Все три сестры находятся в одном СИЗО, но даже мельком не могут увидеть друг друга. Именно это для них самая большая проблема. «Мы привыкли всегда быть вместе, с самого рождения, - говорит средняя Ангелина. - Мы никогда не разлучались. Очень скучаю по сестрам».
Ангелина сидит на спецблоке, самая младшая - в камере для несовершеннолетних на третьем этаже, старшая - в обычной маломестной на первом.
Тяжелее всего приходилось младшей. Как это ни парадоксально звучит, но кажется, что только в СИЗО ей по настоящему пытаются помочь, «отогреть». Ни школа, ни родные не смогли (или не захотели) оказать ей даже минимальную поддержку. А за решетку к ней ходит матушка Елизавета из женского монастыря, с ней уже пять раз проводил беседы психолог, ну и две сокамерницы относятся к ней со всей теплотой, на которую в принципе способны.
Мария в маленькой, но, пожалуй, самой уютной во всем изоляторе камере. Здесь и большой телевизор, и поделки, и игрушки, и много всего такого, что разрешается несовершеннолетним и чего не встретишь в СИЗО у других. Девушка улыбается, выглядит оптимистичной, но когда речь заходит об отце и трагедии, сразу меняется, накатывают слезы. Мы начинаем разговор о здоровье.
- Мне обещали сделать МРТ головы, - говорит Мария.- Мучают постоянные головные боли. Иногда каждый день, иногда через день. Обезболивающие не помогают.
- А на воле к врачу не обращались? Родители вас в поликлинику не водили?
- Я была у доктора, он сказал, что сосуды забиты, кровь в голову плохо поступает. Меня на свободе поставили в очередь на МРТ, но она так и не подошла... А тут пообещали скоро вывести на обследование.
- Жаль, что для этого надо было попасть за решетку... А голова давно так болит?
- С 14 лет примерно.
- Может, ударялись где-то?
- Скорее меня ударяли... Он (Мария отца старается называть «Он» - прим.автора) все время бил именно по голове. По лицу не бил, чтобы следов не оставалось.
- Шрамов на голове нет? Врачи в поликлинике не осматривали ее?
- Никто не осматривал. Не знаю про шрамы. Мне не видно самой.
- А почему врачи вас не спросили, как я, откуда травмы?
- Не знаю.
- А чем он вас бил?
- Всем подряд. Чаще табуретом и кулаком. Пару раз кровь текла — это когда по вискам ударил. Один раз сознание потеряла не на долго.
- Сестры заступались?
- Да. Мы друг за друга были. Но им самим доставалось.
- На фото, которые опубликовала ваша мама, это вы с синяками?
-На одном снимке Ангелина. Он в нее бросил связку ключей, попал в голову и кровь потекла. А на другом я, где сзади синяк. Это он меня металлической палкой.
- Что за палка?
- Бабушкина трость. Бабушка плохо ходила, пользовалась тростью. Трость сломалась, он сказал, чтоб я выбросила. Но был вечер, а по его правилам, вечером и ночью нельзя ничего выносить, потому я хотела утром это сделать. А на следующий день он проснулся рано, увидел палку, разозлился и избил меня ей.
Фото мы фактически случайно сделали. А так мы ничего не фиксировали.
Мы вообще жили по графику, потому режим СИЗО не страшен совсем. Здесь он идеальный. Не сравнить с тем, чем у нас был.
- И что за график?
- Подъем в 6 утра и дальше все строго по распорядку. Нельзя было отклоняться. Нельзя есть, принимать душ, ходить в туалет в любое время, когда захочешь. А он сам мог запретить туалет и кушать в наказание за что-то.
- И школа в распорядок не входила, как я понимаю? Он потому не пускал туда?
- До 9-го класса мы ходили, а потом он стал запрещать. Нельзя было вообще выходить из дома. Ему нужны были рабы, всегда готовые исполнять приказы.
- А он сам что из дома тоже не выходил?
- Месяцами дома был. Он же не работал. По воскресеньям на пару часов уходил в церковь. Бывало еще в Израиль уезжал. Тогда или бабушка (его мама) приходила к нам жить и ничего не менялось, или мы одни оставались и отдыхали.
- В те редкие дни, когда вы были предоставлены сами себе, в квартире устраивались вечеринки, фото из которых обнаружили в соцсетях?
-Да. Нам хотелось быть как все нормальные сверстники. Люди зачем-то ищут компромат, но мы и не говорила, что идеальные. Но разве это значит, что мы такого обращения заслуживали?
- Никто его не заслуживает. Продолжите здесь учебу?
-Конечно. Мы с Ангелиной ЕГЭ сдали на «четверки», несмотря на то, что пропускали. Это потому что до этого хорошо учились и вообще на лету все схватываем.
Я мечтаю получить образование психолога.
- А почему на него? Чтобы разбираться в мотивах людей, таких, как отец?
- Чтобы помогать другим.
- К вам тут психолог приходит?
- Да, уже 4 или 5 раз. Тесты я заполняла, рисовала фантастическое животное. У меня оно получилось трехглазое, с колючками. Но оно не страшное, а милое.
- А в школе разве не было психолога? Он ведь мог понять, что у вас что-то происходит нехорошее дома?
- В школе он тесты давал заполнять, но мне кажется, никто потом ответы не изучал, иначе, наверное, все всё поняли бы.
- А как сейчас ваше состояние?
- Бессонница мучает. Под утро только засыпаю. А так лежу просто.
- Думаете о будущем?
- Нет, я стараюсь вообще не думать о той ситуации и о будущем.
- А когда все же засыпаете кошмары не мучают?
- Иногда.
- Какие?
- Он приходит... Грозит...Я жалею, что все так вышло.
«Вы не обижайте Марию, поддержите ее», - обратились мы напоследок к сокамерницам. Те согласно закивали, а Мария приободрилась и серьезно заметила:
- Это я их поддерживаю. Это же я будущий психолог.