В условиях кризиса бедные откровенно нуждаются, люди среднего достатка по привычке цепляются за привычный образ жизни, а вот богатые в непростые времена, судя по нашему герою, начинают усиленно экономить не только свои деньги и время, но и силы и здоровье, совмещая полезное не с приятным, а с жизненно необходимым.
На необычное объявление натыкаюсь на сайте патронажной службы социальной поддержки, занимающейся подбором сиделок к тяжелобольным: «Требуется сиделка для миллионера». В объявлении поясняется, что в связи с перенесенными и предстоящими серьезными операциями и недавней травмой необходима сиделка с функцией личного помощника для руководителя крупной компании на период реабилитации (от 6 месяцев), которая пройдет в рабочем режиме и командировках, в том числе и на территории США (инаугурация Дональда Трампа).
Помимо привычных ответственности, исполнительности, коммуникабельности, тактичности и пр. «олигархическая сиделка» должна уметь «работать в режиме многозадачности», что при описании в разделе «обязанности» впечатляет не на шутку. Это исполнение всех обязанностей сиделки — полный уход в послеоперационный период, постоянное наблюдение за физическим состоянием, выполнением режима, проведение медицинских процедур (перевязка, уколы, массаж и пр.), а также уборка в помещении, замена белья, приготовление вегетарианской пищи, кормление при необходимости и сопровождение клиента на прогулках. Круглосуточная психологическая и моральная поддержка, сопровождение при визитах к врачу или вызов медиков на дом. В обязанности этого универсального солдата всех фронтов входит также выполнение личных поручений руководителя, планирование, организация и координация его рабочего дня (проведение деловых встреч, переговоров, посещение официальных мероприятий и пр.) и досуга (музеи, выставки, опера, шахматы и пр.). А еще от сиделки-многостаночницы ждут «начитанности и трендовости». За все это ей сулят от 250 тысяч рублей в месяц плюс бонусы, а еще «питание, проживание и одежда за счет работодателя». Работодатель видит на этой вакансии девушку от 22 до 27 лет, строго без интима — как с самим клиентом, так и в принципе с кем-либо на все время трудового договора. И, соответственно, без претензий (в любой форме) на какие-либо личные отношения, кроме рабочих, брак, содержание, долю в доходе и недвижимости — этот пункт входит в контракт между работодателем и сиделкой.
В объявлении имеется обнадеживающая приписка: в случае идеального соответствия кандидата прочим требованиям все условия, кроме табу на интим, включая пол и возраст соискателя, оговариваются индивидуально. Прямо как в кино «1+1», где хворый заокеанский богач ищет себе опытную сиделку женского пола, а в итоге нанимает молодого темнокожего парня — в нем оказывается больше витальной энергии, что для больного даже важнее профессиональных навыков сиделки.
Я решаю попробовать и набираю указанный в объявлении номер:
— У вас имеется высшее гуманитарное образование? — спрашивают на том конце провода: — А также свободный английский и испанский? Особым преимуществом будет знание каталонского языка и умение играть в шахматы.
— У меня есть базовый испанский, — бодро преувеличиваю я, — а где испанский, там и каталонский: пара уроков — и заговорю. Я дипломированный филолог и в шахматы могу...
— Хорошо, присылайте резюме. И обязательно фото без фотошопа — портретное и в полный рост. Работодатель лично все просматривает, а у него зрение не очень, нужно очень хорошего качества снимок, чтобы он все детали мог разглядеть...
Интересно, а зачем ему детали, если без интима?!
— Но дело в том, что мне намного больше 27... И у меня нет медицинской подготовки...
— Если вы готовы пройти базовый курс по уходу за тяжелобольными, а по всем прочим требованиям проходите, то мы включим ваше резюме в общий конкурс. Работодатель готов рассмотреть отдельные кандидатуры мужского пола и старше указанного возрастного порога. Все CV и фото работодатель отсматривает лично, если ваше ему понравится, вас пригласят на очное собеседование.
Аккуратно вписываю в свое резюме все требования к «бизнес-сиделке», перечисленные в описании вакансии. И через несколько дней мне звонят из патронажной службы «Социальная поддержка» и сообщают, что их директор ждет меня завтра для интервью на соискание вакансии сиделки со знанием основ бизнеса.
