Часть солдат сами расширили свой сексуальный опыт в годы войны, отсюда резкий рост венерических заболеваний. Тыловые города были заполнены бравыми воинами, которые волочились за сестрами милосердия. Болезнь, обещаниями излечить которую пестрели последние столбцы газет, называлась на фронте не сифилисом, а «сестритом». При этом солдаты уверились в том, что все женщины блудницы и не хранят им верность.
СЕКСУАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Историки пишут о своего рода сексуальной революции, которая происходила в России. На протяжении веков женщина в обмен на замужество (что было для нее совершенно необходимо, поскольку придавало необходимый в сословном обществе статус) предлагала мужу абсолютную верность и покорность. Жена — прежде всего мать, способная рожать детей, и хозяйка, обеспечивающая жизнь мужчины. При этом она обязана была хранить супружескую верность. На мужа это правило не распространялось.
Бесправное положение женщины было особенно заметно в крестьянских семьях. Жен били, но суды, как правило, отказывали им в защите и разводе. Избить жену не считалось чем-то предосудительным.
С начала ХХ века крестьяне устремились в город. Городская жизнь комфортнее деревенской. Вместе с мужьями (или самостоятельно) перебирались и женщины. Они убегали в город и находили работу — горничными, кухарками, прачками. Всероссийский съезд Союза русского народа в ноябре 1911 года требовал «ограничить выдачу паспортов женщинам деревенским без согласия мужей и отцов ввиду бегства жен и дочерей в города, отчего терпит ущерб крестьянское хозяйство, а женское население развращается».
Женщина, прежде находившаяся под властью мужа, жаждала личного счастья. Тайные адюльтеры случались всегда, но теперь женщины открыто уходили от мужей и начинали новую, самостоятельную жизнь. Но получить развод было крайне трудно. В результате больше половины мужчин и женщин в крупных городах не могли или не спешили связать себя брачными узами. Росло количество абортов, число незаконнорожденных детей и брошенных младенцев. В столице каждая пятая беременность заканчивалась абортом. Каждый третий младенец в Санкт-Петербурге появлялся на свет вне брака.
Женщины не имели права голосовать, потому в начале ХХ века не представляли большого интереса для политических партий. Женщин-политиков было совсем немного. Но в 1917 году революционные события начались именно с женских выступлений. Левые партии искали поддержки женского населения.
Среди видных большевиков женскими проблемами интересовалась Александра Михайловна Коллонтай, дочь царского генерала-аристократа. Она своим примером неустанно доказывала, что женщина должна и может добиться равенства с мужчинами — в карьере, в браке, в постели. Ее ждало блестящее будущее: первая женщина-министр и первая женщина-посол в истории России.
Александра Коллонтай вместе с лидером левых немецких социал-демократов Кларой Цеткин (девичья фамилия Эйсснер, она родилась в семье школьного учителя в Саксонии, вышла замуж за эмигранта из России) добились, чтобы II Интернационал, международное объединение рабочих партий, принял решение в 1910 году праздновать 8 марта как день солидарности всех женщин в борьбе за свои права.
В нашей стране Международный женский день воспринимается с немалой долей иронии, стал поводом для шуток и анекдотов. Для Коллонтай и ее единомышленниц это была мечта — хотя бы раз в год заставить общество задуматься над женскими проблемами. Коллонтай с огорчением обнаружила, что товарищи-марксисты женским вопросом не интересуются. В социал-демократических организациях женщины составляли абсолютное меньшинство: «Я поняла, как мало заботилась наша партия о судьбе русских работниц, как незначителен ее интерес к женскому освободительному движению… Откуда же это непростительное равнодушие идеологов прогрессивной социальной группы к одной из существенных задач данного класса? Как объяснить себе то лицемерное отнесение «сексуальной проблемы» к числу «дел семейных», на которых нет надобности затрачивать коллективных сил и внимания?»
Марксисты исходили из того, что женские проблемы рождены социальным неравенством. Частная собственность лишает женщину средств к существованию и заставляет продавать себя — в роли жены, содержанки или проститутки. Достаточно уничтожить классовое общество, отменить частную собственность, и сама собой изменится роль женщины, она избавится от эксплуатации.
В 1917 году социал-демократы осознали, что нуждаются и в поддержке женщин, которые только казались политически пассивными.
