Об авторе: Виктор АКСЮЧИЦ, политик и философ, в 1997–1998 годах — руководитель группы советников первого вице-премьера Бориса Немцова, возглавлявшего Правительственную комиссию по исследованию и перезахоронению останков царской семьи.
Казалось бы, уже давно множество перекрестных исследований и экспертиз полностью подтвердили подлинность останков императорской семьи. Почему же чем больше проходит времени, тем больше возникает всевозможных фальсификаций и домыслов? Дело в том, что по всем без исключения историческим — да и естественно-научным тоже — вопросам всегда находятся сомневающиеся и альтернативные концепции. Но если имеется решение общепризнанной экспертной или властной инстанции, экзотические теории становятся действительно маргинальными. Что резко ограничивает их распространение и влияние на психически и интеллектуально ослабленных граждан.
В нашем случае никаких рамок для абсурда, увы, не существует. Затягивание патриархией признания останков Романовых, а государством — решения по возобновленному «царскому делу» порождает все более нелепые фантасмагории. Я буду говорить о прямой лжи некоторых фигурантов общественной дискуссии. Не согласные с моими утверждениями могут встретиться со мной в суде.
Прежде всего хочу подчеркнуть, что на последнем заседании Правительственной комиссии по изучению вопросов, связанных с исследованием и перезахоронением останков российского императора и его семьи, прошедшем в начале 1998 года, никто не проголосовал против погребения. Хотя позицию церкви в комиссии представляли по меньшей мере пять человек: митрополит Ювеналий, церковный археолог Беляев, председатель Дворянского собрания князь Голицын, директор Института истории и археологии РАН Алексеев, заместитель министра культуры Брагин, художник Илья Глазунов. Горделивые заявления об обратном некоторых вроде бы солидных людей — в том числе членов комиссии — являются ложью.
Множатся утверждения о том, что Правительственная комиссия не проводила исторических исследований. Тоже ложь: в рамках комиссии работала группа историков под руководством академика-секретаря РАН Ивана Ковальченко. Были изучены документы по данной теме во всех государственных и ведомственных архивах России, в научный оборот были включены сотни ранее не известных источников. Автором дезинформации является член Правительственной комиссии академик Вениамин Алексеев. В 1990-е годы он предложил комиссии выделить ему солидные средства на исторические экспертизы, но получил отказ. На какие именно исследования просил денег Алексеев, понятно из его книги и множества газетно-журнальных публикаций, в которых говорится о том, что все женщины императорской семьи спаслись и жили в европейских странах.
Сейчас Алексеев оправдывается тем, что он ничего не утверждал, а лишь предлагал изучить все имеющиеся версии. Но тогда по его же логике нужно было бы удостоверить личности всех многочисленных самозванцев и самозванок, представлявшихся счастливо спасшимися Романовыми. В том числе, например, женщины, которая в день захоронения останков царской семьи выбежала на сцену театра имени Ермоловой во время спектакля и стала кричать, что она является спасенной великой княжной Анастасией. Чем эта «версия» хуже других?
Алексеев активно развивал также версию о «ложном захоронении». По его словам, существовал документ, где говорилось о том, что в 1946 году по заданию Кремля и лично Лаврентия Берии генералом МГБ Кобуловым была сделана «ложная могила Романовых». Понятно, что никаких архивных источников академик в своих трудах так и не указал. Версию Алексеева подхватил покойный профессор Дипломатической академии РФ Владлен Сироткин. Теперь уже на сцену выходит «главный тиран всех времен и народов».
«Сталин поручает в том же году (в 1946-м. — В.Аксючиц) соорудить под Екатеринбургом «могилу» расстрелянной царской семьи, закрывая вопрос о великой княжне, — писал Сироткин. — Кстати, операция «Могила» была настолько серьезной, что курировал ее сооружение (уж какие кости в нее закопали — Бог ведает) лично В.М.Молотов. После смерти Сталина операцию «Крест» почему-то прекратили. Материалы ее до сих пор за семью печатями хранятся в архиве ФСБ». Еще одна ложь! Никаких документальных подтверждений «операции «Крест» не было и нет.
Действительно, в конце Великой Отечественной войны у советских спецслужб появился интерес к Российскому императорскому дому. Но объясняется он очень просто: когда Красная Армия вступила на территорию Третьего рейха и его сателлитов, СМЕРШу были поручены поиск и конфискация любых ценностей, принадлежащих находившимся за границей членам Дома Романовых. В связи с этим спецслужбы в 1944 году и затребовали документы, относящиеся к этой теме. Какие-либо данные о том, что поиски ценностей были связаны с посмертной судьбой останков, в архивах отсутствуют.