Памперс у Трампа
На следующий день в назначенное время прибываю в офис патронажной службы и оказываюсь одиннадцатой в очереди соискателей: тут уже семь девушек и трое молодых людей офисного вида. Выходит дама со списком:
— Второй тур интервью проводит наш директор Николай Кульков, приглашают по одному, — и указывает на запертую дверь в конце коридора с табличкой «Тихо, идет собеседование». Помимо соискателей на стульях в приемной полно всяческого медоборудования.
— Вопросы могут быть неожиданными, — предупреждает дама, — но если вы действительно готовы к этой работе, они не поставят вас в тупик. Будьте готовы к вопросам по вашему собственному состоянию здоровья: работодатель совершает перелеты по России и всему миру минимум раз в 2 недели, а успешному кандидату придется его сопровождать, нужны хорошая переносимость высоты и стрессоустойчивость. Вас могут протестировать на коммуникабельность и общий кругозор, наш клиент требует, чтобы его сотрудник умел находить общий язык с самыми разными людьми и был в курсе всех мировых событий. Что касается внешнего вида, Анатолий Борисович желает, чтобы его сиделка имела вкус и была в курсе модных тенденций, так как ей придется сопровождать его в том числе и на протокольные мероприятия.
Рядом со мной шепчутся две соискательницы:
— У него дом в провинции Таррагона, поэтому требуют каталонский язык, и шенген открытый, — шепчет стройная брюнетка в офисном костюме.
— А при вас уже отсеяли кого-то? — любопытствую я.
— Ну они же сразу не говорят, — пожимает плечами брюнетка. — Всем типа перезвонят. Знаю только, что изначально было 2000 кандидатов, по резюме хозяин отобрал 100, и их — то есть нас — собеседуют второй день. Вчера около 30 человек прошло, сегодня примерно столько же, и завтра еще, наверное, будет. Я слышала, что приглянувшихся потом везут к хозяину. Анатолий Борисович лежит в урологии Боткинской больницы. Он недавно травму спины получил, перенес операцию, а на ее фоне у него старые болячки обострились. И кандидатов отсматривает, время-то поджимает: через две недели уже должны подобрать человека, чтобы успеть сделать ему штатовскую визу к инаугурации Трампа!
— А откуда вы все это знаете? — подозрительно осведомляюсь я.
— Мы с двумя коллегами одновременно резюме закинули, но нас позвали в разные дни. Подруга моя уже вчера проходила интервью, а там внутри всем соискателям рассказывают о потенциальном работодателе, — брюнетка машет рукой на дверь.
Тут заветная дверь открывается, и раскрасневшаяся девушка в строгом костюме молча проходит мимо нас на выход. Выглядывает представительный мужчина и вызывает мою собеседницу.
— А он вообще какой, этот миллионер, знает кто-нибудь? Как его фамилия? — обращаюсь я ко всем сразу, когда дверь закрывается.
— Фамилию его не называют, не положено, но все равно все ее уже знают — Патронов, — вдруг включается в беседу совсем молодой юноша. — Анатолий Борисович не любит публичности, но в друзьях у него очень известные люди. Вон к Трампу едет по личному приглашению! И очень богат, очень! Я точно знаю, с ним мой нынешний босс знаком. Я от него и узнал об этой вакансии.
— У него жена и дочь, — подхватывает тему импозантный мужчина за 30, с модной бородкой и в трендовом пиджаке в стиле «денди». — Но у них своих дел полно, и он не хочет напрягать их своими памперсами.
Вскоре подходит моя очередь на ковер. Внутри кабинет медицинского вида, за столом сидит крупный строгий мужчина, коротко здоровается, жестом приглашает меня присесть и начинает беседу. Я понимаю, что это и есть директор патронажной службы Николай Кульков.
Излагаю подготовленную легенду. Внимательно выслушав мою речь, интервьюер вызывается ознакомить меня с некоторыми деталями, о которых не упоминалось в объявлении.
