«Нас пытают, бьют, унижают. Помогите!» — заключенные уже передали более семидесяти жалоб в правоохранительные органы, в которых умоляют прекратить унижения и произвол, по их словам, творящиеся в этом исправительном учреждении.
Первые жалобы на побои пошли из Крыма даже раньше, чем начался скандал с пытками в Ярославле, — 4 июля. Но до сегодняшнего дня никто не слышал про недовольство осужденных. Сейчас информация из ИК-2 тоже затерялась на фоне резонансных событий в Ярославле. Что же творится в Керчи на самом деле? «МК» продолжает следить за ситуацией.
«Если меня отправят на первый барак, то обязуюсь вскрыться. Терпеть больше не буду», — откровения своего сына, отбывающего наказание в ИК-2, жительница Севастополя Ирина К. записала на телефон и передала в редакцию. «Помимо того что избивают, вымогают деньги с родителей за хорошее отношение администрации. Суммы начинаются от 5 тысяч, с меня требовали 20 с лишним, взяла кредит, лишь бы сыну помочь. Сказали, что если заплачу, то сын выйдет на полгода раньше, но обманули. Долг висит на мне до сих пор».
По рассказам Ирины, свидание с осужденным тоже не бесплатное — лично у нее просили пять тысяч рублей. «При встрече увидела синяки на теле сына. О том, как они появились, он говорить не хотел, потом все-таки признался, что бьют постоянно, с тех пор как пришел по этапу».
Массовые жалобы пошли из четвертого и пятого отряда — четвертого и пятого «барака», как их здесь называют. А всех, кто решился рассказать о том, что происходит в ИК-2, пообещали перевести в первый барак, где сидят заключенные, не пользующиеся уважением у товарищей и сотрудничающие с администрацией.
«Как угрожают? Говорят, если не подчинишься приказам, то наденут какую-то часть одежды опущенного и сам станешь таким — отправишься в первый барак», — 40-летний Евгений недавно вышел на свободу из этой зоны. Не мальчик — пять ходок за спиной. Рецидивист. Сидел при Украине, теперь вот при России.
«Я пережил два бунта заключенных — в Луганске и в Киеве в начале нулевых. В Луганске мы смогли добиться, чтобы сняли начальника колонии. Потому что было совсем невозможно жить. Но перебороли ситуацию, и к нам стали относиться как к людям. Здесь работы больше нет, зону «ломают», присылали по обмену опытом сотрудников УФСИН из России, например из Омска, чтобы перевоспитать осужденных и заставить их подчиняться; проблема в том, что эти методы только нас озлобляют, а не перевоспитывают. Многие, кто пришел сюда по этапу, обычные люди, сидящие по нетяжким статьям и имеющие достаточно маленькие сроки — за воровство или наркотики. Так кем они отсюда выйдут при подобном отношении? Я не раз — еще, кстати, когда сидел — говорил начальнику колонии: «Дядь Леш (это я так его называю, потому что мы знакомы много лет), почему такое творится? И насчет избиений, и насчет вымогательств…» А он отвечает, что это требования свыше и что над ним тоже власть есть».
Терпению заключенных, судя по всему, пришел конец в начале июля. Больше всего их возмутило, что те, кто приходит по этапу (несколько человек раз в неделю), сразу после прибытия подвергаются унижениям ни за что. «Отводят в некое полуразрушенное здание на территории, включают погромче музыку и начинают бить», — рассказывают осужденные.
Как стало известно «МК», шум на месте поднялся очень сильный; единственное, чего опасалась администрация исправительного учреждения, — что все выплеснется и дойдет до Москвы, а в данной ситуации, когда вопрос о пытках в тюрьмах поднимается даже в ООН, такой скандал был бы явно нежелателен.
«Уже приехал представитель ФСИН из Москвы в звании полковника, попросил, чтобы все честно рассказали о своих проблемах, о том, что происходит, на построении, — передают осужденные. Один из наших так вообще выступал 10 минут. Еще девять человек записались к нему на прием, но пока еще никого не вызывали. Ждем».
Как рассказал «МК» свой источник в колонии, скорее всего, через авторитетов и положенцев сейчас будут давить на тех, кто «слил» информацию. Одним пообещают бонусы и льготы в виде УДО, другим — добавить сроки, если не отзовут свои жалобы». «Мы держимся, но боимся, что начнут сильно прессовать и не выдержим», — честно признаются осужденные.