По жизни и по игре у него кличка Профессор. Говорит как профессор, анализирует, дает оценки. Эмоций немного, они все оставлены на льду, когда Ларионов еще играл. Но зато как говорит, что говорит — это музыка просто. И чем-то напоминает светлой памяти Евгения Майорова, который тоже не разукрашивал свои репортажи эпитетами, но от его безукоризненного знания предмета дух захватывало.
Ларионов говорит, а я вспоминаю. Да, он сразу отбросил меня назад, в детство. Опять эта ностальгия. Виктор Тихонов взял его в ЦСКА из воскресенского «Химика» совсем еще юношей. И тут же определил в тройку к Крутову и Макарову. А потом добавил к ним Фетисова и Касатонова — получилась великолепная пятерка. Непобедимая пятерка, которой суждено было возродить наш хоккей после страшного поражения в финале Олимпиады в Лейк-Плэсиде от американских студентов.
В Кубке Канады‑81 они все блистали и победили профессионалов 8:1, это был полный разгром. Дальше мы видели игру Ларионова и К° почти без единого проигрыша, она, эта игра, была идеальной. Беспрерывные победы ЦСКА в чемпионатах СССР, сборной в первенстве мира, на Олимпиадах.
Но затем началась перестройка. Вячеслав Фетисов также отдал свой стране все, что у него было, и еще больше и решил принять приглашение от НХЛ уехать. Министерство обороны отпустить его отказалось. Виктор Тихонов взял под козырек.
Потом было открытое письмо Ларионова в «Огоньке», где он обвинил Тихонова в неприятии нового времени. Привел цитату своего тренера о том, что во всех наших бедах виновата гласность и перестройка. Это выглядело как донос, Тихонов действительно мешал, и бурный поток той самой гласности просто смыл его. Вслед за Фетисовым все остальные из той прекрасной пятерки получили свободу и уехали в Канаду и США.
Ларионов там не потерялся, стал одним из лучших, несмотря на то что ему было уже за тридцать. И играл аж до сорока с хвостиком. Вернулся в Россию, стал хоккейным менеджером.
…Я смотрю матчи олимпийского турнира по второму, по третьему разу, уже зная результат, только для того, чтобы еще раз услышать Игоря Ларионова. Услышать и вспомнить все, как это было. Опять вернуться в СССР, на свою родину, которой больше нет.
Фетисов
Вдруг он появился в программе «Белая студия» на «Культуре» у Дарьи Златопольской. Появился и стал героем.
Таких героев у нее еще не было никогда. Артисты были, режиссеры, великие музыканты, танцоры. А теперь — Фетисов.
Да, он оказался нужен, необходим, Олимпиада все же. Рассказывал о Тарасове как единственном и неповторимом, самом главном своем тренере. Про Тихонова вспоминал мало и неохотно. Хотя именно Тихонов породил его, Фетисова, сделал настоящим Игроком.
Он так его и не простил, а ведь столько лет прошло. И Тихонова уже нет на свете, но Фетисов все помнит. Единственная вина Тихонова в том, что он был советским человеком. Но великим советским человеком, тренером, каких мало. Фанатом этой игры, конструктором и модернистом. Это он первым придумал играть в четыре пятерки вместо трех. Это он создал знаменитую пятерку, именно пятерку, а не тройку, что тоже стало революцией.
Фетисов, как и все остальные ребята в ЦСКА и сборной, его боготворил. Но фанатизм выхолостил Тихонова до последней капли: он все делал на благо хоккея, во имя хоккея, для команды, во славу родины, но обычная человеческая жизнь часто оставалась для него под замком. Тихонов не отпустил Андрея Хомутова на похороны отца: «Ты ему уже никак не поможешь…»
Не отпустил Фетисова в Америку, хотя дал обещание. Не мог, потому что был советским человеком, был на службе и всех делил на своих и чужих. Но столько, сколько он сделал для Фетисова в его хоккейном мастерстве, не сделал никто.
Ведущая Златопольская всю эту подноготную знала, отлично понимала. А когда она рассказала, что на Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити во время игры России, которую тогда тренировал Фетисов, и США, она встала у телевизора на колени и умоляла нашего вратаря Хабибулина: «Коля, не пропусти!» — я понял, что это наш человек, что она не только прекрасно разбирается в нюансах психологии богемы, но еще просто болеет за своих. И знает в этом толк!
Липницкая
Вот кого я ждал долго и, казалось, безнадежно. Юлия Липницкая засветилась, как ангелочек, четыре года назад на Олимпиаде в Сочи и вмиг тогда влюбила в себя всю страну.
Но, получив «золото» в команде, она потом в индивидуальном катании выступила неудачно, уступив не только Аделине Сотниковой. И все равно благоговение перед той 15‑летней девочкой не прошло. Ее просто подняли как флаг, воздвигли на пьедестал. Можно сказать, даже молились
Сразу после Сочи она пришла в программу «Вечерний Ургант» и… разочаровала. Была сама не своя, зажатая, закомплексованная. Ваня изо всех своих немалых сил старался заставить ее хотя бы улыбнуться — ничего не вышло. Как будто перед нами был маленький робот с заданной программой, и в этой программе чувство юмора оказалось на нуле.
Потом Юля сменила тренера (такого тренера!), получала разные травмы. Пробовала соревноваться, и уже ничего не получалось. Вся эта задорность, непосредственность, надрывность куда-то исчезли, не было больше Липницкой.
Она сломалась не физически, но психологически: уж слишком много от нее хотели, требовали. И неимоверно завышенные ожидания…
Сейчас ей 19, и я услышал ее наконец. Спасибо «Матч ТВ», можно сказать, что именно они возродили Липницкую к жизни. Она восхитительно комментирует любимое фигурное катание, у нее хороший русский язык. Будто груз какой-то свалился, Юля опять теперь легка и свободна. Только уже не катается, а говорит в микрофон. И у нее это здорово получается.
Андреева
Это единственное исключение, к Олимпиаде отношения не имеет. Хотя косвенно, опосредованно — да. Бессменная ведущая программы «Время» в течение последних двадцати лет, Екатерина Андреева, на Москву больше не вещает.
Вот так, дорогие москвичи, теперь вы любимую Катю не увидите. Или нелюбимую, кому как. Она будет работать только для регионов, в столицу ей вход запрещен. Как будто она проштрафилась, отмотала где-то срок и уже поражена в правах.
Ничего подобного! Катя верой и правдой служила своей профессии, своей стране, своему президенту и своему народу. Хотя профессия за это время поменялась с информационщика на пропагандиста, а президентов на ее веку оказалось аж трое. Но она была лицом канала, лицом своего противоречивого времени. Неизменным лицом. Очень красивым лицом.
Говорила всегда что и как надо, не диссидентствовала, как Светлана Сорокина. Она стала официозом, и это ей уже, похоже, не простили. Потому что время опять сделало перед нами сальто-мортале.
Все постоянное когда-нибудь кончается, нужно меняться. Или показать, что ты меняешься. А для этого необходимо обновление, ну хотя бы по форме, не по существу.
Андреева в отличной форме, но столичного зрителя она уже не устраивает. Так кажется тем, кто управляет этим ящиком для столичного зрителя. А может, они ошибаются? Может, столичного зрителя телевидение не устраивает в принципе? Но пока на «съедение» отдали одну только Катю.