Благодаря общественному резонансу и грамотным действиям юристов Угая, к счастью, оправдали. А на днях состоялось другое заседание по похожему делу. Правда, с еще большей степенью абсурдности: на Камчатке во время эвакуации торгового центра силовиками была обнаружена группа йогов, которые... пили чай в арендованном ими помещении. Сотрудники прокуратуры сочли это подозрительным и возбудили дело об административном правонарушении. Суть обвинения — осуществление миссионерской деятельности с нарушением законодательства.
Таких историй с момента принятия антитеррористических поправок Ирины Яровой — несколько десятков. Желая продемонстрировать закон в действии, стражи порядка карают тех верующих, кто, на их взгляд, совершает нечто странное. Раздает религиозную литературу на улице, принимает участие в традиционном шествии кришнаитов, выступает на деревенском празднике под «непонятным» религиозным баннером. Как правило, это представители религиозных «меньшинств» — люди миролюбивые, но выделяющиеся из толпы.
ИЗ ДОСЬЕ «МК» «Согласно поправкам, внесенным в закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», миссионерская деятельность (то есть информирование о вероучении с с целью вовлечения в него тех, кто не состоит в религиозном объединении, посредством СМИ, интернета и другими способами) может беспрепятственно проводиться лишь в культовых помещениях, на участках, которые к ним относятся, в местах паломничества, на кладбищах или помещениях образовательных организаций, которые исторически используют для религиозных обрядов.
Нарушителям этой нормы грозит штраф — для физических лиц от 5 до 50 тысяч руб., для юридических лиц — от 100 тыс. до 1 млн руб».
Не время пить чай
С момента принятия «антитеррористического» закона прошло полгода, за это время судами по всей России рассматривалось около сорока «миссионерских» дел. К чему это привело? Верующие напуганы и не знают, что им теперь можно, а что нельзя. Парадокс в том, что сам закон этого внятно не объясняет, а судьи трактуют это по-разному — каждый на свой вкус. И на данный момент понятие базируется на определении, что миссионерской при желании можно признать любую религиозную деятельность. А значит, любое событие или действие, имеющее религиозный характер, при большом желании можно посчитать незаконным.
На сегодня единственная защита верующих от произвола правоохранителей — грамотные юристы. Буквально на днях в Петропавловске-Камчатском юристу и правозащитнику Михаилу Фролову удалось добиться прекращения дела в отношении Петра Емлевского. Мужчину обвинили в миссионерской деятельности после того, как обнаружили собрание кришнаитов в торговом центре. Вот как это было.
В начале ноября прошлого года на пульт полиции поступил вызов о том, что в магазине в центре города заложена бомба. Полицейские стали эвакуировать людей, и в одном из залов наткнулись на последователей йоги, которые пили чай со сладостями. Их было десять человек — устоявшаяся группа давно знакомых людей. На протяжении двух лет они арендовали помещение в ТЦ, где регулярно собирались в свободное от работы время, общались, читали книги и ели вегетарианскую пищу.
В тот день у них было собрание, посвященное «уходу» одного святого. (В индуизме, когда человек умирает, говорится, что он «ушел» — душа считается вечной, а значит, сам человек никуда не делся, просто ушел из зоны видимости. — Авт.) И рождение, и уход святых индуисты считают праздником. Вот йоги и праздновали: смотрели фильм, читали книги.
Финальная стадия собрания — раздача вегетарианских блюд. Это тоже традиция — считается, что мероприятие не удалось, если не было роздано большое количество угощений. Все мирно сидели и ели, в этот момент зашла полиция и в срочном порядке всех вывела.
Арендатора и идейного вдохновителя группы Петра Емлевского попросили написать объяснение. Он написал все как есть: арендуем, собираемся, едим. Чего скрывать-то, закон ведь не запрещает встречаться и чаи гонять. А потом его вызвали в прокуратуру. И возбудили административное дело. Видимо, решили хоть как-то отчитаться за усилия, приложенные к эвакуации, и заодно отработать «закон Яровой».
— Фабула обвинения была простая: осуществление миссионерской деятельности с нарушением законодательства, — рассказывает Михаил Фролов, юрист Гильдии экспертов по религии и праву. — При этом в материалах дела не было никакой информации о том, что конкретно делал Емлевский. Они написали, что он организовал проведение регулярных собраний по йоге, но не зарегистрировался как религиозная группа, а значит, виновен. Нам пришлось доказывать, что признаков миссионерской деятельности в его действиях не было.