ВАЛЬКИРИЯ В ПЕТРОГРАДЕ
Сейчас даже трудно представить себе, какой фантастической популярностью Александра Коллонтай пользовалась в тот год! Она властвовала над теми, кто собирался ее послушать, и легко завоевывала сердца понравившихся ей мужчин. За неукротимый темперамент ее называли «валькирией революции». Коллонтай была блестящим оратором:
«Выступление за выступлением. Говорю то на Марсовом поле, то на площадях с грузовиков, с броневика или на чьих-то плечах. Говорю хорошо, зажигающе и понятно. Женщины плачут, а солдаты перебегают от трибуны к трибуне, чтобы еще раз послушать «эту самую Коллонтай». Под моросящим дождем митинг возобновляется. Я говорю на чьих-то услужливо подставленных коленях, опираясь о чье-то плечо. И снова растет, поднимается волна энтузиазма».
Она выступала искренне, с чувством. Вспоминала: «Я сама горела, и мое горение передавалось слушателям. Я не доказывала, я увлекала их. Я уходила после митинга под гром рукоплесканий. Я дала аудитории частицу себя и была счастлива».
В журнале «Работница» Коллонтай разносила Временное правительство за две беды, нависшие «над головой работницы и рабочего», — дороговизну и войну. Что делать? Коллонтай отвечает:
«Надо нам, работницам, провести своих депутаток в городские и районные думы. Не желаем, чтобы нас благодетельствовали, о нас пеклись госпожи и барыни буржуазного класса! Сами сумеем позаботиться о распределении продуктов, муки, молока, сами сумеем назначить цены на товары. Сами сумеем, когда надо, через районные думы конфисковать у спекулянтов припрятанную провизию».
И эта немудреная, но казавшаяся справедливой программа будет реализована большевиками. Сами назначили цены — и прилавки опустели. Конфисковали продовольствие у торговцев, назвав их спекулянтами, — и города едва не уморили голодом… Сейчас кажется странным, что такие хорошо образованные люди, как Коллонтай, не сознавали, что экономика существует по определенным законам.
Права трудовой женщины — ее главная тема в те предреволюционные недели. Что она считала наиважнейшим? Уравнять зарплату женщин и мужчин, ввести восьмичасовой рабочий день и минимальные нормы охраны труда: не брать на работу девушек моложе шестнадцати лет, не ставить женщин на ночные и сверхурочные работы, не использовать их на производстве, вредном для женского организма, обустроить мастерские, где должны быть раздевалки, умывальники, теплые туалеты с сиденьями…
РАВЕНСТВО ТЯЖКИХ ОБЯЗАННОСТЕЙ
В Первую мировую мужчин, ушедших на фронт, заменили женщины. Они получили право работать. Они сами зарабатывали и сами тратили. Они привыкли полагаться на самих себя. Им нравилась их новая роль. Появился новый тип женщин — самостоятельные и эмансипированные. Освободившись от власти мужа, они жаждали личного счастья. Не желали покоряться мужчине.
В 1917 году самостоятельная женщина вмешалась в политическую жизнь России. И советская власть приняла важнейшие декреты: о восьмичасовом рабочем дне, о введении равной оплаты за равный труд для мужчин и женщин, об охране материнства и детства. В первой советской Конституции, утвержденной пятым съездом Советов в июле 1918 года, утверждался принцип равенства женщин с мужчинами в государственной, хозяйственной, культурной и общественно-политической жизни…
Но равенство оказалось равенством тяжких обязанностей.
Вводился так называемый трудовой паек, что означало: нетрудящихся не кормить. В городах ввели всеобщую трудовую повинность, в том числе для женщин — с восемнадцати до пятидесяти лет. Начали с Петрограда, где первой же революционной зимой женщин отправили на расчистку улиц и железнодорожных путей от снега. «Бездельниц» угрожали выселить из квартиры. Колка дров, топка печек, таскание мешков, попытки раздобыть какую-то еду преждевременно состарили это поколение. Исключая тех, кто пристроился к новой власти.
Почему Ленин, лидер малочисленной весной 1917 года партии, так быстро завоевал сердца масс?
Начало в номерах «МК» от 19 декабря, 9 января, далее — каждый понедельник, а также 28 апреля и 5 мая