Комментирует экс-вице-президент РФ Александр Руцкой:
«Этих чемоданов действительно было одиннадцать. Так что это не фигура речи, а факт. Но давайте разбираться по порядку. Их содержимое не было компроматом. Компромат — это то, что может бросить тень на невиновного человека. А то, о чем я говорил 16 апреля 1993 года в своем докладе, — это материалы следствия, собранные Межведомственной комиссией Совета безопасности по борьбе с преступностью и коррупцией. Я был председателем этой комиссии. Она работала год, и за это время было собрано огромное количество доказательств, подтверждающих многочисленные факты преступлений. Мы не подглядывали, не подслушивали и не шпионили ни за кем. В состав комиссии входили специалисты Генпрокуратуры, МВД, КГБ — профессионалы высшего класса, которые анализировали все указы, распоряжения и другие документы по теме материально-финансовых ресурсов. То, что мы вскрыли, было поистине ужасно и происходило в масштабах всей страны. Было тотальное расхищение государственной собственности, лоббировались различные приемы по присвоению национального достояния. Например, 11 тонн золота вылетело из России в швейцарский залоговый фонд. А прилетело в Швейцарию 8 тонн. Куда делись остальные три тонны? По каждому обнаруженному факту хищения я писал докладную записку президенту Ельцину. Документы с доказательствами — множество папок — и оказались в этих чемоданах. Правда, это не такие чемоданы, с которыми вы ездите в отпуск. Это были металлические конструкции, наподобие шкафов. Часть «чемоданов» с документами по особо важным эпизодам удалось передать в прокуратуру. Остальные хранились в моем рабочем кабинете, занимали несколько комнат. Однако во время расстрела Белого дома в октябре 1993-го все эти материалы были попросту похищены».
МОЖНО ЛИ ПОЛУЧИТЬ ПИН-КОД ОТ КАРТОЧКИ МУЖА
«У моей близкой подруги в семье горе — муж впал в кому. Она не работает, он единственный кормилец. Наличных денег в доме ни копейки, всё на его зарплатной банковской карточке. Подруга в панике — пин-кода от карты она не знает. Сотрудники банка отказались выдать ей хотя бы часть денег или сказать пароль. Велели оформить доверенность, но на это не идет нотариус: муж ведь без сознания. Неужели банк ведет себя правильно? Ведь подруга в официальном браке, и это их общие деньги.
Анастасия Мальцева, Москва».
Комментирует руководитель банковской секции Финпотребсоюза Михаил Беляев:
«Ситуация крайне сложная. Существуют только два варианта решения проблемы. Первый — признать мужчину недееспособным через суд. Это станет возможным, если врачи придут к выводу, что его состояние в ближайшем будущем не улучшится и он не придет в себя. А если и придет, то никогда не выйдет из вегетативного состояния. Тогда судья сможет назначить жену опекуном, и к ней перейдут права распоряжения всем имуществом и деньгами супруга. Но надо понимать, что такой путь занимает долгие месяцы. В банк она сможет прийти только с вступившим в законную силу решением суда. Второй вариант — через нотариуса получить временное разрешение на управление имуществом мужа. Для этого необходимо собрать пакет документов: медицинский эпикриз, свидетельства о браке и рождении детей».
ВРЕДНЫ ЛИ ДЛЯ БРОНЗОВЫХ СКУЛЬПТУР ПОТИРАНИЯ «НА СЧАСТЬЕ»?
«Недавно услышал новость о том, что скульптуру собаки пограничника со станции метро «Площадь Революции» собираются реставрировать из-за того, что пассажиры постоянно трогают ее нос «на счастье» и уже сильно стерли металл. Я и сам так не раз делал, но не думал, что это может сильно навредить памятнику! Скажите, сколько металла могут стереть со скульптуры за год человеческие руки, которые ее постоянно трогают?
Вячеслав, 28 лет, Москва».
Отвечает скульптор Александр Цигаль:
«Конечно, «в граммах» сказать сложно — это не граммы, а микроны. В Риме есть собор Святого Петра, а в нем — одноименная бронзовая статуя святого. Считается, что «на счастье» можно потереть ногу скульптуры. С XV века эту скульптуру трут и все никак дотереть не могут: да, нога чуть-чуть подстерлась, отполировалась и немного потеряла свой первоначальный вид, но вытереть ее до конца, конечно, невозможно. Бронза — материал очень крепкий. Когда я делаю работу, я отливаю ее в бронзе, а потом шлифую, чеканю, подчеркиваю какие-то детали и тонирую, чтобы она имела глубину. Потом на протяжении какого-то времени я сам, когда прохожу мимо, протираю ее рукой. Мне кажется, что, когда человек постоянно прикасается к скульптуре, она сохраняется куда лучше, чем те статуи, к которым прикоснуться нельзя. На станции метро «Менделеевская» есть моя работа — скульптура собачки по кличке Мальчик, она называется «Сочувствие». Когда ее открывали, я обратился к руководству метрополитена, сотрудникам станции и полиции и попросил, чтобы они не запрещали людям на мою работу ставить сумки, чтобы на нее могли садиться дети, чтобы был возможен контакт с людьми. В том, что с носа собаки скульптора Матвея Манизера немного стерлась тонировка, нет ничего страшного — для того, чтобы стереть его до основания, нужно очень много времени».