Начнем с относительно далекой предыстории. В 2010 году с подачи президента Медведева был принят один из самых спорных и популистских законов — 237ФЗ. Он гласит, что имущество, которое до революции 1917 года принадлежало церквям, а потом было у них отнято большевиками, нужно вернуть обратно. Из государственной или муниципальной собственности — приходам. Кое-что вернули, как говорится, без суда и следствия. А вокруг ряда объектов возникли споры, которые решаются судами. Это касается не только РПЦ. К примеру, Римско-католическая архиепархия Божией Матери в Москве ведет судебную тяжбу за комплекс зданий на Лубянке, в Милютинском переулке, где располагался костел Святых апостолов Петра и Павла. Сейчас в этом комплексе находится одно учебное заведение, одно министерство и масса офисов. Согласно 237ФЗ нужно всех выгнать и вернуть здания католикам, но технически это сложно. Единственный выход — судебный процесс, который затянется на долгие годы.
Такая же история и с «институтом рыбалки». У РПЦ согласно 237ФЗ есть на него право, потому что его построили в середине 1930-х годов на месте разрушенного Крестовоздвиженского собора. И не просто на месте, а на оставшемся фундаменте, который совершенно точно принадлежит РПЦ. Но куда девать ученых и лаборатории НИИ? Этот спорный вопрос решает суд, и решать будет долго. Ровно год назад арбитражный суд ничтоже сумняшеся уже решил передать здание церкви. И у судей не было ни малейших мук совести перед учеными, потому что решение в силу не вступило, ведь министерство, имеющее отношение к институту, подало апелляцию. Потом суд решит не передавать здание церкви, и у него опять не будет никакого комплекса перед православными. Потому что тогда уже они подадут новый иск, и все закрутится заново.
Ну а пока суд да дело, юридический отдел РПЦ решил поделить шкуру неубитого медведя. Его руководитель, матушка Ксения (Чернега), заявила, что здание НИИ снесут, но днем позже передумала и сказала, что сносить его не будут. Вот из этих реплик и вырос очередной скандал вокруг РПЦ, который особенно уместен в Великий пост. Я настоятельно обзванивал синодальные отделы, чтобы разобраться: зачем был затеян этот «информационный взрыв», но они не смогли объяснить.
Зато объяснение дал настоятель храма Преподобного Феодора Студита на Большой Никитской Всеволод Чаплин. Он предполагает, что церковь посредством такой полемики хочет обратить внимание общества на то, что пора восстанавливать изуродованное историческое лицо Москвы.
— Привычка к несправедливости не оправдывает самой несправедливости разрушения храмов. Я сейчас нахожусь на Пушкинской площади, — сказал Отец Всеволод, когда до него дозвонился корреспондент «МК», — здесь был разрушен прекрасный монастырь, вместо которого построено уродливое здание кинотеатра «Россия», которое больше похоже на дешевый рыночный павильон, чем на здание, приличествующее культурной столице. Привычка к этому зданию и к Пушкину, стоящему не на своем месте (изначально памятник был установлен на противоположной стороне Тверской улицы. — Авт.), — это плохая привычка. От таких привычек следует избавляться. И не нужно делать вид, что так и надо, что так было всегда. И церковь ставит вопрос об этом. Очень важно, что она это делает, потому что церковь и обязана нести на себе функцию совести. Лично я считаю, что центр города нужно очищать от уродливых построек советской поры. Или хотя бы не побояться вспомнить о том, что находилось на месте этих уродливых конструкций.
— Поставлю вопрос прямо: у РПЦ есть корыстный, денежный интерес на задание ВНИРО или речь идет только о желании напомнить москвичам, что на этом месте был храм?
— Я надеюсь, что речь идет о восстановлении исторической памяти и о том, чтобы постепенно вспоминать исторический облик Москвы. Центр Москвы был обезображен. Посмотрите на Новый Арбат, который является памятником разрушения города. И нужно если не избавляться от таких памятников, то хотя бы вспоминать о настоящих памятниках, которые располагались на таких местах.
С точки зрения священника, у церкви в этом «рыбном вопросе» нет корыстного интереса — она и так не бедствует. А с моей точки зрения — не нужно принимать популистских законов. Потому что в Москве церквей было сорок сороков, и если строго следовать букве 237ФЗ, то придется сносить все, что выросло на их месте.