По словам свидетеля, он впервые увидел Савченко 25 июня 2014 года в гостинице «Евро», где она проживала в двухкомнатном номере. Во второй раз следователь Маньшин общался с ней 27 июня, а 30 июня провел задержание. Причем, так как в гостинице подозреваемая все еще была свидетелем по делу о военных преступлениях в Донбассе, ее допросы каждый раз проходили без адвокатов.
Однако Маньшин не смог пояснить, почему допрашивать Савченко отправили следователя из Москвы, а не из Воронежа. По словам свидетеля, впервые об украинке он услышал от сотрудников воронежского ФСБ, которые рассказали, что во время спецоперации обнаружили женщину в военной форме. А о допросе 23–24 июня (когда Савченко только попала в Воронеж) Маньшина попросил местный следователь Александр Медведев.
«Вы к каждому человеку в военной форме без документов из Москвы в Воронеж приезжаете или эта ситуация уникальная?» — спросил у следователя адвокат Илья Новиков. Ответом было молчание. Вслед за этим адвокат Марк Фейгин начал уличать Маньшина в нарушениях УПК во время задержания Савченко. Адвокат уверен, что, поскольку Савченко была задержана 30 июля, следователь не имел права предъявить ей обвинение через два дня. Кроме того, Маньшин не смог назвать причины, по которой Савченко была задержана, кем были потерпевшие и очевидцы. «В протоколе все указано... Уважаемый суд, считаю это давлением», — все что мог ответить свидетель.
Помимо этого у Маньшина спросили, как могло получиться, что, судя по протоколу допросов сотрудников ГАИ Алексея Тертышникова и Михаила Луценко, остановивших за непристегнутый ремень въехавшую в Россию машину с Савченко, они говорили одно и то же, слово в слово. Следователь не знает, почему так получилось.
Еще один вопрос касался Михаила Помазана, который в уголовном деле именуется «специалистом по сотовой связи». Этот эксперт заявил, что биллинг мобильных телефонов Савченко доказывает, что украинка корректировала обстрел Металлиста с одной из телефонных вышек. Но, во-первых, два других эксперта по сотовой связи со стороны защиты и обвинения говорят, что в момент бомбардировки украинка была уже в Луганске, а во-вторых, Помазан оказался не экспертом, а занимался получением счетов и накладных одного из сотовых операторов Украины, а также был активным сторонником России в конфликте в Донбассе. Маньшин не знает, почему назвал Помазана экспертом и почему построил на его заявлении целое уголовное дело. «Все ответы есть в материалах дела» — один ответ на все.
К тому же адвокаты Савченко заявили о наличии у них аудиозаписи телефонного разговора Маньшина с «особистом» главы ЛНР Евгением Коломийцем, который в 2015 году по собственной инициативе приехал в Москву давать показания против Савченко. По версии защиты украинки, Маньшин и Коломиец были хорошими друзьями и вместе решили фальсифицировать уголовное дело.