Давайте вспомним! Ведь в советское время комсомол был единственной отдушиной для молодежи. Тогда молодые люди горели идеями, жили надеждами, мечтали и воплощали свои мечты в жизнь. И для этого у них был единственный путь — комсомол. О конкретных примерах такой прогрессивной работы и рассказали участники «круглого стола».
Александр Демаков, в прошлом 1-й секретарь Свердловского РК ВЛКСМ Москвы:
«В 1982 году появилась идея организовать лагерь для трудных подростков на базе Рязанского училища воздушно-десантных войск. Договорились с его руководством. Нам выделили помещение для проживания, нескольких офицеров в помощь. После этого мы стали подбирать трудных подростков. В общей сложности предполагалось «охватить» за две смены по 40 дней каждая 60 детей. При подборе кандидатов возникло немало проблем. Вся эта «трудная» малолетняя публика — сплошные оторвы. Узнав о нашем проекте, в райком часто приходили мамы: «Ой, возьмите в лагерь моего пацана хоть на месяц! Глядишь, у меня за это время личная жизнь образуется!». С родителей брали лишь часть стоимости пребывания их детей в лагере, остальное доплачивал комсомол.
Наш «ВДВ-лагерь» просуществовал до 1990-го. За это время через него прошли 800 трудных подростков. Статистика по ним такая: около 15% всех ребят оказались «неподдающимися», воспитатели ничего с ними не смогли поделать, и парни в итоге попали в места не столь отдаленные. Другие — и таких набралось 20%, — пройдя через наш лагерь, изъявили потом желание служить в ВДВ, а человек 30–50 даже закончили Рязанское училище. Трое из этих бывших трудновоспитуемых подростков стали посмертно Героями России, принимая участие в военных действиях.
Согласитесь, цифры весьма красноречивые. Мы занимались очень конкретным, очень нужным делом. Будем откровенны, даже тогда, лет 30 назад, среди молодежи было немало желающих «побаловаться» наркотиками. И с проститутками малолетними мы работали... Но почему сегодня столь же серьезно не организована система работы с трудными подростками? Или «наверху» считают, что сейчас таковых нет?»
Владимир Каяндер, в прошлом секретарь первичной комсомольской организации медицинской клиники:
«Количество комсомольцев в нашей больнице составляло тогда порядка 650 человек, в том числе — учащиеся медицинского училища. Контингент в подавляющем большинстве женский, комсомольцев-мужчин лишь около 20. В связи с этим возникали весьма характерные проблемы, которые мы, руководители «первички», и пытались помочь решить.
Одной из первоочередных задач стала организация личной жизни девушек больницы. Многие из них откровенно говорили: «Хотим замуж, хотим создать семью!». Но дополнительные сложности в реализации этих вполне естественных житейских планов заключались в том, что заработная плата медицинского персонала, и прежде всего молодежи, была небольшой — всего около 65 рублей в месяц. А чтобы получать хотя бы «среднестатистические» 100 рублей, надо было оформляться еще на полставки. Такая полуторная нагрузка на работе практически не оставляла девчонкам времени на личную жизнь.
Так что прежде всего предстояло решить вопрос возможности общения наших девушек с сильной половиной человечества. И тут был найден очень простой и эффективный способ. Я связывался с воинскими структурами, расположенными в Москве (академии, военно-строительные части и т.д.). С руководством многих из этих подразделений удалось достигнуть договоренности (формальные и неформальные) по поводу проведения на базе нашей больницы совместных вечеров отдыха и встреч молодежи. Со стороны военных в этих мероприятиях участвовал в основном младший комсостав, еще свободный от уз Гименея.
