Маме убитого, Лиде Мартиросовне, 79 лет. Она очень переживает смерть сына, воспоминания даются с трудом. А сестру Марину спустя два дня после похорон брата хватил инсульт. Она лишь недавно более-менее пришла в себя, у нее начала восстанавливаться речь.
- С юных лет Миша был парнем деловым и общительным, помогал друзьям. Жили мы тогда в Баку. Мой муж Сергей, отец Миши и его четырех сестер (Марина, Наира, Нелли и Нонна), в 60-е годы трудился водителем. 20 лет крутил баранку, потом стал прорабом. Миша после школы отучился в техникуме на повара. Он с детства любил готовить, особо вкусно получались картошка и овощное рагу. Долму еще любил.
Но поваром сын так и не стал — устроился личным водителем. Возил одного важного следователя Джанги Кулиева. Это продолжалось вплоть до начала межнационального конфликта, — пожилая женщина сбивалась и вовсе перешла на плач. Когда Лида Мартиросовна успокоилась, мы продолжили...
— Расскажите о том времени. Когда вы семьей решили перебраться в Россию?
- Жить в Баку стало невозможно. Нас (армян) выживали. Первым в 1988 году уехал Миша — ему в России дали статус беженца. Как и всем, предоставили жилье в гостинице «Заря». Затем по очереди всех нас он перевез в Москву.
До последнего в Баку оставался мой муж Сергей. Он доставал билеты, организовывал переезд, а когда мы уже были в безопасности, то тайком выставил нашу квартиру на продажу. Об этом узнали недруги и сильно избили его. Сергей впал в кому, обострился сахарный диабет. Так и умер в итоге, не доехав до Москвы, на своей родной земле в армянском Горисе. Перед смертью муж звал Мишу, хотел что-то сказать ему, но сын не смог приехать.
— Как Михаил в те годы зарабатывал на жизнь?
В разговор вступает Марина:
- Занимался мелким бизнесом. Мы никогда ни в чем не нуждались, всегда полный холодильник продуктов (я в магазине работала). Хотя в одной комнате жили шесть человек. Но жили дружно. Поддерживали сестру Нонну, которая с детства страдает эпилепсией. Миша хотел перевезти всех в США — в те годы была специальная программа для беженцев, которой воспользовались многие друзья.
Но наша мама была категорически против. Ее можно понять: только-только адаптировались в России, а тут опять переезд...
А вскоре из-за всех этих переживаний тяжело заболела я — диагностировали рак щитовидной железы. Миша плакал, умолял врачей спасти меня. В те годы он пришел к вере... Я спаслась молитвами Миши. (И тут уже у Марины в глазах заблестели слезы. — Авт.). Брат каждое воскресенье ходил в церковь. Однажды произнес: «Господи, если ты спасешь сестру Марину, то я отдамся в руки твои». Я выздоровела, а позже стала матерью, хотя врачи говорили, что детей у меня не будет. Родился сын.
— Лида Мартиросовна, говорят, что вы не приняли в семье избранницу сына. Чем Аурелия пришлась не по душе?
Л.Х.: Изначально я была против Аурелии. Тем более в Баку была достойная девушка Карина, которая любила Мишу и ждала. Миша в свое время цепочку ей подарил. А в жены все равно взял… (непечатное слово). Видимо, влюбился в Аурелию, раз решил даже с ней венчаться...
А она врала с самого начала. Помню, Миша недоумевал: «Как так, знакомы 2 месяца, а она на 6-м месяце беременности и утверждает, что это мой ребенок!». Насколько мы знаем, Аурелия хотела аборт делать. Поехала для этого в Молдавию, но там в больнице отказались проводить эту процедуру на столь позднем сроке. За годы брака Миша три раза хотел, чтобы Аурелия причастилась, специально отвозил на Святую землю. Она же чувствовала за собой грехи, всякий раз отказывалась под разными предлогами. От этого он буквально сходил с ума — поедом ел себя из-за этого, чувствовал нечистое что-то.
Подробнее об Аурелии читайте в материале «Дело сестер Хачатурян привело в подпольный бордель»
— С трудом верится, что взрослый мужчина (а Михаилу тогда было 36 лет) может быть таким наивным...
М.Х.: Не верил он, конечно. Пожалел Аурелию. Говорил, что если родит мальчика, то воспитает как своего сына. Тем более Мише пора было семью создавать, он хотел наследника.
