Сергей Помазун в «Полярной сове» уже два с половиной года. За это время обычно «пожизненник» успевает свыкнуться с мыслью о том, что это место станет его последним пристанищем. Но Помазун не верит, надеется на освобождении. На суде он просил дать ему не пожизненное, а 25 лет, говорил, что этого вполне хватит на исправление. Но ни одного довода для смягчения наказания Фемида не нашла.
Общаться с Помазуном мы решили в кабинете психолога. Скромную обстановку там украшает разве что картина, но для многих арестантов этот кабинет лучше номера в пятизвездочном отеле.
Помазун у психолога гость не частый, но за его психическое состояние все сотрудники опасаются.
-У него что-то нервное или истерическое, - вздыхают оперативники. - Будто нервный тик какой-то. Дергается он странно, говорит с надрывом. С сокамерником не ужился.
Помазун - в черной тюремной робе и наручниках. Щуплый, жалкий. Сложно представить, как он держал на мушке здоровенных охранников в оружейном магазине. Начинаем беседу, и я отмечаю, что говор у него деревенский, уровень образования низкий. Соединять слова в фразу ему трудно, выразить глубокую мысль почти невозможно.
Я расспрашиваю про житье-бытье в «Полярной сове».
- Ко мне хорошо обращаются, на «вы», я даже не ожидал, - говорит он. - Но тут...непривычные климатические условия.
- Да, вечная мерзлота. А в вашем родном Белгороде сейчас плюс 18.
- Я хочу домой, в деревню.
-Что самое невыносимое в этой тюрьме?
(Знаю, что Помазун уже отбывал в колонии срок за угон, и по словам родных, после этого стал агрессивным и странным — Авт.).
-Что домой не можешь попасть. Я очень хочу освободиться. Надеюсь, после 25 лет меня отпустят по УДО.
-Вам сейчас 34 плюс 25, это ведь почти 60...
-Не важно. Я этим живу. А еще невыносимо то, что здесь нельзя днем спасть. Я устаю, хочется прилечь, а это строго-настрого запрещено. Днем вообще нельзя расстилать постель. Но я бы просто даже на полу полежал, такая усталость.
- Но вы ведь здесь ничего не делаете. От чего усталость?!
- Она психологическая, наверное. А вообще я делаю. Убираю камеру несколько раз в день. Читаю.
- Какие книги предпочитаете?
- Я плохо запоминаю, что читаю. Но вот последнее было что-то про Прометея. А так люблю фантастику, «Волшебника изумрудного города». Мысли уносят куда-то, и не хочется возвращаться в реальность.
Еще я кино тут смотрю. Нам в камеру приносят DVD. Недавно показывали что-то военное. Про Великую Отечественную войну. А я ведь служил. Рядовой я.
- К тюремной еде привыкли?
- Да, тут все стандартное. Я люблю рис, гречку. Когда была Пасха, нам раздавали приносили вареные яйца, куличи. Вкусно было. Но еда ведь не главное. Самое главное - попасть домой. Вы не представляете, как хорошо у меня в деревне... Родные от меня не отказались, пишут письма, присылают передачки.
- Вы к вере пришли за решеткой?
-Нет. Я атеист был и остаюсь. Но ценность жизни тут понял. Не хочу умирать.
- Никто из тех, кого вы убили, тоже не хотел...
- Так уж вышло. Меня довели, разозлили... Охранник в универмаге нагрубил мне, ему не понравилось, что я хожу по женским отделам - а я подарок выбирал. Я решил совершить разбойное нападение - не видел другого способа в тот момент показать, что он не прав. Тех, кто на улице, я не хотел убивать, это вышло случайно, потому что у меня стали вырывать из рук винтовку.
Сергей Помазун так и не раскаялся в своем поступке. Считает, что не виновен в убийствах. Признает вину только в разбойном нападении. «Убивать не хотел, меня спровоцировали», - повторяет он.
Помазун никогда не был на учете в психдиспансере, но этот случай, когда назвать человека абсолютно здоровым не получается. Если бы его вовремя показали специалистам, возможно, тем удалось бы снять стресс с помощью лекарств.
И напоследок про оружие. После трагедии в Белгороде МВД не поддержало идею закрытых витрин с пуленепробиваемыми стеклами в оружейных магазинах, потому что возникла путаница, что такое «открытая» и «закрытая» витрина.
«Закрытая» - та, которая вообще не доступна. В оружейный магазинах таких быть не может по определению, потому что продавец достает, показывает покупателю товар. Другое дело, что каждый «ствол» должен быть на замке и под сигнализацией. В этом случае, как только Помазун взял бы «Тигр» в руки, поступил был сигнал SOS, и его могли бы задержать раньше, чем он устроил бойну на улице. Ну а что касается видеокамер в магазинах - они никак не спасут от таких, как Помазун...
Читайте предыдущие интервью с заключенными из колонии «Полярная сова»:
«Битцевский маньяк Пичушкин: «Первым делом убью парочку людей, изнасилую женщину»
Бесланский террорист Кулаев: «Стараюсь не вспоминать детей, зачем вы разворошили»