» письмом. Что-то мне подсказывает, что в этом случае ни он, ни его сын не стали бы возмущаться. Ну, может быть, просто тихо посмеялись бы в семейном кругу над ретивостью местных чиновников.
Но лично мне смеяться не хочется, потому что за этой трехкопеечной историей видится гораздо более масштабная проблема. В прошлом году, на волне малопопулярной пенсионной реформы, у нас с пожилых людей — по крайней мере, на словах — буквально пылинки сдували: и пенсии поднимем, и льготы сохраним, и бесплатно переобучим, и диспансеризацией обеспечим. Только не поднимайте волну социального протеста...Поверили и не подняли. И вот теперь чиновники опять в силе, а старики — бесправное быдло, к которым и за последней копейкой придут, и в суд потащат, если государству понадобится. Таким вот драматическим мне видится финал челябинской «трехгрошовой оперы».