Трудно перечислить всех псевдоученых, до сих пор с апломбом рассуждающих о «ложной могиле» и «отрезанных головах». Ни один из них не представил хоть какие-то достоверные материалы. При этом их деятельность является вовсе не безобидными личными увлечениями. Она наносит огромный общественный вред, порождая и распространяя мифы и фобии. Одно из следствий — странное разделение, возникшее в российском обществе и околоцерковных кругах. Тех, кто считал, что екатеринбургские останки принадлежат царской семье и слугам, обвинили в том, что они пытаются навязать церкви и православному сообществу «лжемощи». Те же, кто не верил в истинность екатеринбургских останков, почитали себя патриотами и истинно православными.
Тем важнее понять истоки этого противостояния. Исключительно негативную роль в вопросе признания останков царской семьи святыми мощами сыграла Российская зарубежная экспертная комиссия по установлению судьбы останков членов Российского императорского дома, убитых большевиками в Екатеринбурге 17 июля 1918 года, и вопросам восстановления исконного правопорядка в России, созданная в 1989 году из числа потомков первой волны русских эмигрантов. Сейчас можно с большой степенью достоверности предположить, что идентификация останков была для комиссии лишь прикрытием. Все активные участники комиссии решительно выступали против объединения Русской православной церкви и Русской православной церкви за границей, что, по сути, и являлось ее основной целью.
Возглавил Зарубежную экспертную комиссию Петр Николаевич Колтыпин-Валловский. Его отец, Николай Евгеньевич Колтыпин-Валловский, еще до Второй мировой войны в качестве шпиона проникал на территорию СССР, а во время войны служил у немцев — в штабе генерала Шкуро, возглавлявшего Резерв казачьих войск при Главном штабе войск СС. Сам Петр Колтыпин-Валловский первоначально работал в компании, принадлежащей к американскому военно-промышленному комплексу, — занимался разработкой боеголовок баллистических ракет. Затем закончил курсы «Психологические войны действующих армий» и, по имеющейся информации, являлся сотрудником американской разведки.
Именно Колтыпин-Валловский запустил в свет легенду, согласно которой английская королева заявила Михаилу Горбачеву во время их встречи, состоявшейся в конце 1980-х годов, что вопрос о ее визите в СССР может быть рассмотрен только после установления судьбы останков царской семьи. Горбачев якобы намек понял, и уже через две-три недели после визита в российской прессе появилось сенсационное сообщение о находке останков.
Не менее колоритная личность — секретарь Зарубежной экспертной комиссии Евгений Львович Магеровский, отставной полковник армии США. Магеровский 35 лет посвятил службе в разведке. Консультировал Министерство обороны США в области восточноевропейских отношений, служил оперативным офицером, затем — командиром оперативного отделения стратегической разведки. Магеровский, отвечавший в соответствующих структурах за работу с РПЦ, являлся одним из кураторов проекта «Киевский патриархат», направленного на разрыв Украины с Русской православной церковью. Еще один активный участник экспертной комиссии — Алексей Павлович Щербатов, полковник ЦРУ. Служил в американской разведке с 1944 года.
Мало кто обращает внимание на вторую часть названия Зарубежной экспертной комиссии, согласно которому в числе прочего она занимается «вопросами восстановления исконного правопорядка в России», то есть изменением государственного строя нашей страны. И это были не просто слова. Когда по приглашению российских властей Колтыпин-Валловский, Магеровский и князь Щербатов в 1995 году впервые прибыли в Москву, им предложили ознакомиться с архивными материалами, побывать в Екатеринбурге, провести встречи и дискуссии с российскими учеными. На это Магеровский заявил, что комиссия приехала не для того, чтобы изучать документы и останки, а для того, чтобы изобличить российских ученых и государственных деятелей в совершении ими фальсификации.
Члены комиссии настаивали на том, чтобы расследование велось в рамках американского законодательства. Они заявляли, что выводы по идентификации останков могут делать только люди, никоим образом не связанные с коммунистическим режимом, не работавшие в государственных учреждениях Советского Союза. Сотрудничество с Зарубежной комиссией на таких условиях, разумеется, представлялось невозможным. Тем не менее с ней продолжали нянчиться. Членов Зарубежной комиссии принимали в правительстве, в Госдуме, они выступали на радио, на федеральных телеканалах, на страницах ведущих газет. Не думаю, что на такую встречу могли бы рассчитывать в США патриотически мыслящие работники российских спецслужб…
В конце концов Колтыпин-Валловский заявил: «Наша комиссия пришла к выводу, что в России расследование шло совсем не так, как положено или как требуют специально установленные всемирные правила. Это нас насторожило, поставило в такое положение, что мы начали все больше и больше убеждаться, что захоронение, происшедшее в 1998 году, является неправильным». И, как ни странно, Зарубежная комиссия нашла в России много единомышленников, которые до сегодняшнего дня активно пропагандируют ее идеи и слово в слово используют ее терминологию.