— Возможно, некоторые требования вакансии вас удивляют, — начал он, — но они все четко обусловлены конкретной ситуацией. Анатолий Борисович не привык откладывать свои дела по болезни, а в настоящее время состояние здоровья не позволяет ему перемещаться без специального персонала. При этом он считает, что в условиях кризиса нерентабельно возить с собой целую бригаду, чтобы была и сиделка, и горничная, и персональный помощник, и бизнес-секретарь, хотя весь этот сервис он привык получать. Вот он и придумал совместить все эти функции в одной вакансии и повысить ее стоимость на рынке труда. Нам такая позиция тоже в новинку, но теперь и мы понимаем, что это оптимизация и расходов нанимателя, и доходов персонала. Конечно, профессионалов с таким расширенным диапазоном мало. А Анатолий Борисович очень требователен. И именно поэтому у него гибкий подход к возрастному цензу.
— А что будет записано в моей трудовой, если мне повезет? — навожу справки я.
— Медперсонал с функциями бизнес-ассистента. Зарплата полностью официальная, соцпакет, медстраховка при выезде за рубеж, только вот отпуск на время контракта не предусмотрен. Первичный трудовой договор подписывается на полгода, и, если обе стороны довольны, его можно будет продлить. Сторона, досрочно разрывающая подписанный договор, выплачивает неустойку.
— Какую? — волнуюсь я.
— С пунктом о неустойке вы сможете ознакомиться в договоре, если с вашей кандидатурой дело дойдет до его подписания. Выходные предусмотрены в режиме 6/1, но настраиваться советую на круглосуточную занятость с плавающими выходными. Кандидат должен четко осознавать, что в ближайшие полгода ему придется находиться при хозяине круглосуточно. В ноябре Анатолию Борисовичу предстоит перенести еще одну серьезную операцию, а вскоре после этого пересечь океан — это серьезное испытание... Кстати, вы готовы поменять памперс клиенту в общественном месте?
— Прямо на инаугурации Трампа?! Что ж, конечно, раз это моя работа... Меня больше волнует вопрос — за что такое меня сможет ваш Анатолий Борисович досрочно уволить?
— Ну, у него уязвимое место — семья. Он очень любит свою жену и дочь. А его бизнес-сиделке, безусловно, придется с ними контактировать. Если вы с ними не поладите, у вас будут проблемы...
Дядя самых честных правил...
За дверью мне удается разговорить женщину, которая инструктировала нас в самом начале — зам. директора службы по имени Джамиля. В приемной остается всего несколько кандидатов, все уже слегка расслабились и даже перестали плотно закрывать дверь в кабинет, где продолжается собеседование.
— Меня ничего не спросили про медицинскую подготовку, — делюсь я с Джамилей, а там, оказывается, памперсы и все такое...
— Не только памперсы, но и уколы, и капельницы, — отвечает она. — Мы сначала ему кандидатов из своих предлагали, из опытных сиделок. Но наши за редким исключением не прошли уже на уровне резюме. Ему же и внешность важна, и стиль, и вкус, и языки... У нас же главное в отборе — медобразование и опыт. А языками наш контингент не владеет. И тогда Анатолий Борисович решил, что важнее все-таки языки и бизнес-администрирование, а базовую медподготовку он сам оплатит кандидату, который ему понравится. При нем все равно же постоянно личный врач... И решили, что медподготовку мы сами предоставим на базе курса оказания первой помощи со стажировкой в больнице. Он согласился, и тогда мы повесили объявление на сайт и в нескольких гуманитарных вузах.
— А что это за железобетонный запрет на интим? Олигархическая причуда?
— Ох, вот это как раз, наоборот, не олигархический каприз, а самое типичное в последнее время требование! — улыбается Джамиля. — Если еще лет 10 назад это персонал требовал гарантий, чтобы работодатель не приставал, то теперь наоборот. Больные и их родственники, нанимающие сиделок, напуганы тем, что сиделки, особенно иногородние, любой ценой пытаются прилепиться к подопечному с жильем и деньгами и готовы влезть в постель к любым больным. Вон у нас один клиент — генерал, у него половая функция давно нарушена, но он же это не афиширует. Третью сиделку прогнал, а все за одно и то же — пристают! Жены и дети, конечно, тоже опасаются. Ведь случается, что и впрямь сиделки замуж выходят за подопечных — любовь дело такое, от нее не застрахуешься... Но в нашем случае все чисто: Анатолий Борисович, согласно диагнозу, не интересуется подобными вещами, а пункт про интим отдельно оговорил, чтобы его не тревожили на эту тему и не заставляли объясняться. Он человек с юмором: посмеялся тут с нами, что женщинам отказывать не привык и в свое время его хватало на многих... Но теперь просит оградить.
