Даже недорогой и широко распространенный обезболивающий медикамент поставили вне закона. Кетаминовые войны сотрясали Россию почти полтора десятка лет. Наркоконтроль отслеживал айболитов, решившихся вколоть кошке или собаке лекарство. За преступление, совершенное у операционного стола, карали строго. Возбуждались уголовные дела, назначались реальные сроки. Все помнят громкую историю молодого питерского ветврача Александра Шпака, схлопотавшего восемь с половиной лет за продажу запрещенного препарата оперу-провокатору из ФСКН. За доктора единым фронтом вступилась общественность, и срок скостили. В прошлом году Александр Шпак был выпущен по УДО, отбыв три с половиной года в колонии строгого режима. Второе наказание — запрет в течение 10 лет заниматься профессиональной деятельностью — никто не отменял.
Говорят, что звезда мирового кинематографа Брижит Бардо, известная своей зоозащитной деятельностью, даже лично обращалась к Владимиру Путину с просьбой разрешить российским ветеринарам использовать препарат в качестве анестезии при операциях на животных.
Были случаи, когда ветеринары, боясь уголовного преследования, оперировали фактически наживую, лишь обездвиживая животных. Бедные звери, которые не могли ни лапкой двинуть, ни хвостиком шевельнуть, терпели невыносимую боль.
Для послеоперационного обезболивания четвероногих пациентов врачи вообще ничего не могли использовать, кроме анальгина и нестероидных противовоспалительных средств. А тот же кетамин — спросите любого специалиста — это каменный век. В так называемом цивилизованном мире существует еще и индивидуальный подбор наркоза в зависимости от показаний и противопоказаний, что позволит избежать риска развития серьезных осложнений вплоть до гибели животного во время наркоза. Врачу выбирать, каким медикаментом пользоваться. Да, это нужно контролировать, но контроль должен быть разумный. К примеру, на Западе весь набор медикаментов находится в маленьких боксах, в двух шагах от операционной.
— Теперь практически все наркотические и психотропные препараты, которые применяются в медицинских целях, могут использоваться и в ветеринарии, — комментирует депутат Госдумы Николай Герасименко. — Речь идет о принципах гуманизации по отношению к животным. Нельзя, чтобы они испытывали боль. И это большая победа. Требования к хранению данных медикаментов в ветеринарных клиниках тоже будут упрощены. Следующий шаг — помочь частным клиникам.
То, что нынешний законопроект очень ждали, подтверждает и Сергей Середа, возглавляющий Ассоциацию практикующих ветеринарных врачей:
— Замечательно, что сделан такой важный шаг. На это понадобилось больше 15 лет. К сожалению, у основной массы ветеринарных клиник, зарегистрированных как индивидуальные предприниматели, по-прежнему не будет доступа к этим препаратам. Значит, надо вносить изменения в закон и, конечно, учитывать мировой тренд: условия, которые выдвигает наркоконтроль для хранения таких медикаментов, невозможно соблюсти ни в сельской местности, ни в маленьких клиниках. Сегодня сделаны только первые шаги. До того времени, когда все будет хорошо, еще очень далеко.
По данным Виктории Абрамченко, замминистра сельского хозяйства, сегодня 23 крупнейшие ветеринарные клиники имеют право применять наркотические вещества в лечении животных. Это мизерный процент.
Зачем вообще изобретать велосипед, если можно пойти пусть не самым простым, но доступным путем: продавать такие медикаменты по строгим рецептам в специализированных аптеках? Тогда маленьким клиникам не придется обзаводиться дорогостоящими сейфами и охраной. А мы — владельцы четвероногих пациентов — будем спокойно ждать, пока любимец выйдет из наркоза и завиляет хвостом!