В 1996 году маляра Елену Чернецкую приняли на работу в одно из подразделений треста.
И есть такой документ: «Коменданту общежития Ставропольская, 17 Мишиной Н.В.
Поселите на койко-место работницу СМП-740 «Центротрансстрой» Чернецкую Елену Евгеньевну.
Зам. генерального директора В.А.Волков».
Чернецкая работала на реконструкции старого Гостиного Двора, на строительстве ангаров для самолетов в аэропорту «Внуково», на строительстве автокомбината №28, на объектах МКАД, Третьего транспортного кольца и т.д. У нее четверо детей: старшему сыну 25 лет, дочерям 11 и 16 лет, а младшему сыну 4 года.
В 2009 году, после смерти руководителя «Центротрансстроя» Виктора Пицхелаури, по словам жителей общежития, произошел рейдерский захват предприятия, в результате которого пропало множество документов, в том числе ордера на вселение, хранившиеся у администрации общежития.
Согласно старинному постановлению Совета Министров РСФСР № 328 11 августа 1988 года «Об утверждении примерного положения об общежитиях», администрация должна была хранить ордера у себя. Сия берестяная грамота Совмина РСФСР по сей день не отменена, и именно это обстоятельство позднее сыграло роковую роль в истории 300 жителей общежития, в том числе и семьи Елены Чернецкой.
Еще в 1996 году АО «Центротрансстрой» передал Москве 15 жилых домов, в которых проживали сотрудники треста, однако общежитие на Ставропольской в их число почему-то не попало.
■ ■ ■
Судьба этого общежития загадочна.
В июне 2011 года житель дома Сергей Николаевич Севастьянов обратился в Росимущество по вопросу регистрации жены.
Ему ответили: «По состоянию на 7 июля 2011 года в государственной базе данных «Реестр федерального имущества», ведение которой осуществляет Территориальное управление, информации об объекте недвижимого имущества, расположенном по адресу Москва, улица Ставропольская, д. 17, отсутствует». То есть в это время дом-призрак ни в каких списках не значился.
Однако уже в декабре 2011 года Росимущество передало общежитие в пользование (не путать с собственностью) ФГУП «ПромЭкс». Для чего это было сделано, я не знаю. Знаю только, что общежитие передали вместе с проживающими там людьми.
А в июле 2012 года распоряжением Росимущества №938 оно было передано в собственность Москве и в декабре 2012-го было включено в реестр объектов собственности города.
Казалось бы, судьба улыбнулась жителям общежития: согласно жилищному законодательству, при переходе ведомственных общежитий в государственную собственность проживающие в них люди превращаются из временных пользователей койко-мест в граждан другого сословия, а именно в нанимателей социального жилья, которые могут его приватизировать и стать собственниками. А собственник московской недвижимости — это почти что небожитель, если не вдаваться в подробности.
Однако не тут-то было. На бумаге общежитие передали, а в действительности оно осталось у «ПромЭкса». И в 2013 году «ПромЭкс» вдруг решил проверить, как используется здание на Ставропольской улице. И тут неожиданно выяснилось — хоть жители общежития никогда не носили плащей-невидимок, — что в этом здании проживают неучтенные люди числом 300 человек.
И на дверях общежития появились объявления о том, что жителей просят на выход.
Представьте себе состояние этих неучтенных граждан: вроде бы они не сегодня-завтра должны были стать собственниками своих комнатушек, и вдруг — на выход. То есть на улицу. Как это понимать?
В январе 2015 года «ПромЭкс» провел повторную проверку общежития, и оказалось, что там по-прежнему проживают неучтенные граждане. Тогда «ПромЭкс» обратился в Люблинский суд с исками о выселении жителей общежития, естественно, без предоставления им другого жилья.
А ордеров-то — помните? — у граждан на руках не оказалось. И судьи Люблинского суда от всего сердца приняли решение об их выселении. Естественно, такое же решение о выселении было принято летом 2015 года и в отношении семьи Елены Чернецкой с детьми.
Вышестоящий суд поддержал суд первой инстанции. А между тем в марте 2016 года «ПромЭкс» по распоряжению Росимущества передал общежитие Московскому технологическому университету (МИРЭА). Администрация университета как будто собиралась устроить там Дом студента, а проще говоря, студенческое общежитие. И в ходе приемки здания произошел все тот же казус: оказалось, что в нем живут люди.