— А что же пошло не так в отношениях с первенцем Сергеем? Почему он выгнал парня из дома?
Л.Х.: Хотя Аурелия и ее родные уверяли, что Сергей — сын Миши, мальчик рос абсолютно на него непохожим. Не только внешне, но и по характеру. И мы чувствовали: он не из нашей семьи, гены не наши. У Сергея мягкий нрав, а Миша хотел видеть в сыне мужской стержень. Порой Миша упрекал сына, что тот ведет себя как баба.
А экспертизу ДНК не делал, потому что не хотел позора, если бы открылось, что это не его сын. Когда Сережа вырос, то при каждом скандале Миша повторял: иди и ищи своего отца.
Почему выгнал? Сергей не выполнял того, что требует отец, — элементарных просьб. Миша был вспыльчивым и, чтобы Сергей понял смысл жизни, однажды сказал: «Ты ничего не делаешь. Иди поживи на улицу, тогда будешь ценить каждую копейку». Он всего в жизни добился сам, хотел, чтобы сын пошел по его стопам, а не жил на всем готовом.
Миша, когда остывал, просил Сергея вернуться. Тот возвращался, и все повторялось сначала. В итоге Сергей по родственникам ютился больше двух лет. Миша, когда уезжал за границу, просил его присмотреть за сестрами, но он не приходил. А спустя несколько лет при отце он сказал, что Миша правильно поступил, когда выгнал его на улицу.
— Теща Михаила жалуется, что Михаил не пускал ее на порог дома, не давал видеться с Аурелией и внуками. Откуда такая неприязнь?
Л.Х.: Он считал, что Лариса плохо влияет на семью. Мише не нравились ее разговоры, бывало такое, что она при нас в семейном кругу позволяла себе рассказывать о своих любовниках — один, с ее слов, нефтяник, подарил шубу. Он опасался, что Аурелия пойдет по пути Ларисы. Не один раз просил Аурелию размышлять над своим поведением, исправляться. В 2006 году Аурелия ушла из дома, забрав 5 тысяч долларов и золото, загуляла. Миша ее разыскивал, вернул. Он боролся за нее. Это мы научили ее вести домашнее хозяйство, ведь она ничего не умела. Однажды на кухне сковородку уронила и сожгла линолеум. Но, замечу, схватывала быстро, хоть и неохотно.
— Расскажите об отношениях в семье. Поднимал ли Михаил руку на родных? Ведь девочки утверждают, что подвергались насилию, и так подробно описывают ужасные сцены, что такое сложно придумать...
Л.Х.: В порыве гнева мог толкнуть, но не избивать. Что касается сексуального насилия — это все выдумки девочек.
М.Х.: Все дочери — Мария, Крестина, Ангелина — выбрали себе по тете, чтобы плакаться в жилетку. Самые доверительные отношения у дочерей Михаила были с Нелли. Сестры ей рассказывали про любые свои даже самые незначительные проблемки или похождения. Но про то, что отец их бьет или тем более насилует, — никогда даже намека не было. Нелли была в шоке, когда узнала, что они натворили. И в единственном письме из СИЗО в наш адрес только перед ней они извинялись.
Л.Х.: Наира откровенно разговаривала с Мишей, когда Аурелия ушла из дома. Спрашивала, почему он не хочет жениться второй раз, так как очевидно, что одному трудно воспитывать трех дочек подросткового возраста, да и природа берет свое. Миша четко ответил, что он венчанный и, пока не расторгнет венчание в Иерусалиме, не посмотрит в сторону ни одной дамы. Упомянул, что в годы брака была возможность пойти налево, но он ни разу не изменил Аурелии.
А своим дочкам Миша во всем потакал. Покупал даже прокладки, по их просьбе завел собаку. Поэтому мне пришлось съехать от Миши, так как началась аллергия. Девочки обманывали меня как могли. Бывало, закроют в комнате и ночью пойдут гулять. Или якобы уйдут в школу, а мне звонит учительница и спрашивает, почему внучки не пришли на учебу.
— Можно поподробнее о письме из СИЗО...
М.Х.: Они его написали после того, как Арсен и Наира выступили на телеканале. Письмо было отправлено из СИЗО невесте сына Наиры — Пари. Девочки написали, что осуждают поведение родственников, и принесли глубокие извинения Нелли. Мерзавки! Мы их растили, помогали им, а от них ни слова нам, ни полслова. Мы специально выждали паузу, пусть объяснятся, к ним правозащитники табунами ходят, пусть для нас хоть весточку передадут. Ни разу! Получается, что либо их так сильно настроили против нас, либо они все это время притворялись.
