Не так давно Александра Иванова (напомним, что Варвары официально сменила ФИО, которые во многом стали нарицательными) вернулась в «Лефортово» из НИИ им. Сербского, где проходила судебно-психиатрическую экспертизу.
- Результаты экспертизы никто из нас не видел, - говорит мама девушки, Кира. - Но, по нашим данным, там все хорошо, то есть никаких отклонений в психике у дочери не обнаружили. Я ее видела только на суде, из-за решеток, но выглядит она чудесно. У нее модная прическа, она улыбалась. Изменилось содержание ее писем. Они теперь живые, добрые, оптимистичные. Она вообще стала очень много писать друзьям, и все обратили внимание, что у нее литературный талант...
4 апреля 2016 года. СИЗО «Лефортово». Плановое посещение членами Общественной наблюдательной комиссии.
Александра-Варвара сидит в «двухкомнатной» камере (сделанная из двух, между которыми разбили перегородку). Таких на все «Лефортово» всего несколько штук. Планировка напоминает больше комнату в старом советском общежитии. Поскольку в камере целых два окна (неслыханная роскошь для СИЗО!), то в в ней довольно свежо.
Нары Варвары аккуратно застелены, сама она сидит рядышком с тремя сокамерницами. Видно, что девушки подружились.
- Я стала заниматься йогой, - улыбаясь, рассказывает Варвара. - Пока только по книжкам. Но мне уже очень понравилось. Могли бы вы мне передать отдельные комплексы, разработанные специально для заключенных? А так здесь скучно, конечно. Жизнь течет размеренно, строго по распорядку. Я стала читать приключенческую литературу, фэнтези. Хорошо, что книг в библиотеке достаточно.
Варвара и правда сильно изменилось. В прошлые разы она была замкнута, разговаривала неохотно, читала только сложную философскую литературу. А главное - она выглядела потерянной. Мы связывали это с тем шоком, который испытала девушка (от поездки, от задержания на границе, от суда и ареста). Но тогда мама была уверена, что дело именно в несчастной влюбленности, из-за которой, по ее словам, и начались все злоключения студентки. Если это так, то Варя, похоже, действительно избавилась от зависимости.
- Я много над собой работаю, - говорит девушка.
Когда все случилось, многие психологи пытались разобраться в ситуации. Говорили: «Это потому, что она сама себя не любит и не принимает. Она не верит, что ее можно любить просто так, чтобы она ни сделала». И добавляли: «Ее нужно отогреть». Ну разве можно отогреть человека в СИЗО? Да еще таком закрытом, как «Лефортово»? Возможно, дело в письмах, в том внимании, которым окружили ее (дистанционно) мама, сестра и друзья.
-В последнем письме мама написала, что шлет фотографию, - говорит Варвара. - Но ее изъяли без объяснения причин. Я не знаю, что там. Может быть, котенок, которого мама принесла домой недавно. Неужели нельзя иметь в камере фото животных?
На снимке действительно оказался котенок, и администрация СИЗО поступила правильно: законом разрешается передавать только фото близких людей.
- Но другую фотографию, на которой с котенком родная сестра, тоже не отдали, - говорит мать. -Еще почему-то не отдают лежащие на складе вещи, в том числе кроссовки. Скоро уже +20 будет, а она на прогулку в сапогах пойдет? Еще отобрали у нее носки, которыми она жонглировала. Начальник СИЗО мне сказал, что это нарушение дисциплины. В «Лефортово» не приветствуют вольнодумцев, но пусть хотя бы носки вернут...