После того как данный эксперимент дал первые результаты — были сыграны первые свадьбы, мы поняли, что метод работает и его надо расширять. Я, будучи в ту пору председателем совета секретарей комсомольских организаций медицины Первомайского райкома комсомола, стал входить в контакты с другими первичными организациями, в том числе на промышленных предприятиях района, где трудились в основном представители сильного пола. Это еще более способствовало выполнению поставленной задачи — решению личных проблем наших комсомолок. При этом больница получала и «побочную» выгоду. Наши завязавшиеся тесные связи с крупными предприятиями района: машиностроительными заводами «Салют», «Вымпел», «Маяк», а также с военными, привели к тому, что медицинское учреждение стало получать от них дополнительно бесплатную «шефскую» помощь для ремонта, благоустройства территории...»
Сергей Рачковский, в прошлом 1-й секретарь Ленинградского РК ВЛКСМ Москвы:
«Важнейшим направлением деятельности комсомола была работа со студенчеством, молодыми специалистами и учеными. В нашем Ленинградском районе располагался Московский авиационный институт — МАИ. По инициативе профессора М.К.Тихонравова, выдающегося ученого, конструктора ракетной и космической техники, в МАИ в 1967 году было создано конструкторское бюро «Искра», в котором молодые ученые и студенты занимались проектированием авиационной и космической техники. В 1978-м, накануне 60-летия комсомола, на орбиту был запущен малый космический аппарат «Радио-2». Это был первый в мире студенческий спутник и первый в СССР негерметичный космический аппарат.
Когда я учился в МВТУ имени Баумана, по инициативе студенческого научно-технического общества и комитета комсомола был создан студенческий конструкторский отряд (СКО). Идея заключалась в том, что члены этого отряда работали не только на строительстве в традиционных тогда стройотрядах, но занимались еще конструкторской и исследовательской работой. Половина отряда трудилась на стройке, а половина — в лабораториях. При этом использовался вахтовый метод: через две недели ребята менялись местами работы.
Николай Федоров, в прошлом 1-й секретарь Куйбышевского РК ВЛКСМ Москвы:
«Хочется вспомнить о трудовых вахтах. Секретариат Московского горкома комсомола доверил мне быть комиссаром ударного комсомольского отряда XVIII съезда комсомола, отправленного на строительство «столицы БАМа» Нового Уренгоя.
Съезд проходил с 25 по 28 апреля 1978 года. А 29 апреля нас, ребят изо всех республик и регионов страны, прямо из Кремлевского Дворца съездов торжественно проводили на литерный поезд Москва — Тюмень. Последний этап пути в далекие северные края преодолевали на самолете.
В поселок Ягельное прилетели 2 мая 1978-го. На улице минус 19 градусов. Вокруг тундра. Разместили в двухэтажном деревянном бараке. Ни горячей, ни даже холодной воды нет. Спрашиваем: «Где взять воду?». Показывают на снег вокруг. Первую ночь спали вповалку. Утром пришлось в Тюмень дозваниваться, чтобы поговорить с руководством о возникших проблемах. Очень много «оргвопросов» требовали решения, а со связью перебои. Все-таки наша информация дошла до начальства, и «бытовые» вопросы стали постепенно решаться. Однако первые два дня северной жизни были просто экстремальными. Взятые с собой запасы стали быстро иссякать. Слава богу, с нами был местный егерь. Вышли на улицу, он говорит: «Николай! Видишь белое дерево?» Отвечаю: «Вижу снег». А он улыбается: «Это не снег. Это белые куропатки». И дробью как шарахнет... Белое дерево моментально «осыпается» и становится зеленым. Идем, собираем этих белых куропаток и отправляем на кухню...
Не буду долго рассказывать о таких деталях. Их было множество. Но не это главное. В памяти остались впечатления об энтузиазме членов того ударного отряда. Никто не заскулил. Ребята готовы были трудиться. Они видели, что у руководства есть желание решить их проблемы, и, конечно же, с пониманием отнеслись к этой ситуации. Откуда у комсомольцев из разных регионов такой подъем, такой заряд патриотизма, умения противостоять трудностям? Наверное, таким было наше поколение. Люди понимали, куда и во имя чего они едут. Вот она, линия жизни через дела, которые были в комсомоле.