Доводы защиты Емлевского заключались в трех пунктах. Во-первых, группа йогов уже состояла из последователей вероучения. Поэтому Петр даже теоретически не мог преследовать цель вовлечения своих товарищей куда-то.
Во-вторых, Емлевский действительно не был участником какого-либо религиозного объединения. Но это и не требуется, потому что статья 28 Конституции РФ прямо гарантирует гражданам свободно выбирать религиозные убеждения, распространять их и не ставит это право в зависимость от того, состоят они в какой-либо религиозной организации или нет.
В-третьих, по словам Петра, он преследовал цель собрать друзей, посмотреть фильм и попить чаю. Доказательств, опровергающих его намерения, материалы дела не содержали. В конце января, выслушав обе стороны, суд прекратил делопроизводство в связи с отсутствием состава административного правонарушения в действиях Емлевского.
Чтобы в дальнейшем у государства не возникло вопросов, Петр зарегистрировал религиозную группу. Они продолжают свои собрания, но уже в официальном статусе. Так спокойнее.
То ли староста, то ли священник
По словам Фролова, имеющего большой опыт по «пакету Яровой» (принимал участие в девяти подобных делах. — Авт.), ключевая дилемма при применении этого закона заключается в следующем. Если человек не является участником религиозного объединения, то обязательны ли для него требования, предъявляемые миссионерским законом?
Ведь там четко прописано, что требования предъявляются только к «деятельности религиозных организаций». По идее, человеку достаточно сказать, что он нигде не состоит, а выступает лично от себя, просто как гражданин, и тогда закон Яровой на него в принципе не распространяется. И выходит, что не было смысла принимать такой закон, раз его так легко обойти.
Суды смотрят на эту дилемму по-разному. Некоторые здраво признают главенство Конституции, которая гарантирует каждому право выбирать и распространять религию по вкусу независимо от членства в религиозных объединениях. А другие рассуждают так: если человек нигде не состоит, но все равно проповедует, это означает, что он осуществляет деятельность незарегистрированной религиозной группы, что незаконно. И все равно его наказывают. Этот вопрос — самая болезненная точка «миссионерских» поправок.
— На сегодня исход «миссионерских» дел зависит не столько от того, что гражданин делал на самом деле, а в первую очередь от того, кто был инициатором этого дела, — констатирует Фролов. — Если это ФСБ, то гражданин в любом случае будет виноват, даже если его там вообще не было. Если инициатор — прокуратура, то 50 на 50, все зависит от грамотного оформления материалов дела и от мастерства адвоката. Если полиция, как было в деле с автором лекции о йоге Дмитрием Угаем, то процентов 90, что дело развалится уже из-за того, что материалы оформлены неграмотно.
За доказательствами всемогущества всем известной структуры далеко ходить не нужно. Абсурдная история произошла в Республике Марий Эл.
Маленькая деревушка Мари-Шолнер с населением меньше 200 человек. Староста Василий Зайцев на собственные средства устроил народный праздник, куда пригласил для приветствия старого знакомого — пастора-евангелиста Александра Якимова.
Якимов — лидер зарегистрированной религиозной группы «пятидесятников», полномочия на проведение миссионерской деятельности у него имелись. Он прочитал короткую проповедь, благословил жителей и пригласил на сцену старосту со словами: «Раньше он выпивал. Не знаю, как дом находил, но домой всегда приходил. Более 15 лет назад он обратился к Богу».
Зайцев тоже произнес небольшую речь, смысл которой заключался в том, что, благодаря вере в Бога, в деревне повысилась рождаемость, и вообще Мари-Шолнер процветает. Сразу после этого к пастору подошли полицейские и люди в штатском и обвинили его в нарушении нового закона из «пакета Яровой».
Позже составили протокол, из которого следовало, что Якимов занимался незаконным миссионерством. Но как? У него же было разрешение! А вот так, прокурор района лично курировал это дело и поддерживал обвинение в суде.
«Несмотря на то, что у него было разрешение, одного этого разрешения недостаточно», — с такой туманной формулировкой пастора признали виновным и назначили штраф размером 5000 рублей.
Но это еще не все. Помимо пастора на скамье подсудимых оказался и староста. Что называется, попал под раздачу. Сразу после праздника его, усталого и замученного, попросили поставить подпись под документом, что он и сделал не глядя. А подписал он документ, где признавался, что является пастором (!) церкви «Новое поколение». Когда Зайцева вызвали в суд и обратились к нему этим термином, он очень удивился. И начал было объяснять, что он не пастор, а староста. Но ему показали его же подпись: «С моих слов записано верно».
