-Наталья, вы единственный медик в этой местности?
-Да. Поселок у нас небольшой - всего 175 человек. Зато есть ФАП (фельшерско-амбулаторный пункт), я там принимаю. А после работы люди идут ко мне домой.
-Как это?
-Ну а куда им еще идти? Поднялась температура (или заболело что-то) вечером или ночью - что делать? Все ко мне. Кто может — сам идет, кто не может — к тому я (родственники прибегут, сообщат). Сплю я, не сплю, это никого не волнуют. Тарабанят в окна, двери (смеется).
-А позвонить вам нельзя?
-В ФАПе есть телефон, а дома — нет. Мобильники у нас не ловят. Мы этот вопрос много раз поднимали, но глава поселения объяснял, что какие-то сложности с вышкой, что ставить ее неперспективно. Хотя в соседней деревне вышка есть и сотовая связь там ловит.
-А интернет есть у вас?
-Нет, к сожалению. Во всем поселке только 13 домов оборудованы стационарным интернетом. Я просила, чтобы мне, как медику, поставили. Но не дали.
В тот раз ко мне ночью прибежали родные беременной девушки, сказали, что ей плохо.
-Во сколько это было?
-В два часа ночи. Пока я собралась, пока добралась до ее дома — начало третьего. Я ее осмотрела, и приняла решение отвести в амбулаторию, которая находится в 5 км. Там есть врач общей практики.
- У девушки было что-то серьезное?
-Не то чтобы... Но она молодая совсем, 20 лет, то есть первородка. Мы понимали, что нужно перестраховаться, чтобы не было преждевременных родов (а срок ей ставили только в феврале). Мы попросили местного мужчину на «Ниве» отвезти нас. А в амбулатории приняли решение, что нужно ее в районную больницу. Созвонились с ними. Они сказали, что выслали нам на встречу реанимобиль с бригадой медиков. А мы двинулись на «Ниве» к ним на встречу, чтобы не терять ни минуты.
-Сколько вас было в машине?
-Пятеро. Беременная села на переднее сиденье, а мы втроем (я и два родственника) сзади. Тесновато было, но что делать.
-А как же та кошмарная погода?
-Тогда не думалось про погоду. Главное - спасти женщину, жизнь ребеночка сохранить. Кто же знал, что мы недоедем? В какой-то момент мы сошли трассы.
-Машину занесло?
-Да. Мы не доехали до реанимобиля примерно км 10. А тот тоже встрял, и не мог двинуться нам навстречу.
Видимости не было никакой. Перед нами будто стена стояла снежная. Мы оказались на обочине, из которой не могли выехать (колеса только буксовали, шофер не мог вырулить). Страшно было даже выходить из машины.
-И тут начались роды...
-Да. В деталях сам процесс описывать не буду, этого ведь даже с точки зрения медицинской этики нельзя делать. В общем действовала по обстоятельствам. Все участвовали под моим руководством.
-А попросить выйти родственников нельзя было, чтобы хотя бы не в такой жуткой тесноте принимать роды?
-Как скажешь человеку: «Выходи», если такой мороз в такую бурю?! Они бы там через 15 минут погибли. Так что в машине все оставались. Кто как мог.. Это не объяснить... Кто в такой ситуации не был, понять не возможно. Машина еще накренилась сильно, так что неудобно было вдвойне.
У меня с собой была медицинская укладка, в которой даже теплая стерильная пеленка лежала. В общем роды приняли. Ребеночек оказался крепенький, в состоянии, гораздо лучшем, чем можно было ожидать.
-Было ощущение счастья, радости? Все-таки новый человек родился! Живой!
-В тот момент все было без эмоций. Стресс слишком сильный. Молодая мать вообще была в шоке, но держалась, как могла. Я понимала, что нужно действовать, чтобы спасти ее и младенца. А как действовать? Все, что мы могли, - ждать помощи. Так мы и просидели в общей сложности больше 12 часов.
-В машине было холодно?
-Бензин стал заканчиваться, машина глохла... Водитель достал откуда то газовый баллон. Мы его зажгли прямо внутри. Там такой маленький фитилек. Этот огонек и согревал, как мог, нас и всю машину. Но тепла особого не было. Мы все больше и больше замерзали. Главное было спасти ребенка. По очереди держали его, прижимали к себе, согревали. Один устал — другому передал, тот третьему... Пошевелиться лишний раз невозможно - места сзади в «Ниве» совсем мало ведь. Потом пришла идея! На мне была старая, но очень теплая дубленка. Я капюшон с нее сняла и соорудила что-то вроде люльки.
-Как ребенок себя вел? Плакал?
-Плакал. Когда его укачивали, я говорила: «Не надо, пусть лучше плачет». Так было больше шансов, что он выживет.
-Имя ему придумали,пока сидели в машине?
-Да, а как вы догадались? Все думали-думали, разные варианты были. А потом решили, пусть будет Антошкой. Может, мама потом и по другому запишет его, но тогда мы назвали Антоном.
-Скажите, вас не охватывало отчаяние, ведь помощь все не приходила?
-В какой-то момент я посмотрела в окно, где не было даже малюсенькой щелочки, стала вспоминать своих детей. У меня двое сыновей. Матвею 9, Максиму 6. Как они там? То они сейчас делают?
Но все равно была надежда, что вот сейчас, вот сейчас будет помощь, кто то придет, нас спасут... А тот реанимобиль стоя, двигаться не мог, потому что дороги не было. Врачи там надеялись, что мы может появимся каким-то чудом.
А потом за нами приехали наши местные мужики с деревни на «Урале»! Они своими силами организовали поиски, зная что ушла машина с медиком и беременной женщиной и не пришла в центр, в Кваркено. Двинулись нас искать. Нашли. Вытащили. Потом уже нас нагнал вездеход МЧС, и мы им передали маму и малыша. Они их вывезли на расчищенную дорогу, где стоял уже другой реанимобиль.
-В родном поселке вас, наверное, считают героем?
-По разному. Много критики было, что не так сделали все, не надо было ехать никуда и т.д. Тут вроде работаться надо - все живые остались. Но не все могут даже мысленно представить эту ситуацию.
Если бы у нас была мобильная связь, то было бы проще. А все врачи, которые нас ждали, очень волновались. Мы все понимали — окажись мать и дитя в реанимобиле, и их жизнь точно будет спасена, потому что там есть все необходимое. Вообще у нас в стране материнская и младенческая смертность в последние годы достигли рекордно низких за всю историю нашей страны значений. Думаю, это как раз заслуга всех врачей. И вот получилось, что и я поучаствовала в спецопреации по спасении маленького Антона и его матери (смеется). Очень надеюсь, что с ними все будет в порядке. Они в больнице сейчас.
P.S. Когда материал уже был готов к печати, пришла радостная весть: министр здравоохранения РФ Вероника Скворцова приняла решение наградить нашу героиню.