Сейчас, увы, совсем иная ситуация. Абсолютно нет связующей вертикали в работе с молодежью, в том числе между поколениями. Связи разорваны, система не выстроена. Я смотрю: а где же сегодня идеи современных молодежных организаций? Назрела необходимость что-то радикально менять в работе с молодежью».
Валентин Самойлов, в прошлом сотрудник Люблинского райкома и Московского горкома комсомола:
«Расскажу о подходах, которые стали очень активно появляться в работе московского комсомола во второй половине 1980-х годов. Это был период новаций, когда наша молодежная организация стала активно развиваться за счет инициативы масс и энтузиастов.
Было множество ярких дел на уровне горкома комсомола, когда мы стали плотно и конкретно заниматься неформальными молодежными движениями и организациями. Например, любители мотогонок. Жители некоторых районов стали нам много писать, жалуясь на нарушение «байкерами» Правил дорожного движения и режима тишины в городе. Кончилось тем, что меня отправили знакомиться с этими ребятами. Приехал, говорю: «Чего вы людям спать не даете? Давайте найдем в городе место, где вы никому мешать не будете, а заодно покатаетесь со спортсменами по мотокроссу, например, на стадионе института физкультуры». «Мотоциклетная молодежь» отнеслась поначалу к таким предложениям явно скептически: дескать, мы крутые. Но в итоге попытка локализовать и организовать «байкеров» с учетом общих интересов удалась.
Также мы и футбольных болельщиков тогда пытались организовать, дать им помещения, помочь выбрать лидеров не из числа «отмороженных», а вполне вменяемых фанатов... Или, к примеру, молодые ребята захотели играть в бридж, который не входил тогда у нас в число легальных игр. Молодежи понравилось, что сама эта игра — высокоинтеллектуальная, требует активной мозговой деятельности, да и соревновательный эффект в ней присутствует. Они решили создать свой бридж-клуб. Пришли в горком комсомола, говорят: «Нас отовсюду гоняют, «закладывают» участковым... Но мы же ничего плохого не делаем. Мозгами шевелим...» Я приехал однажды к ним на конспиративную квартиру, посмотрел, как ребята играют. Интересно. Ну и «пробили» в итоге организацию официального клуба по игре в бридж.
Еще, помнится, приходили в горком ребята за поддержкой спортивного рок-н-ролла. Горком откликнулся, помог. Мы тогда чувствовали настроения молодежи и старались всемерно их поддерживать. На самом деле комсомол — это далеко не только членские взносы и собрания-заседания, но прежде всего поддержка здоровых начинаний представителей молодежи. Причем в любой плоскости. Самое главное — помочь энтузиастам организоваться».
«Сейчас уже мало кто знает, что самый первый конкурс красоты в СССР — «Московская красавица», был проведен по инициативе горкома комсомола и в частности его секретаря Вячеслава Панькина», — дополнил коллегу Виктор Щукин, в прошлом 2-й секретарь горкома ВЛКСМ Москвы, а в настоящее время председатель правления НП «МГК».
«В абсолютном большинстве российских министерств никто молодежными проблемами вообще не занимается, — подчеркнул Александр Демаков. — На мой взгляд, назрела необходимость в создании специальной государственной структуры по работе с молодежью».
Вячеслав Копьёв, в 1990–1991 гг. второй секретарь ЦК ВЛКСМ: «У комсомола действительно накопился неплохой опыт неформальной работы с молодежью. Когда есть конкретное дело, есть интерес к нему, всегда образуется группа людей, которые хотят и активно будут им заниматься. А со стороны официально существующей молодежной организации тут главное — помочь энтузиастам, поддержать их начинание. Уверен, что в современных российских условиях нужно воспользоваться таким опытом ВЛКСМ, и хочу пожелать сделать это тем, кто сейчас занимается и будет заниматься молодежными проблемами. К слову сказать, одним из таких масштабных проектов, где используется удачный опыт комсомола прошлых лет, может стать фестиваль молодежи и студентов, который намечено провести в будущем году в Сочи».