Господи, да что же с ними делать?
Ну как что — выселять!
■ ■ ■
И получилась бешеная неразбериха. «ПромЭксу» до общежития на Ставропольской улице уже дела нет, но зато есть исполнительные листы о выселении неучтенных граждан. А у МИРЭА интерес есть, но нет исполнительных листов. И, судя по всему, две государственные организации нашли взаимоприемлемое решение. Представители «ПромЭкса» сдали исполнительные листы в службу судебных приставов, а администрация МИРЭА подает в суд иски к тем, до кого не добрался «ПромЭкс».
А судебные приставы — они просто делают свою работу. Вот в июле 2016 года они и прибыли на выселение.
К 6 часам утра подогнали к общежитию три фуры и наняли каких-то грузчиков, которые приехали с большими клетчатыми сумками. Приставы должны были вытащить людей на улицу, а грузчики, судя по клетчатым сумкам, рассчитывали поживиться добром, которое не поместится в фуры. Мужчины из общежития окружили грузчиков и стали спрашивать, кто они такие и сколько им заплатили. Грузчики, опасаясь, что им не поздоровится, объяснили, что их наняли для погрузки вещей из дома. Заплатить должны копейки, но зато им разрешили оставить у себя особо ценные вещи с условием, что никто ничего не заметит. А как заметить? При такой неразберихе то ли детей держать, то ли за имуществом присматривать. Недаром приставы явились на Ставропольскую улицу с петухами. А машины «скорой помощи» приехали еще раньше. То есть приставы понимали, что добром дело не кончится.
Все жители общежития, которые могли передвигаться самостоятельно, в том числе инвалиды с тростями и очень пожилые люди, высыпали на улицу. В это время и появились приставы и грузчики. А вот представителей «ПромЭкса» так никто и не увидел, хотя жильцы долго вызывали их через громкоговоритель. Зато в рядах атакующих находились представители МИРЭА.
Атмосфера накалилась до предела. Есть видеозапись, на которой хорошо видно, как доведенные до отчаяния люди пытаются объяснить приставу Денису Яндарову, что они не захватчики, а законопослушные граждане, получившие жилье от «Центротрансстроя». И невозможно поверить, что весь этот ужас происходит в Москве среди бела дня.
Когда Яндарова окружили жильцы дома и журналисты, он сказал, что они исполняют решения Люблинского суда, а предмет исполнения — освобождение помещения на Ставропольской улице, 17.
Но те, кого хотели вышвырнуть на улицу, совершенно беззащитные люди, которым уже нечего было терять, не собирались сдаваться, и это стало ясно всем. Поэтому приставы не решились вступить в бой и удалились восвояси без «предмета исполнения». За всю жизнь ни один фильм не произвел на меня такого впечатления, как эта видеозапись. С одной стороны стояли забытые, отчаявшиеся, никому не нужные существа, а с другой — люди в шлемах, в черной форме с надписью «Спецназ». Как на войне.
Год Чернецкие и другие жители общежития прожили без особых происшествий, если не считать заявления из МИРЭА в прокуратуру ЮВАО. Там говорилось о том, что дети Елены Чернецкой проживают в антисанитарных условиях и она «вовлекает несовершеннолетних детей к оказанию сопротивления работникам охранного предприятия, формирует правовой нигилизм и негативный образ представителя власти».
По заданию прокуратуры к Чернецкой пришли представители органов опеки, посмотрели и ушли: факты не подтвердились.
На этом передышка закончилась.
■ ■ ■
31 августа 2017 года в доме без предупреждения отключили воду и электроснабжение. Жители дома вызвали представителей жилищных служб, которые все восстановили.
6 сентября 2017 года из унитазов на первом и втором этажах хлынули фекалии. А продуктовый магазин, который находится на первом этаже, пришлось закрыть на сутки.
Выяснилось, что неизвестные залили в канализационные трубы монтажную пену. Аварийные службы два дня извлекали эту пену из труб.
14 сентября 2017 года в доме отключили холодную и горячую воду. Оказалось, что кто-то вырезал около полуметра трубы холодного водоснабжения и срезал три вентиля на задвижках в системе горячего водоснабжения. Из-за этого без воды остались не только жители общежития, но и жильцы соседнего дома.