— Странно. А вообще какие сестры по характеру? Расскажите о них.
М.Х.: Они очень разные. Что объединяло их, так это то, что девочки скрытные, давили на жалость, беспомощность. И то, что они все делали вместе. Гардероб у них даже был общий. Гуляли вместе, парней обсуждали вместе. Единственное, бойфренда не было только у Крестины из-за сложного характера.
А вообще ровесники к ним тянулись, все три не по годам развитые девочки. И организоваться они, когда надо было, могли. По дому они сами распределили свои обязанности: за порядок в маленькой комнате, где втроем спали, отвечала Мария, кухня и санузел были на Крестине, а комната отца была за Ангелиной.
Что касается характера, то у средней, Ангелины, нрав крутой, мужской, резкий. Она прямолинейная, и Мише нравилось, что она отпор словесный может дать. Старшая, Крестина, ранимая, младшая, Мария, была очень хитрая, прибеднялась всегда. Когда Аурелия ушла из дома, Крестина взяла на себя ответственность за сестер. «Это мои мелкие», — называла она сестер.
— Вы не могли это не обсуждать между собой и не могли не пытаться понять, что же на самом деле произошло. Ваше мнение насчет преступления? Сестры утверждают, что их жизнь была адом...
М.Х.: Мы считаем, что все было спланировано задолго до июля... Это сговор, несомненно. Года четыре они готовили сценарий. Аурелия ушла из дома не просто так.
— Тогда должен быть мотив...
М.Х.: А он был. Миша с дочерьми мечтал уехать в Израиль, хотел там обосноваться. А дочери были категорически против. Такую разгульную жизнь, как в Москве, в Израиле вести бы не получилось. Они хотели свободы. Были против эмиграции, даже специально прятали свои паспорта, лишь бы туда даже кратковременно не ехать. А Миша ждал 18-летия младшей Марии, чтобы начать переезд.
В последнее время он часто ездил в Израиль. Обязательно на Рождество, Пасху. Целые дни проводил возле Гроба Господня, молился. Мише не нравилось в Москве: говорил, мол, в столице живут одни алкоголики и наркоманы. А до момента отъезда за границу были планы сделать операцию на больном сердце, купить машину и на новой машине поехать на могилу к отцу в Армению...
— На все эти планы нужны деньги... откуда он их брал?
Л.Х.: Он не посвящал нас в способ своих заработков, а мы и не спрашивали.
— Когда вы в последний раз видели живым Михаила?
М.Х.: В последний раз я видела Мишу 26 июля, на следующий день после выхода из больницы. Привезла пирог и подарки из Армении — друзья прислали водку и мед. Миша ел и жаловался, мол, дочки кормят только макаронами. Спросила у Крестины, ну что ты, суп отцу не можешь сварить? А у них одни отмазки — нет времени из-за колледжа и т.д.
— Вернемся к вашим утверждениям о спланированном убийстве. Вы можете это чем-то подтвердить? Приведите свои доводы, если они у вас имеются...
М.Х.: Во-первых, это их переписки. До нас дошли хоть и обрывочные фрагменты, но и по ним прослеживается, что намерения были.
Ангелина писала своему парню, что надо расстаться и ты скоро узнаешь почему, что мы его (отца) грохнем. Подругам они писали, что мы сильные и справимся. Марине на телефон, в конце концов, писали о том, что им нужен клоназепам (лекарство для больной Нонны, которое изредка использовал, со слов родственников, Михаил как снотворное. — Авт.). Это является одним из доказательств версии о том, что злодеяние не было спонтанным.
— Почему?
М.Х.: Как мы уже говорили, тетя сестер Нонна больна эпилепсией. Замечу, это не врожденный недуг. С психикой в семье все в порядке. В возрасте 3–4 лет Нонну сильно напугали, поэтому возникла болезнь. Врачи выписывали Нонне препарат клоназепам. Один из его эффектов — усыпляющий и успокаивающий.
