В бытовом смысле под коррупцией чаще всего понимается «взяточничество». У Гоголя это были подношения «борзыми щенками» — примерно так себе и представляют граждане коррупцию. Но поимка отдельного взяточника (и даже кампания по борьбе с взятками) не разрушает коррупционную культуру в целом. Куда более. опасным видом коррупции является сращивание власти, бизнеса и криминала. Когда, например, в целом регионе власть и собственность де-факто принадлежит узкой группе лиц, которые занимаются бизнесом, а не госуправлением, отжимая его у других и не пуская в регион конкурентов. Примерно так дело обстояло в Республике Коми времен губернатора Гайзера, а также в Удмуртии при Соловьеве и его предшественниках.
Оппозиция разного толка (от коммунистов до националистов и сторонников Навального) регулярно заявляет, что борьба с коррупцией в нашей стране вообще не ведется, а потому надо разрушить это государство, а всех чиновников подвергнуть люстрации. Но так ли это? Некоторые инициативы не терпят не только суеты, но и широкой огласки.
Если сложить все кусочки пазла, то складывается очевидная картина — в стране давно и успешно идет невидимая обывателю глобальная спецоперация в лучших традициях спецслужб — война с коррупцией. Об этом говорят все факты, об этом говорят многие элитные конфликты, об этом говорят вспыхивающие то и дело скандалы и посадки самых высокопоставленных людей — неприкасаемых нет. И, судя по всему, все эти действия находятся на особом контроле у главы государства.
Поэтому отсутствие масштабной рекламы антикоррупционной борьбы — одно из непременных условий ее успеха. Если заранее рассказывать, кто попал в поле зрения следственных органов, Росфинмониторинга или Счетной Палаты, то можно сразу закрываться — вся работа пойдет насмарку, а довольные коррупционеры заметут за собой следы. То же касается и нечистых на руку высокопоставленных чиновников — сбегут, скроются, едва только прознав, что на них завели дело.
Именно потому громкие антикоррупционные дела в поле общественного внимания попадают только в тот момент, когда происходит громкий арест облеченной властью персоны. Поэтому чаще всего первая реакция предсказуема: как это, еще вчера ничего не предвещало и вдруг... Но именно потому, что это происходит «вдруг», подозреваемый оказывается в СИЗО, а не на теплом курорте за границей в окружении украденных миллионов и миллиардов. А то еще и выберет себе страну, которая не выдает России преступников, и начнет раздавать интервью о «преступном режиме».
Сегодня работа ведется куда аккуратнее, чем два десятилетия назад. Череда громких арестов последних лет проводилась после кропотливого сбора исчерпывающих доказательств против фигурантов дела. И под антикоррупционную борьбу попали люди далеко не последние в региональной и даже федеральной элите. Так, Гайзер, Хорошавин, Белых были действующими губернаторами, а Улюкаев на тот момент занимал пост федерального министра. Ну и, наконец, понятно, что, работая по таким персоналиям, силовикам необходима поддержка на самом верху — информацию по всем самым громким делам пристально рассматривает лично Владимир Путин.
Каждый такой арест заранее четко планируется, и говорить о каких-то точечных «репрессиях» тут, как нередко любят «приложить» власть ее критики из оппозиции, невозможно. Это — системная работа. Про критиков, между прочим, заметим: удивительные люди, сначала требуют борьбы с коррупцией, обвиняют власти в том, что те, якобы, ничего не делают, а потом начинают стенать о жертвах репрессий.
О системности антикоррупционной работы говорят и настоящие спецоперации, которые совместно проводят силовые и контрольные органы. Достоянием общественности является политика Центробанка по регулярному отзыву лицензий у небольших банков. Чаще всего речь идет о банальных банковских структурах — то есть финансовых «прачечных» для криминальных и коррупционных доходов и для их перевода за границу. Это серьезная война, ведь банкиры-обнальщики пользуются влиянием даже большим, чем криминальные авторитеты и иные политики. Были на этой войне и реальные жертвы со стороны самоотверженных чиновников Центробанка. И опять же поддержка действиям ЦБ идет из Кремля.
Иной пример. Недавно были арестованы в результате совместной спецоперации силовиков видные члены правительства Дагестана, включая исполняющего обязанности главы правительства. Чистит авгиевы конюшни новый глава республики, а ранее депутат Госдумы и высокопоставленный офицер МВД Владимир Васильев. Но сама операция была разработана и проводится спецслужбами — участвуют даже спецназ ФСБ и Следственного комитета. В Дагестане ведется настоящая война с коррупционерами. Проверкам после серии арестов подверглись практически все министерства и ведомства республики. И здесь трудно представить себе, чтобы в одном из самых сложных регионов страны спецоперация подобного уровня проводилась без негласного одобрения и помощи президента России.
У силовиков, как говорилось, свои методы борьбы, и излишняя рекламная шумиха им, скорее, вредит. Тут важно отметить, что также без лишнего шума и утечек разрабатывали и испытывали новые виды оружия, о которых президент сообщил только во время послания Федеральному Собранию. Точно также бесшумно ведется и борьба с коррупцией — и потому у оппозиции зачастую и складывается ощущение (которое они пытаются конвертировать в политический капитал или получить прямую денежную выгоду), будто противодействия коррупции не ведется. Ошибочное понимание. Нет сомнений, что глава государства, много лет служивший в Комитете госбезопасности, и руководство силовых органов получают полную информацию и отчеты о проводимых операциях, и прекрасно понимают специфику антикоррупционной работы. И эта специфика вопиет: если очень много болтают о борьбе с коррупцией, значит, никакого реального отпора ей не будет. Ведь как было с «чемоданами Руцкого»? Вроде и красиво, и солидно, а во что превратилось? В пшик! Такая работа спецслужб вполне отвечает запросам граждан.
Так что перед спецслужбами России сегодня стоит задача — не шуметь, не пиариться, а молча мотыжить свою делянку. И нет сомнения, что в ближайшем будущем борьба с коррупцией будет продолжена: последовательная, системная и с привлечением всех компетентных органов — от Центробанка и честных региональных руководителей до МВД, СКР и ФСБ.