Тогда по совету адвоката Зайцев взял лист и пошел по домам деревни. Каждый житель написал, что знает его с рождения, подтверждает, что пастором он никогда не был, что церковь не посещает и вообще не замешан ни в каких религиозных делах. Всю эту пачку приобщили к документам суда.
Судья Волкова — тоже местная жительница — оказалась в тяжелом положении. Она, как и все, знала, что Зайцев не пастор, но поставить под сомнение материалы дела, в котором самое активное участие принимало ФСБ (именно контрразведчики инициировали экспертизу) тоже не могла. Выкрутились так: Волкова признала Зайцева виновным потому, что хоть он и не являлся участником религиозной организации, но выступал под баннером с названием церкви.
Действительно, «пятидесятник» привез на мероприятие табличку с прошлого праздника, на ней было написано: «С праздником, моя деревня!», а также стояла некрупная подпись «Новое поколение». Суд решил: раз староста «засветился» на этом фоне, да еще с речью с религиозным контекстом, значит, он выступал от лица этой организации. А верит он в Бога или нет — неважно. При этом на фоне баннера выступали в том числе и несколько представителей местной администрации. Но к ним вопросов не возникло.
Сейчас адвокаты готовят жалобу по обоим этим делам.
Кришне в Твери не место
В Твери под «пакет Яровой» попали последователи «Общества сознания Кришны». В октябре прошлого года в областном центре состоялось традиционное шествие кришнаитов. Мероприятие было согласовано с властями.
Как обычно, группа верующих прошла и спела песни, при этом по-русски не было сказано ни слова. А чуть позже организатора Андрея Пучкова пригласили в суд. «Эксперты» с кафедры православной теологии Тверского госуниверситета подготовили заключение, что шествие признается миссионерской деятельностью.
При этом специалисты не потрудились разъяснить, как именно распространялись сведения о вероучении, с какой целью это делалось. Религиовед кафедры Гурин пояснил, что руководствовался определением миссионерской деятельности из учебника по религиоведению 1979 года, в котором миссионерская деятельность описывалась как любое культовое действие за пределами храма.
А самое главное — обвиняемый Пучков на этом шествии в буквальном смысле даже не раскрывал рта, не участвовал в пении, только играл на индийском барабане. Адвокаты отразили свою позицию на пяти страницах, но судья был краток: «Доводы защитника опровергаются материалами дела» — и Пучкова признали виновным.
Через две недели после этих событий, 23 октября, в Твери проводился концерт под названием «Мантра йога». Перед концертом организатора, которым являлся тот же Андрей Пучков, вызвали в прокуратуру и предостерегли: то, что вы собираетесь делать, — миссионерская деятельность, вы собираетесь нарушить «закон Яровой».
Пучков связался с юристом и предпринял все меры предосторожности. Первым делом он оформил полномочия от религиозной группы на ведение миссионерской деятельности. Перед началом концерта Андрей выступил с речью. Он сказал, что сейчас состоится обычный концерт, на котором будут петь древние мантры на языке санскрита. Пояснил, что мероприятие не является миссионерством, не имеет цели куда-то кого-то завлечь, а если кто-то из присутствующих серьезно хочет заинтересоваться религией, пусть идет в то объединение, традиции которого ему ближе, например, в православный храм.
После этого он сошел со сцены и больше ничего не говорил, концерт смотрел в качестве зрителя. Сотрудники прокуратуры, тоже сидевшие в зале, после выступления Пучкова вышли.
— Но инициатива исходила от регионального ФСБ, и дело в итоге возбудили, — рассказывает Фролов. — Ссылались при этом на заключение все тех же специалистов с кафедры православной теологии ТГУ. Причем заключение было составлено за три дня до мероприятия. То есть эксперты смогли предвидеть будущее — заранее знали, что будет происходить и что это будет миссионерством. Им было достаточно того, что концерт носит религиозный характер.
Пучкова признали виновным и здесь.
С одной стороны, кажется, подумаешь — штраф. Да еще не самый большой — по этой статье предусмотрена сумма от 5000 до 50 000 рублей. Но гораздо более важно другое: пока сотрудники полиции и служители Фемиды тратят время и силы на то, чтобы ради галочки наказать невиновных людей, кто будет отслеживать действительно опасных личностей?
Законопроект декларируется авторами как имеющий антитеррористическую направленность. Но какую угрозу обществу могут нести последователи миролюбивых вероучений, деятельность которых весьма прозрачна? Создается впечатление, что просто ведется «обкатка» закона на религиозных общинах, которые больше всего привлекают к себе внимание.