В своей разрушительной деятельности Зарубежная комиссия пошла на прямой подлог. В 2004 году появилась информация о том, что по ее инициативе в генетической лаборатории Стэнфордского университета и Лос-Аламосской национальной лаборатории США генетиками Львом Животовским и Алеком Найтом был проведен сравнительный анализ генетического кода императрицы Александры Федоровны, данные о котором находились на тот момент в публичном доступе, и биоматериала — а именно пальца, якобы принадлежавшего родной сестре царицы Елизавете Федоровне, останки которой покоятся в Иерусалиме. Анализ показал, что родство людей, чьи геномы подверглись сравнению, полностью исключается. На этом основании было вновь заявлено, что в Петропавловском соборе поятся «лжемощи».
Интересно, однако, что митохондриальная ДНК останков, принадлежащих, согласно выводам Правительственной комиссии, императрице (как и соответствующие данные по еще четырем женщинам и одному мальчику-подростку из захоронения под Екатеринбургом), совпадает с подобными у членов английской королевской семьи. А ДНК, извлеченная из пальца, напротив, свидетельствует о том, что носитель гена не был в родстве с английской королевой Викторией. Иными словами, члены зарубежной комиссии передали генетикам биоматериал, не имеющий никакого отношения к мощам великой княгини Елизаветы Федоровны и членам Российского императорского дома. Цель такой акции ясна — поставить под сомнение результаты, полученные учеными при исследовании так называемых екатеринбургских останков, и в конечном счете сорвать их признание в качестве святых мощей.
Единым фронтом с Зарубежной экспертной комиссией выступила проживающая в Канаде вдова племянника Николая II Ольга Николаевна Куликовская-Романова. Проведенные по ее просьбе в 1995 году генетиком Евгением Рогаевым сравнительные исследования ДНК крови ее мужа Тихона Куликовского-Романова и екатеринбургских останков показало, что Тихон Николаевич является ближайшим родственником человека, представленного скелетом №4 (императора Николая II). Результаты этой экспертизы были опубликованы в сборнике документов «Покаяние. Материалы Правительственной комиссии по изучению вопросов, связанных с исследованием и перезахоронением останков российского императора Николая II и членов его семьи». Однако Ольга Николаевна тогда обманула патриархию, заявив, что проведенная по ее инициативе экспертиза показала «подложность» останков. К сожалению, руководство РПЦ ей поверило, и с этого началась многолетняя череда недоумений и подозрений.
И по сей день Куликовская-Романова вводит в заблуждение общественность и священноначалие. Когда я недавно в присутствии Ольги Николаевны уличил ее в обмане, она ответила лишь следующее: «Рогаев мне подписал бумагу, что он без меня не может абсолютно ничего публиковать. Вот за эту книжку (показывает сборник «Покаяние». — В.Аксючиц) можно будет его потянуть, между прочим». По существу признавшись во лжи, она заявила, что останки были полностью уничтожены большевиками, поэтому не надо «лезть с какими-то костями».
Надо признать, что Зарубежной экспертной комиссии и Куликовской-Романовой удалось добиться локальной победы. В 1998 году Святейший Патриарх отказался участвовать в захоронении останков царской семьи в Петропавловском соборе, несмотря на то, что в этой скорбной процедуре принял участие Президент России. Решение руководства РПЦ не признавать останки остается неизменным и по сей день. Причем поддерживающие эту позицию «русские патриоты» активно пользуются аргументами и риторикой сотрудников американских спецслужб.
В заключение хотелось бы пожелать, чтобы с темы идентификации останков царской семьи была снята завеса секретности. Странно, что следствие ничего не говорит о результатах новой генетической экспертизы останков Николая II и Александры Федоровны, об исследованиях праха императора Александра III, «эрмитажной» рубахи Николая II, крови императора Александра II, выполненных с участием церкви в 2015–2016 годах.
18 мая 2018 года исполняется 150 лет со дня рождения императора Николая II. Люди приходят в Екатерининский придел Петропавловской крепости помолиться за него, а о том, чьи останки находятся в склепе, ни у церкви, ни у властей внятного ответа до сих пор нет. Хотелось бы надеяться, что ждать его осталось недолго.