Автобусы от метро подвозят к входу в зал (это правильно — а то без них от метро или МЦК шагать чуть ли не километр, да еще нужно знать, куда шагаешь). Снаружи слышны песни 1970-х годов — вечный Лев Лещенко, а может, Геннадий Белов, навскидку не скажешь. В фойе за 20 минут до начала очень тесно. А буфеты почти бездействуют: это на обычном концерте все фланируют в одиночку и парами, а бутерброды — одно из развлечений. Здесь — на каждом шагу объятия и поцелуи. «Ты здесь!» - «И ты!».
На разогреве
Самым молодым комсомольским работникам — не простым комсомольцам, а секретарям организаций, хотя бы институтских или фабричных — около 50. Ну уж точно не меньше 45. Самым старшим — гораздо больше. Основной костяк пришедших — люди от 60 до 80. Так вот: младшие, которым около 50 — просто жмут друг другу руки. Старшие — которым за 60 — куда «телеснее»: крепкие объятия и поцелуи. Мы отвыкли от такой нормы поведения в публичных местах — разновозрастные компании теперь держатся чопорно, равняясь по самым «недотрогам». Но когда свои среди своих — совсем другое дело.
Билеты — с местами, но расходиться из коридора никто не хочет. Разве что сесть рядом. Пришли «кустами»: двое, трое, пятеро — явно старые друзья, из одной организации, сколько лет вместе.
- Юра! Дорогой! - почти кричит в телефон мужчина лет 70. - Поздравляю тебя! Мы все тут тебя поздравляем, Галя, я, Нина. Ну ты даешь, «какая Нина»! Вот именно! С нашим праздником тебя! Мы уже тут! Что — болеешь? Ох, ну здоровья тебе тогда! На созвоне! Уже начинается! Все, пока!
А что — начинается? Начинается, собственно, праздничная программа. На заднике сцены — огромный экран, по бокам еще два. «Так, контровой немножко прибавь, кран вправо!» - командуют режиссеры на возвышении в середине зала. Свет потихоньку гаснет. Комсомол — это дисциплина: все мгновенно рассаживаются на места. Никаких конфетных оберток, никакого «Ой, пропустите, пожалуйста». Десять секунд — и благожелательная тишина.
Мост между поколениями
Краткая, очень краткая официальная часть (видеопоздравления от всех троих ныне здравствующих первых секретарей ЦК ВЛКСМ — Евгения Тяжельникова, Бориса Пастухова и Виктора Мишина — и вручение некоторым комсомольцам наград правительства Москвы). И — концертная программа. Попурри «про гражданскую войну» - начало истории. Дальше по плану — первые пятилетки, кажется, так?
- Мы — комсомольцы тридцатых! - со сцены звенят молодые голоса, - У нас не было техники, проходческих щитов, зато было кайло! (восторженно) лом! (еще на тон выше) и вера в счастливое будущее страны!
Потом те же молодые актеры запели «Вставай, страна огромная», и зал в пять секунд встал, все до одного. Но какова слаженность, сработанность: «вставание» никто не «организовывал», а все получилось как бы само собой. Стаж. Закалка. Можно позавидовать.
К человечности
Вот попурри военных песен — по родам войск, очевидно: тут и «Мы, друзья, перелетные птицы», и «Артиллеристы, Сталин дал приказ», и «Через реки, горы и долины»... Комсомольцы сидят и слушают с прямыми спинами, даже не особенно перешептываются — культура! А вот чья-то голова крутится и в конце концов уставляется в потолок... Это же внук одной из слушательниц! Скучно человеку, не находит места себе.
Но вдруг оживляется. На сцене - «Песни нашего века». Поют великую песню Виктора Берковского «Вспомните, ребята». Уже без Берковского, да много без кого, к сожалению. Камера крупным планом на боковых экранах показывает лица — Константин Тарасов, Валерий и Вадим Мищуки, Галина Хомчик, Дмитрий Богданов... И тут как будто поворачивается выключатель: воздух в зале как будто оживает, теплеет. Исчезает даже призрачная поколенческая, мировоззренческая пропасть: барды, стоящие на сцене, и сами вполне «комсомольского возраста». Говорят на одном языке с залом. Находят нужное дыхание и нужный ритм. После их выступления из зала впервые раздалось: «Браво!».
И потом снова — как для контраста - «День Победы» в исполнении молодого хора. Зал снова за рекордные пять секунд встает! А потом — хлопает.
По-настоящему
И тут — на сцене появились «Самоцветы». Юрий Маликов и Ирина Шачнева, их первая вокалистка! Просто живут в песне. И зал отвечает тем же: разогревается, подтягивает. Особенно, конечно, дамы.
- А теперь я хочу пригласить на сцену новые «Самоцветы»! - продолжает Маликов, проводив Ирину с эстрады. Появляются новые вокалистки — одна из них Инна Маликова (дочь Юрия и сестра Дмитрия). «Не надо печалиться», - песня старая, а голоса новые.
Лев Лещенко вышел на сцену предпоследним. Лев Валерьянович не меняется — и слава богу. Тут уже сначала просто слушали, а потом — когда мэтр сказал, что «сейчас будет караоке» - и запели: «Надежда, мой компас земной». По контрасту с ним выступавший последним хор Турецкого - «урезавший» попурри из комсомольских песен и заигрывавший с залом: «Кто мы? - Комсомольцы! - Где мы родились? - В СССР!» - опять выглядел современным. Слишком современным. Ну нельзя петь «Я люблю тебя, жизнь!» так бодро.
В автобусы садились веселые, обнимающиеся люди. «Не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодым!» - с чувством выдохнула дама за 70 в прекрасной каракулевой шубе. Но тут же смущенно хихикнула и замолкла. И остальные тоже. Приближалось метро — и с ним современная Москва, мир людей-атомов, где самое правильное — уткнуться в гаджет и стараться ни на кого не смотреть. Что ж, это комсомольцы тоже освоили. Но, кажется, внутри себя с этим миром так и не смирились.