Траоре уже больше шести лет кричит о помощи. Власти его не слышат. Кажется, за последние годы, мужчина уже смирился с положением изгоя.
- Единственное, что я прошу у России — это статус беженца. Мне не нужны деньги, я их заработаю сам. Не прошу жилье — тоже справлюсь. Но без официального документа мне здесь не выжить, - говорит Траоре. - Мне страшно выходить на улицу, потому что меня могут депортировать из страны в любой момент.
У меня проблемы не только с полицией, но и с обычными людьми. На улице меня могут оскорбить, унизить, а прохожие будут стоять рядом и молчать.
Однажды какой-то парень ударил меня арматурой и обматерил. Просто так, на ровном месте. Рядом находилась моя жена. Я растерялся, ответил: «Извини, если я чем-то помешал. Я пойду».
Тогда этот человек развернулся и ударил меня еще раз кулаком. Супруга спросила: «За что ты его бьешь?». Тогда он начал ее толкать. Мы молча ушли. Я не мог обратиться в полицию. Кто меня послушает? Понимаю, что меня легко могут избить и убить, и мне никто не поможет.
Каджаль официально женат на гражданке России, у него растет сын. Несмотря на это, миграционная служба уже дважды отказывала Траоре в статусе беженца. Помогать Траоре взялись сотрудники Комитета «Гражданское содействие».
«Ночевал в мусорном баке»
Мы встретились с Траоре у него дома. Футболист снимает комнату в 15 квадратов в спальном районе Москвы. За аренду платит ежемесячно 22 тысячи рублей. Здесь они ютятся втроем: Траоре, его супруга Диана, их сын. Скоро в семье появится еще один ребенок.
В соседней комнатушке живет хозяйка квартиры. Гостей она не приветствует, поэтому мы не можем занимать кухню во время беседы, чтобы не разгневать женщину. Траоре с женой боятся ее. Располагаемся в комнате, где спит ребенок. Разбудить малыша не страшно. Гораздо страшнее оказаться на улице.
Так и живет Траоре в постоянном страхе. Перед полицией, соседями и случайными прохожими.
- Я родом из города Абиждан. Уехал оттуда в 2012 году, - начал разговор Траоре. - Там началась гражданская война, на улицах стали убивать людей, оставаться там было опасно. Мне посоветовали ехать в Россию.
Так как на родине я был достаточно известным футболистом, мне выдали туристическую визу на месяц. Я думал обратиться в клуб «Динамо», но не успел. Потерял документы. Глупо вышло. Мы собрались на тренировку с африканцами, которые жили в Москве. Там я и потерял свой рюкзак со всеми документами. На восстановление ушло время. Через посольство Кот-д'Ивуар мне сделали чистый паспорт.
С чистым паспортом Траоре лишился права на свободное существование в России.
- Жить мне было негде и не на что. На работу не принимали. Четыре дня я провел на улице, питался на помойке. Облюбовал для себя мусорный бак, в нем и ночевал. Но оставаться днем на одном месте было страшно, поэтому в светлое время суток я просто бродил по улицам. Это было опасно. Но другого выбора у меня не оставалось.
Во время одной из таких прогулок, Траоре встретил темнокожего мужчину, африканца. Парни подружились.
- Этот человек отвел к меня к себе домой, накормил. Я жил в его семье, пока не нашел подработку. Неофициально удалось устроиться раздатчиком листовок. Около метро «Пражская» находилась школа танцев — я рекламировал их студию. Платили мне 800 рублей в день. А потом я устроился раздавать листовки около метро «Беляево». Там платили больше, тысячу. Трудился с 10 утра до 8 вечера ежедневно. Без перерывов на обед. Даже в туалет не разрешали отойти. Но в прошлом году меня оттуда выгнали, когда узнали, что я все еще нахожусь в процессе рассмотрения моих документов, пока не получил убежище и не могу официально работать.
Жители окрестных домов узнавали Траоре, здоровались.
- Меня в районе Беляево все знали. Там я познакомился со своей женой Дианой, которая в то время училась в институте Дружбы народов. А еще нашлись добрые люди, которые предложили мне обучать футболу своих детей. Так я вернулся к футболу на тренерскую работу, - продолжает собеседник.
Сегодня Траоре пять раз в неделю занимается с детьми от 5 до 10 лет. За тренировку просит немного — 1500 рублей за занятие с группой. Заработка хватает, чтобы оплачивать жилье и покупать продукты. На обновки, походы в кафе, подарки жене и игрушки ребенку у него денег нет.
В разговор вступает Диана, супруга Траоре.
- Я училась на физмате, когда познакомилась с Траоре. Сама из Иркутской области. Родители отнеслись настороженно к нашему браку. Не сразу приняли мужа. Когда родила сына, они вроде смирились. Сейчас я снова беременна. И могу сказать, что таких заботливых мужей, как Траоре, еще поискать надо. Жаль, в миграционной службе никого не интересуют наши проблемы.
«Боюсь лишний раз выйти из дома»
Футболист жалуется не только на проблемы с документами, но и на нетерпимость общества к африканцам.
