Но если вы думаете, что я этот тренд сейчас понесу по закоулочкам, напишу что-то про эксплуатацию детского труда, муси-пуси, няш-мяш, то вы ошибаетесь. Впрочем, я уже написал, но тут же беру свои слова обратно. Потому как в наше действительно непростое время поднять настроение, отогреть душу могут только дети. Невинные, безгрешные пока еще существа. Ни тебе правильно голосующие, как им прикажут (нельзя пока, пусть подрастут), ни одобряющие взахлеб все наши дальние походы… Эти детки пока еще не в клетке. Они творят, рисуют, считают, играют на музыкальных инструментах и в шахматы. Как приятно на них смотреть, пока они еще не стали взрослыми.
«Мы длинной вереницей идем за «Синей птицей». Понятно, откуда это все пошло. Нет, еще раньше, из детского «Голоса». Только если вы думаете, что это беспроигрышный вариант, опять ошибаетесь. С ребенком надо еще уметь разговаривать, раскрыть его, раскрепостить. Сделать так, чтобы в эфире он был так же непосредствен, как и в жизни, так же мил и небанален. Нужно, чтобы он почувствовал себя в яркой пафосной студии как дома, и если кто-то думает: мол, выпусти дитятко на арену, и тут же пойдут рейтинги, — обязательно проиграет.
Итак, что мы имеем. «Лучше всех!» на Первом, «Синюю птицу» на Втором. А еще там только что прошли «Удивительные люди», где также были удивительные дети. Не буду сейчас оценивать качество данных программ. Просто я увидел здесь нечто новое, необычное, то, о чем никто даже не подозревал.
Новое, необычное — это Максим Галкин и Александр Гуревич, вы будете смеяться. Да, потому что новое — хорошо забытое старое. Гуревич сто лет подряд ведет себе на «России» «Сто к одному» и в ус не дует. Это выходит очень рано по воскресеньям, когда мы еще спим. А Гуревичу все равно, наверное. Он это делает как бы на шарнирах, по трафарету, из недели в неделю, из года в год. Только в «Удивительных людях» вдруг все увидели большого мастера, великолепного ведущего. Умеющего разговаривать, быстро реагировать, быть тактичным, чувствовать собеседника, кем бы он ни был. Ну как можно было столько лет скрывать такой талант?! Или дело только в том, что человек наконец-то появился в прайм-тайме?
А Галкин? Было множество передач, где он беседовал с людьми. Как? Никак. Дежурно, вяло, без огонька. Теперь суду все ясно: он беседовал так с людьми, потому что они были взрослыми. А в «Лучше всех!» — дети, и Галкин прекрасен. Он, большой ребенок, так чувствует себе подобных, и видно же, что эти беседы доставляют Максу высшее наслаждение. Можно представить теперь, какой он отец на самом деле. Отличный отец, мне кажется.
Галкин и Гуревич нашли себя, и я их с этим поздравляю. А действительно, кого нельзя переиграть никакому артисту, даже самому пренародному? Детей и животных. Когда дети кончатся, пойдут… Да, они самые. Зайчики будут вести «Новости», белочки — политические разговоры с ночи до утра, собачки — музыкальные шоу. Артиста Алексея Панина не предлагать.
Плюнь три раза!
Назови сериал хоть чучелом, хоть тушкой, хоть «Черной кошкой»… Если это не талантливо, все равно ничего не получится. Но вот назвали же, окаянные, то, что сейчас идет на «России 1». Как пиарщики они поступили абсолютно верно — зрители же подумают, что это продолжение «Места встречи» и «Ликвидации». И обязательно включат свои телевизоры.
Но оказалось, что этой кошке рубили хвост по частям, то есть по сериям. Что отлично придуманный слоган сыграл против них, ведь невольно приходится сравнивать. А что может сравниться с фильмами-легендами? Ничего, абсолютно.
Здесь все так размазано, как будто в замедленной съемке. Хочется уже кричать невидимому оператору: ну быстрей давай, чего ждешь?! Но это же сериал, господа. Стандарт классический. Сценаристу во что бы то ни стало нужно раздробить текст на много-много кусочков. Чтобы показывать недели две-три. Для чего? Для рекламы, конечно, скрытой и не очень. Больше метража, больше рекламы, чего тут понимать. Что такое темпоритм в искусстве, динамика, экспрессия, режиссер, кажется, и не знает. Просто и не хочет знать, ему это не нужно.
У Говорухина в «Место встречи изменить нельзя» было пять серий, и каждый (каждый!) эпизод там играет. Да что говорить, этому учат во ВГИКе на третьем курсе. У Урсуляка в «Ликвидации» — 14 серий, но и там нет ничего проходного, оторваться невозможно.
А про «Черную кошку» вообще говорить не хочется, так это снято. Одно радует: там играют хорошие артисты. Но ни Игорь Петренко, ни Константин Лавроненко, ни Юрий Чурсин ничего не могут поделать с современными авторами.
И только Михаил Боярский! Он здесь без шляпы, представляете. Но дело не в шляпе. Он так притягивает к себе в своей не самой большой роли. Зато большой артист, это точно.
Памяти музыканта
Умер Андрей Давидян. Которого мы узнали в «Голосе», три года назад. Который сказал там, представляясь: «Мне много лет…» Ему было всего 60. Всего…
Да, большую часть жизни он пел в ресторанах. Ну и что? И Лепс пел в ресторанах, и Стас Михайлов, и Лайма Вайкуле. Если бы их не заметили… Давидяна заметили в 57. Хотя начинал он со всеми вместе, в те самые брежневские 70-е. Пел в ВИА, был довольно известен. Потом… Почти у каждого есть это «потом». Либо вверх, либо вниз, и всегда в полосочку. Хорошо если не в клеточку.
Но ведь никто не знает, где верх, где низ, а где оно, счастье. Главное, что он всегда служил Музыке. И еще у него был удивительный голос. Если бы я написал «он пел сердцем», это была бы пошлость. Но это так, действительно так! Он был индивидуален, неповторим, но традиция вокала Андрея Давидяна шла от Утесова, Бернеса. Не больше и не меньше.
В том «Голосе» он не занял первое место, но запомнился. Его хорошо знали люди из жюри — Градский, Агутин, очень порадовались встрече. Теперь его узнала страна. Так, значит, он стал успешен? Не знаю, ведь успех и неуспех — тоже понятия относительные.
…Этим летом на Первом (в третий раз!) повторяли «Три аккорда». И каждый раз Давидян пел все лучше и лучше. Хотя это одна и та же передача. Просто можно было рассмотреть в нем то, что не замечал раньше. Богатство его голоса, например. Его возможности, его такт. Его душу. Это было необычайное удовольствие — каждый раз видеть и слышать его.
Осталось только сказать спасибо — музыканту, поэту. И телевидению, наверное, тоже. За то, что хотя бы перед смертью мы смогли открыть для себя этого человека. Светлая память.