Почему-то использование химического оружия всегда вызывает у зрителей наших телевизионных новостей более сильную реакцию, чем пули, бомбы и другие взрывчатые вещества.
Повлиять на общественное мнение проще всего при помощи формы, а не содержимого. В этом случае задействованы базовые эмоции людей: мы застываем в ужасе при виде кадров с детскими жертвами, и когда тут же, параллельно, озвучивается прямая констатация факта, что все это сотворил диктатор Асад, не сомневаемся в этом.
Почему мы должны что-то проверять, сравнивать, анализировать? Солнце всходит и заходит, Земля круглая — это такие же аксиомы, как и то, что нужно помочь свергнуть «власть, которая убивает свой народ».
Правительства Франции, Англии и США сразу же указали прямым виновником произошедшего сирийское правительство. Не могут же столько стран и их лидеров одновременно ошибаться? Это еще один «логический довод» в пользу вины Асада.
Хотя, как кажется лично мне, Америка и Франция прореагировали на весть о газовой атаке столь жестко не потому, что так уж заботятся о благополучии неведомых им сирийцев, а поскольку на использование химического оружия есть строгий запрет, который был нарушен.
На хештегах «газ», «ребенок», «смерть» у абсолютного большинства голландцев парализует здравый смысл, выключается критическое мышление, им становится тяжело оценивать факты.
Это только со стороны кажется, что у нас в Европе свобода слова, и все говорят что хотят. Серьезных блогеров, которые что-то там пытаются расследовать, в соцсетях просто банят. «Ваши тексты не подпадают под нашу политику» — я сама слышала про двух журналистов, которых наказали за то, что они предпочитали думать сами.
Известный блогер Бен Сванн своими размышлениями добился только того, что его страницу на Facebook закрыли, и теперь он вынужден публиковаться на собственном сайте. Чтобы докопаться до глубокого анализа происходящего, нужно проштудировать много порталов, разыскивая их через ссылки в поисковиках; никто не захочет заморачиваться этим вопросом, когда ответ уже есть.
Большие же голландские медиа и вовсе не предлагают пользователям альтернативную версию происходящего. Это называется «de conspiracy of silence».
В едином порыве бельгийские газеты De Morgen и De Standaard без единого убедительного факта провозглашают, что преступник уже известен.
Так что остается думать европейцам, если у них нет выбора? Если нам отказывают в нем?
В сознание обывательских масс запускается одна точка зрения, которая быстро клонируется всеми новостными и аналитическими программами, а дальше — по нарастающей — вирусно распространяется по всей Европе. Никто не хочет стать белой вороной и сомневаться.
«Я вижу здание, заполненное детскими телами, — ужасается одна моя знакомая, — и мне неважно, кто и как это сделал, это ад на земле, и его нужно прекратить любой ценой».
В отличие от меня другая моя подруга тоже постоянно смотрит новости — «трупы невинных детей» застили ей мозг, включили материнский инстинкт и запустили чувство самосохранения: она готова поверить во все, что ей скажут.
При этом Голландия — страна, которая открыла границы и сердца для такого количества ближневосточных беженцев, — добра и милосердна и готова помочь всем. Голландцы не станут задаваться вопросом, подлинное ли это видео, — они скорее начнут собирать деньги для помощи сирийцам, создавать бригады из добровольцев и волонтеров, искренне горевать о погибших. Многие требуют расследовать эти события и наказать виновных — и, кстати, Путин далеко не в фаворитах на роль главного злодея. Все-таки больше склоняются к тому, что убийства газом были, что это не фейк, но кошмар совершили мусульманские экстремисты, потому что мы у себя в Голландии прекрасно видим, на что способны исламисты, дай им волю.
Благодаря иммиграционному кризису во всей Европе национальные рефлексы стали сильнее, и право-популистские ксенофобные партии завоевывают все больше сторонников.
А войне в Сирии, кажется, не будет конца. Эта тема после многих лет стала настолько заезженной, что сложно удивиться какому-то новому повороту.
Асад — врач и в глазах другого, голландского врача вряд ли стал бы употреблять подобное оружие. Асад знает, как проходят химические и фармакологические процессы и как химические продукты можно потом выявить и отличить друг от друга.
Лишь несколько моих голландских приятелей и соседей высказали сомнение вообще в правдивости видео о применении химического оружия, и только потому, что у них своих дел по горло. Они не поддались прямому зомбированию, не смотрят ТВ и не читают Интернет.
Поэтому к самому Асаду, а не к тому, была ли газовая атака вообще, достаточно спокойное отношение. «Вспомните Ирак, Саддама Хусейна, которого тоже свергли и повесили из-за якобы существующего у него химического оружия, которое в результате не нашли, а страна скатилась в неуправляемый хаос», — логично считают некоторые.
Да и несколько десятков мирных граждан, которые якобы умерли от химического отравления, ничто по сравнению с десятками тысяч погибших с начала сирийского вооруженного конфликта.
И единственное, чего реально опасались европейцы после бомбардировки Сирии Трампом, — что Путин не выдержит и ответит в том же духе. Но когда этого не случилось, обыватели подуспокоились, вернее, большинству стало все равно…