- У меня было несколько столкновений с полицией, хотя я с собой всегда ношу свидетельства о заключении брака, о рождении сына. Но это никому не интересно, - рассказывает мужчина. - Однажды я возвращался с тренировки. Меня остановили, попросили документы. Потом потребовали зайти в машину и заплатить 5 тысяч рублей, которых у меня не было.
Я показал фотографию жены и ребенка. Тогда полицейские сжалились, снизили запрос до 3 тысяч. В противном случае пригрозили депортацией. Но я понимал, если меня вышлют из страны, кто будет забиться о моей семье? В тот раз мне повезло. Жена Диана приехала меня выручать. У нее получилось каким-то чудом освободить меня.
Накануне мундиаля полицейские оказались не настолько снисходительны к Траоре.
- За дня дня до начала чемпионата мира меня задержали около метро проспект Мира. В тот день я ехал в комитет «Гражданское содействие», чтобы пройти бесплатные занятия по русскому языку для беженцев и мигрантов. Ко мне подошли полицейские, попросили предъявить документы. Я хотел достать из рюкзака паспорт, свидетельства, но мне сказали, чтобы я прошел в автозак, который стоял за углом.
Я испугался, понимал, что ничего хорошего меня там ждать не могло. Схватился за дверь автобуса. Меня попытались силой запихнуть. Стали бить по ногам. Я отпустил руки. Кричал: «Я покажу вам документы, не надо меня бить».
Потом меня обыскали. Один взял мой кошелек и вытащил последние 1800 рублей. Деньги мне не вернули. Человек, который забрал эту сумму, сразу вышел из автобуса, я его больше не видел. Когда я попытался сфотографировать на телефон этих людей, у меня его выхватили его их рук.
Не осталось денег даже на проезд в метро. Но добрая женщина на входе пропустила меня бесплатно. Такие редкость в Москве
В тот же день Траоре обратился в травмпункт. Получил справку, зафиксировал побои. Через некоторое время он рассказал журналистам о случившемся. Некоторые СМИ написали о прошествии. Но извиняться перед африканцем никто не стал. Вместе с адвокатом от «Гражданского содействия»Траоре подал заявление в полицию на действия сотрудников. Через месяц должен прийти ответ.
– В тот день я вернулся домой расстроенный, без денег, но жене не стал рассказывать. Я ведь часто сталкиваюсь с несправедливостью, но стараюсь не тревожить Диану. Не хочу причинять ей боль. Тем более, она сейчас в положении.
Несмотря на то, что во время чемпионата мира, Траоре теоретически мог слиться с толпой африканских фанатов, рисковать он не стал. Да и друзья после жестокого обращения с ним полиции посоветовали Траоре избегать поездок на метро, по крайней мере во время чемпионата, когда участились облавы на людей, которые не соответствовали образу благополучных болельщиков-иностранцев и не носили на груди бейджик фан id.
- Весь чемпионат я просидел около телевизора, за футбольной эйфорией наблюдал издалека, - говорит Траоре. - Конечно, мне хотелось окунуться в эту атмосферу, но страх оказался сильнее желания. А ведь на родине я играл в первой лиге за известный у нас в стране клуб. Футболом занимался с шести лет. Эх, если бы не война, я бы остался в своей стране, у меня были хорошие шансы попасть в сборную.
На родине у Траоре близких не осталось. Его родители давно перебрались в Гвинею.
- Отца и мать я не видел больше 6 лет. Иногда мы созваниваемся. Они знают, что у меня родился сын. И советовали мне не возвращаться обратно, это опасно для жизни.
Я не знаю, как мне жить дальше. Меня могут депортировать из России в любой момент. Чтобы заработать хоть какие-то крохи, надо много передвигаться по городу, но как быть, если на улицу лишний раз выйти страшно...
Я боюсь, если что-то со мной пойдет не так, а у нас с Дианой в ближайшем будущем родится второй ребенок, что мы станем делать?
Мне так обидно, что я своей жене не могу купить достойный подарок, а ребенку позволить лишнюю игрушку. Себе я тоже вещи не покупаю. Бутсы, которые вы видите у нас в комнате — это подарки от родителей тех детей, которых я тренирую. У меня нет денег на такую обувь. Мы ведь в Дианой из дома стараемся не выходить, в кафе тоже никакие не ходим. Потому что я чувствую себя здесь беззащитным.
Что говорит закон
- Траоре Каджаль сейчас находится «в процедуре обращения за убежищем», как говорят в миграционной службе. Несмотря на то, что Каджаль официально женат на гражданке России, у него растет сын, миграционная служба уже дважды отказывала Траоре в статусе беженца с формулировкой «отказать в предоставлении временного убежища на территории РФ в связи с отсутствием оснований, предусмотренных пп. 2 п. 2 ст. 12 Федерального закона «О беженцах», п. 7 Порядка предоставления временного убежища на территории РФ, утвержденного постановлением правительства №274». Это решение ГУ МВД России по Московской области. Адвокаты продолжают это решение обжаловать.