Однако если взглянуть на то, что пишут в социальных сетях, возникает ощущение, что опросы проводятся в какой-то другой стране. Благостная картина, которую рисуют социологи, совершенно не соответствует атмосфере, царящей в Интернете. Там кипят нешуточные страсти, и довольных положением дел в стране явно меньше, чем недовольных. Насколько совершенны методы измерения общественной температуры, применяемые сегодня социологическими службами? Попробуем разобраться.
Опросы общественного мнения основаны на предположении, что подлинно случайная выборка даст точную картину в масштабах всего населения — города, региона или страны. Но вероятностная модель очень чувствительна к ошибкам при составлении выборки и методам проведения опросов. Промахи могут быть очень серьезными. В историю, например, вошел случай 1948 года: все три ведущие американские социологические фирмы (Gallup, Roper Center и Crossley) предсказывали победу на президентских выборах республиканцу Томасу Дьюи над демократом Гарри Трумэном. Однако победил, как известно, Трумэн.
Из более свежих примеров — ошибка американских социологов, прогнозировавших победу на президентских выборах Хиллари Клинтон. Победа Дональда Трампа стала для многих неожиданностью, поскольку СМИ, эксперты, аналитики привыкли доверять рейтингам. В Великобритании доверие к социологам стоило карьеры премьер-министру Джеймсу Кэмерону: опросы показывали, что британцы предпочтут остаться в Евросоюзе, а они проголосовали за Brexit. Российские социологические фирмы крупно ошиблись с итогами мэрских выборов в Москве в сентябре 2013 года. Навальному тогда пророчили скромный результат, а он получил 27 процентов голосов.
Можно привести и другие примеры расхождения социологических данных с результатами голосования. Вывод следует простой: предвыборная социология — всего лишь прогноз. И так же, как предсказания синоптиков, социологические прогнозы тоже далеко не всегда сбываются. Ведь и синоптики гадают не на кофейной гуще, у них есть свои математические модели прогнозирования. Но всегда может вмешаться какой-то фактор, меняющий развитие предсказанного процесса, и вместо солнышка идет дождик.
Тем не менее мы смотрим прогнозы погоды, принимаем меры, когда сейсмологи предсказывают землетрясение. И изучаем рейтинги политиков. Человек так устроен, что не может находиться в состоянии неопределенности. Ему нужны какие-то ориентиры на будущее. Раньше короли держали при дворе астрологов. Были монархи, которые без совета астролога не принимали важных решений. Сейчас руководители государств ориентируются на данные социологов. В эпоху научно-технического прогресса социология все-таки убедительней гадания по звездам. Но и она не застрахована от провалов.
Об их причинах ведется много дискуссий в профессиональной среде. Обратим внимание на те факторы, которые могут сыграть существенную роль в нынешней президентской кампании. Большинству людей свойственна конформистская модель поведения. Желание казаться «как все» приводит к тому, что часть опрошенных неискренне отвечают на вопросы социологов. Это наглядно продемонстрировали последние американские выборы. Ведущие американские СМИ явно симпатизировали Хиллари Клинтон и активно критиковали Дональда Трампа как человека, совершенно не подходящего на роль президента США. Поэтому заранее признаться в симпатиях к нему решался далеко не каждый американец, отдавший потом за него свой голос.
Нечто похожее имело место в случае с английским Брекзитом: нежелание демонстрировать свое несогласие с мейнстримом, с позицией властей, истеблишмента и крупнейших масс-медиа по этому вопросу могло подтолкнуть часть респондентов во время предварительных соцопросов скрыть свое истинное мнение.
В России давление официоза и провластных СМИ на население еще сильней, чем на Западе. Страну окутала атмосфера «осажденной крепости», поддержка несистемной оппозиции приравнивается уже чуть ли не к предательству Родины. Надо также учитывать историческую память тех поколений, которые застали СССР. В Советском Союзе люди были уверены, что КГБ прослушивает практически всех. Фраза «это не телефонный разговор» была в те времена в очень широком обиходе. Между тем социологические опросы проводятся, как правило, по телефону.
Запретительные законы, которые сегодня принимает Госдума, борясь с анонимностью в Интернете, также укрепляют граждан в мысли, что государство стремится следить за каждым их шагом. Многие уже наслышаны о том, что в России сажают за посты в соцсетях. Желающих пойти против мейнстрима в такой обстановке, естественно, становится меньше. И, соответственно, погрешность резко возрастает.
К сожалению, при публикации результатов опросов не указывается, какое количество людей отказалось в них участвовать, а это очень важный показатель. Среди отказавшихся отвечать доля критически настроенных к власти может быть выше, чем среди лояльных, и эти мнения остаются неучтенными. Но опросы показывают долю неопределившихся, колеблющихся, и эта доля очень высока. По данным, например, социологической службы ФБК, она составляет 21 процент. Поведение этой категории избирателей предсказать довольно трудно. Под влиянием каких-то событий оно может измениться буквально накануне дня голосования. Какими могут быть эти события — вопрос уже не к социологам, а к астрологам и ясновидящим.
Словом, рейтинги рейтингами, но утверждать, что выборы полностью лишены интриги, было бы все-таки большим преувеличением. Насколько точна информация социологических служб, мы узнаем вечером 18 марта. Пока же можно посоветовать одно: в ситуации кризиса к прогнозам в политике следует относиться точно так же, как к прогнозам погоды в период межсезонья. Даже если обещают солнечный день, лучше иметь при себе зонтик. На всякий случай.