В середине октября в общежитии появился неприятный запах. В подвале обнаружилось озеро фекалий площадью 100 квадратных метров и глубиной около 30 см. Это озеро жителям пришлось устранять самостоятельно. На это ушло два дня.
9 ноября 2017 года около полудня в здание нагрянули полтора десятка молодых людей в надвинутых на глаза вязаных шапках, и в доме погас свет. В это время дом находился под охраной сотрудников ЧОПа, нанятого МИРЭА. Охрана беспрепятственно пропустила гостей и отдала им ключи от подвала. Налетчики в сопровождении местного электрика спустились в подвал и перерезали провода в электрощитовой. Потом они сделали попытку перерезать провода на этажах. Из комнат выбежали женщины, которые пытались перекрыть доступ к электрощитовым на этажах. Налетчики набросились на женщин.
В это время появились мужчины, живущие в общежитии. Завидев их, нападавшие рванули к выходу. Мужчины успели задержать электрика, помогавшего незваным гостям. Тогда один из них вернулся и распылил газ из баллончика. В результате троих жильцов с ожогами глаз отвезли в больницу, а еще двое сами обратились за медицинской помощью. У них диагностировали вывихи, ушибы и сотрясение мозга.
По факту избиения жителей общежития на Ставропольской, 17, возбуждено уголовное дело, а вот умышленное повреждение коммуникаций никого не заинтересовало.
■ ■ ■
Короче говоря: согласно выписке из управления Росреестра Москвы от 28 июля 2016 года дом на Ставропольской улице, 17, является нежилым помещением.
И никто не может объяснить, как это произошло и почему жилой дом, в котором проживают 300 человек, вдруг оказался нежилым.
Объяснение-то на самом деле простенькое: нежилой дом гораздо удобней в обращении. Продаешь, покупаешь — делай что хочешь, ведь людей расселять не нужно. А тех, кто там много лет живет, при каждом удобном случае можно выдавать за захватчиков, которых в Москве, как известно, полно и с которыми нужно бороться.
То есть что произошло, понятно, а почему — нет.
А ведь именно ответ на этот вопрос является сейчас жизненно важным для тех, кто живет в общежитии на Ставропольской, 17.
Решения судов об их выселении вступили в законную силу, и в любой момент этих людей могут выставить на улицу. Их вина состоит лишь в том, что у них на руках не оказалось ордеров, которые и не должны были у них находиться. А там, где они должны были храниться, их нет — утрачены в результате рейдерского захвата предприятия.
С упорством, достойным лучшего применения, я задаю всем один и тот же вопрос: это что, стечение обстоятельств или злая воля государства?
С моей точки зрения, «передачу» дома с живыми людьми вряд ли можно назвать стечением обстоятельств. Когда в одной точке неожиданно и очень удачно стекается множество обстоятельств, которые выгодны каким-то людям, это не случайность, а глава из Уголовного кодекса. И если домик с геранью на окошке еще можно украсть в одиночку, то пятиэтажный дом в Москве просто так уворовать не представляется возможным. Такой проект под силу только государству.
Сильные мира сего называют наше государство социальным.
А на самом деле социальным можно назвать только такое государство, которое при любом стечении обстоятельств охраняет интересы своих граждан. К примеру, какой-то гений злодейства умудрился украсть жилой дом, а людей хочет выбросить на помойку. А не получится: государство не даст. В социальном государстве не бывает людей без крыши над головой.
И выходит, что все это бесконечное насилие происходит с ведома государства, и стало быть, оно ему выгодно. А государство — это чиновники, то есть люди, облеченные властью.
Боремся с коррупцией?
Не пойму, объясните: кто завладел домом на Ставропольской, 17, вместе с живущими там людьми? И если это не коррупция, тогда скажите, как это называется?
А пока вы ищете ответ, шепну по секрету: в Москве на Симферопольском проспекте есть дом №19. Он находился в списке домов под снос, неожиданно выбыл из списка, там провели капитальный ремонт, и вот сейчас его снова собираются внести в этот список. Когда его снесут, уже никто никогда не узнает, сколько денег «на капитальный ремонт» оказалось в карманах — в чьих карманах? Уж никак не тех, кто там живет. Правильно: в карманах чиновников. И нет конца этому «стечению обстоятельств».
Пожалуйста, посмотрите на людей, которых не сегодня-завтра могут вышвырнуть на помойку из общежития на Ставропольской, 17. В любую минуту на их месте может оказаться каждый из нас.