Тем временем в приоткрытую дверь слышен ход собеседования. Подуставший, судя по голосу, директор сразу после представления кандидата выдает «контрольный выстрел в голову»: сможете поменять памперс подопечному прямо на вечеринке у Трампа?
Из наиболее распространенных подслушанных мною реакций соискателей: «Ну за такие деньги — безусловно! А памперс — научусь». А далее следует рассказ про лежачую бабушку (дедушку, тетушку, соседа и пр.). Запомнилась девушка, сразу полюбопытствовавшая: «А в чем я пойду к Трампу?»
Мне даже удается потихоньку сфоткать несколько кандидатов и записать на диктофон их ответы: по ним, как мне кажется, можно составить выразительный портрет современной молодежи.
Вот, например, девушка Кристина из Рязани, 25 лет, сообщает, что имеет высшее юридическое образование, закончила Академию МВД и работает… федеральным судьей города Рязани! Но за 250 тыс. в месяц готова и курсы сиделок закончить, и научиться играть в шахматы, и находиться при подопечном круглосуточно.
У 22-летней Людмилы из Чебоксар красный диплом по специальности «финансы и кредит», а сейчас второе высшее в сфере бизнес-систем, но она готова все оставить ради бдений у постели хворого богача. Кстати, она единственная, кто внятно ответил на вопрос, что такое пролежни, и кто поинтересовался не имущественными, а личностными характеристиками потенциального подопечного.
23-летний Валентин, инженер по строительству мостов из Ульяновской области, сообщил, что имеет опыт массажа, так как регулярно тренируется на собственной жене. А на вопрос, как же благоверная в случае его успеха в роли сиделки на полгода останется без массажа, ответил, что за «такие-то деньжищи она сама мужу чемодан на кастинг собрала»...
***
Через пару дней меня в числе еще нескольких соискателей приглашают пред очи самого хозяина — того самого миллионера на больничной койке, присматривающего себе бизнес-сиделку. К тому моменту Анатолию Борисовичу уже лучше — и он даже выходит к нам (нас сопровождают представители патронажной службы) на больничное крылечко. Правда, следом тут же выскакивают его охранники и руководство больницы — нельзя, мол. Вид у нашего хозяина совсем не олигархический — пижама да тапки на босу ногу, — но в жестах и тихом голосе чувствуется истинно миллионерская власть. Жестом он просит охрану отойти в сторонку и двумя негромкими словами успокаивает завотделением. Затем говорит, что у каждого из нас ровно 5 минут, чтобы задать ему волнующие нас вопросы. О чем спрашивают двое моих коллег, я не слышу. А когда подходит моя очередь, спрашиваю то, что меня действительно волнует: «Анатолий Борисович, а почему в объявлении вы указали именно девушку 22–27 лет? С сиделкой старше этих лет олигарху неловко в свет выходить, что ли?»
Миллионер улыбается, и глаза у него добрые:
— Я назвал этот возраст как условный: в моем понимании промежуток от 22 до 27 лет — это период наибольшей активности и избытка жизненной энергии, когда еще не жалко потратить ее на других. А после 27 у нормально развивающихся молодых людей уже появляются более высокие амбиции и интересы, нежели просто большие деньги за по большому счету не квалифицированный труд в сфере услуг. В возрастной группе 27+ я уже не чувствую себя вправе требовать полного подчинения своим правилам — они у меня жесткие. А до 27 человек учится, накапливает опыт, и в этом смысле работа у меня — не только высокая нагрузка и достойная оплата, но и отличная школа и старт в собственный бизнес. Да, на работу у меня нужно отдавать все свои силы и время, поэтому контракт заключается всего на полгода, но все равно подобные нагрузки — для молодого организма. Но если кто-то старше 27 чувствует себя готовым к подобной работе, я готов рассмотреть кандидатуру. Кстати, именно поэтому пол моей сиделки — тоже не жесткое требование. Просто вроде как дело не мужское! А что до интима и девушек, то в силу обстоятельств в данный период они меня не интересуют. Но только в физическом смысле, а глаз мой все равно должен радоваться красоте, ибо я эстет. А с другими интим не допускается по той простой причине, что моя сиделка на время действия контракта должна быть все время при мне.