Миша просил давать ему этот препарат — он принимал таблетку, когда злился и нервничал или когда не мог заснуть. Он всегда сам препарат у нас брал, а тут дочери попросили — за неделю до убийства и в день убийства. 11 июля, когда, замечу, Миша еще лежал в клинике с неврозом, вдруг на телефон Марины поступило сообщение от Ангелины, мол, отцу нужен клоназепам — на всякий случай, мало ли, не хватит, когда отца выпишут. Это сейчас бы мы спросили, зачем этот препарат, если Миша лечится в больнице. А тогда дурных мыслей не возникло, отдали им 30 таблеток.
Миша вышел из больницы 25 июля. И, конечно, все 30 таблеток он употребить за 2 дня не мог. А в день убийства, 27 июля, около 17.00, за 2 часа до трагедии, Ангелина внезапно опять написала тете — нужен клоназепам. То есть это сообщение, вероятнее всего, она отправила специально, чтобы потом объяснять следователям версию — мол, отец нервничал, а препарата не было, они не могли его успокоить, он напал, а они оборонялись как могли. Мы считаем, что брата вырубили клоназепамом. Одной таблетки вполне хватило бы. А потом забили его до смерти. (Экспертиза действительно подтвердила, что сильнодействующий препарат содержался в крови убитого, в количестве приблизительно равном одной таблетке. — Авт.). Во-вторых, мы нашли в квартире две пилы, которых там отродясь не было. Можно предположить, что было продумано, как избавиться от трупа.
Ни пил, ни ножа, которым было совершено убийство, в квартире раньше не было. Можно предположить, что было продумано, как избавиться от трупа. Если бы Миша не смог выскочить на лестницу, кто знает, искали бы его до сих пор, наверное. О планах также говорит и то, что аудиозапись, где Миша кричит на дочерей матом, которая демонстрируется как доказательство, была сделана 4 года назад! А инсценировка была импровизацией. (напомним, однако, что сразу после задержания одна из дочерей рассказала в подробностях о сексуальных домогательствах со стороны отца. Едва ли возможно такую ложь придумать за пять минут — прим. Авт.).
— Подождите, но это противоречит материалам дела. Сразу после задержания одна из дочерей рассказала в подробностях о сексуальных домогательствах со стороны отца. Такую ложь невозможно придумать за пять минут.
На этот вопрос мать и сестра Хачатуряна ответить не смогли. Зато добавили еще один мотив.
М.Х.: Незадолго до убийства Миша должен был переоформить квартиру на себя и снял с наших счетов, где ранее хранил свои сбережения, все средства. Об этом знали и его дочери и, возможно, их мать.
— Расскажите об этом подробнее...
М.Х.: Некоторое время назад Миша положил мне на карту 2 миллиона рублей. А тут ни с того ни с сего в спешке срочно потребовал их перевести. Ну я ему сказала: конечно, это же твои деньги — и мы вместе с ним сходили в банк и перевели их.
Л.Х.: Примерно в то же время сын позвонил и сказал, что хочет переоформить квартиру на Алтуфьевском шоссе на себя. Я ему сказала — сам вези меня к нотариусу и обратно. Хорошо, что я так тогда поступила.
— Если придерживаться вашей версии, что девочки основательно продумали убийство, кто, по-вашему, организатор?
М.Х.: Младшая сестра, она была лидером. Тихоня тихоней, но может обмануть так, что ты поверишь.
— Недавно семья подала иск о выписке Аурелии и Сергея из квартиры на Алтуфьевском шоссе. Насколько знаем, Аурелия претендует на другую квартиру на Домостроительной улице, чтобы там жили девочки, если судьи изменят меру пресечения...
М.Х.: Аурелия ведет себя крайне нагло. Эту квартиру выдали нашей семье как беженцам, она муниципальная. Аурелия никакого отношения к ней не имеет. Там прописаны две племянницы. Квартира ранее сдавалась. Так Аурелия решила самовольно выгнать жильца! Оставила записку с требованием срочно освободить жилище, иначе она его вскроет и выбросит все вещи. А тот мужчина находился на отдыхе, ему пришлось прервать отпуск.
— Вы простите и примете обратно в семью сестер, если они извинятся за содеянное?
Л.Х.: Нет. Знаем, Ангелина сейчас сожалеет о случившемся. Она любила отца... И он к ней относился иначе, чем к другим дочкам.
М.Х.: Мы не можем осознать, что Миши нет в живых. Кажется, что он уехал в Израиль и скоро вернется...
Первую часть нашего расследования убийства Михаила Хачатуряна читайте в материале «Грязные тайны семьи Хачатурян: раскрылось прошлое убитого сестрами отца»