За примерами далеко ходить не надо. В Казани в незаконном миссионерстве обвинили последователя «Общества сознания Кришны», который распространял религиозную литературу на улице. Хотя обвиняемый объяснил, что действовал от себя лично и к тому же на всякий случай имел при себе разрешение от религиозной группы. К счастью, и судья, и сотрудники прокуратуры пришли к соглашению, что состава правонарушения нет.
Молятся — значит, виновны?
— Дела, возбужденные по заявлениям простых людей, «снизу вверх», — самые слабые, — говорит Фролов. — Ведь полиция зачастую даже не знает, как правильно составить материал по миссионерскому закону.
— Как вам кажется, для чего ведутся эти показательные процессы?
— Реакция правоохранительных органов очевидна — они пытаются его применить, и применить любой ценой. Но это сложно, потому сам закон непонятный, из него совершенно неясно, что такое миссионерская деятельность, что такое проповедь. Министерство юстиции отписывается, что у него нет компетенции толковать закон. Полиция отписывается, что не в их компетенции осуществлять надзор за религиозными организациями, и отправляет в суд. То есть верующим просто не у кого уточнить, что же такое миссионерская деятельность.
— Насколько компетентны в религиоведении сами представители правоохранительных органов? Способны они отличить культурологическую лекцию от проповеди?
- Вообще не компетентны и не скрывают этого. Когда в Санкт-Петербурге я в судебном заседании опрашивал участкового, который составлял протокол по делу Дмитрия Угая, то поинтересовался, как он определил, что лекция была миссионерской деятельностью. Он отвечал, что сделал такой вывод после опроса свидетелей. Но каких именно, вспомнить не смог.
На суде в Петропавловске-Камчатском я спросил у прокурора, считает ли он, что распространение сведений о вероучении, независимо от цели такого распространения, — это в любом случае миссионерская деятельность? Он подтвердил. Но если эту позицию принять за истину, то выходит, что любого религиоведа, читающего профильные лекции, надо обязательно привлекать к ответственности. Так же как и любую библиотеку, где есть хоть одна книжка религиозного содержания, надо закрывать и штрафовать.
— Как принятие закона отразилось на деятельности религиозных объединений?
— Все напуганы. У многих организаций приостанавливается публичная деятельность. При этом логика государства понятна — оно защищается от объективно существующих угроз и хочет, чтобы не было анонимных проповедей, чтобы, если кто-то что-то распространяет, представители власти были в курсе. Этот закон обречен на доработку, и хорошо, если это будет с учетом мнения религиозных организаторов.
— На ваш взгляд, можно ли доработать поправки таким образом, чтобы закон действительно помогал в борьбе за общественную безопасность?
- Можно, но, повторюсь, для этого необходимо советоваться с самими религиозными организациями и их юридическими службами.
Пока у нас очень пугающие перспективы — в Госдуму уже внесен законопроект о том, чтобы установить ответственность за осуществление деятельности религиозной группы без регистрации. А это полный абсурд. Вот есть муж с женой, верующие, читающие молитву перед едой. Они зарегистрированы как группа? Конечно, нет. А значит, виновны. Также там есть пункт о запрете на миссионерскую деятельность в жилом помещении. Это еще что такое? Человек в своем доме не может рассказывать о Боге? Получается, что так. Нужно будет что-то с этим делать.
Как избежать обвинения по «миссионерским» поправкам и что делать, если вас задержали
- Если у человека, который выступает с философской лекцией или организует мероприятия, нет полномочий от религиозной группы, то стоит подчеркнуть, что он не является представителем религиозного объединения.
— Необходимо объяснить слушателям, что лекция (концерт, собрание) носит ознакомительный характер и не преследует цели вовлечения кого-либо в религиозное объединение; сказать, что мероприятие не преследует миссионерских целей и поэтому не является миссионерской деятельностью. Но все равно ни один юрист не даст гарантии, что это вступление на 100 процентов поможет избежать обвинения.
— Первое, что нужно сделать при задержании, — позвонить юристу, телефон которого всегда должен быть в кармане у «религиозника». Потому что если этим делом не будет заниматься юрист, оно будет проиграно.
— Что касается подписи протокола, здесь тоже есть нюансы. Не подписать ничего — хуже, чем написать «не согласен» и поставить подпись. Но самый лучший вариант — написать «не согласен, миссионерской деятельностью не занимался, свидетелями являются такие-то и такие то, прошу допустить к производству по делу в качестве защитника гражданина такого-то, составить протокол и рассмотреть дело только в его присутствии».