Пожалуй, ни один гимн не звучит так современно как этот. Его написал в 1792 году «гений одной ночи», как окрестил его Стефан Цвейг. Капитан республиканцев Клод Жозеф Руже де Лиль, написал его для того, чтобы вдохновить солдат революции окруженных пруссаками в Страсбурге. Поначалу он назывался совсем по-другому: «Военный гимн Рейнской армии». Вскоре он стал гимном всей революционной Франции. Название «Марсельеза» он получил от бойцов Марселя, которые пели его, находясь на марше.
В ХIX веке «Марсельеза» вышла за границы Франции. Ее запела вся революционная и либеральная Европа.
В 1879 году «Марсельеза» стала официальным гимном Франции, не утратив ни слова в своем тексте. В своем азартном воинственном тексте. Даже в том месте, где поется о пролитии «нечистой крови» врагов Франции. Многие деятели политики и культуры Франции призывали переписать наиболее воинственные пассажи «Марсельезы». Но тщетно. Гимн остался неприкосновенным.
Французский историк Мишель Вовье писал о «Марсельезе» в своем эссе, включенном в сборник «Пределы памяти: Строение французского прошлого»: «У «Марсельезы» две стороны. С одной стороны, это революционная руна, в которой поется не только о свободе, но и о других ценностях нового общества. А с другой стороны, это воинственная песня…»
Те, кто покушались на революционную руну, получили воинственный ответ.
В Соединенных Штатах, получивших от Франции в подарок и назидание Статую Свободы, «Марсельезу» пели везде. И продолжают петь. Ее исполнил перед началом концерта знаменитый филадельфийский оркестр. Она звучала под сводами Лирической оперы в Чикаго. Ее исполнял Детройтский симфонический оркестр. Ее пели в Париже мусульманские лидеры на местах смертоносных атак террористов. В Лондоне на стадионе «Уэмбли», где играли национальные футбольные сборные Англии и Франции, на огромных экранах можно было прочесть слова «Марсельезы».
Она была вездесущей и всепроникающей. Человечество солидаризировалось с Францией. Можно сказать — и не ошибиться — что ни один гимн не несет в себе такого эмоционального запала как «Марсельеза». Ее цитирует Чайковский в «Увертюре 1812 год». Она слышится в песне «Битлов» «All You Need is love». Ее вплетает в свой «Feux d’artifiсe» Клод Дебюсси. Ее бренчит на своей гитаре виртуоз джаза Джанго Рейнхардт и поет Серж Гейнсборо.
А кино? Кто может забыть ленту великого Жана Ренуара «Великая иллюзия» или неповторимую «Касабланку»? Помните ту сцену, когда постоянные посетители кафе Рикка поют «Марсельезу», по ют с вызовом, чтобы заглушить немецкую песню, которую горланит фашистское офицерье? И заглушают.
Была, конечно, не только «Марсельеза». Неугомонная Мадонна спела Франции шансон ее воробышка Эдит Пиаф «La Vie en Rose». Это было в прошлую субботу в Стокгольме. А «Колдплей» в ту же субботу исполнил в Лос-Анджелесе «Imagine» Джона Леннона.
И тем не менее это были дни «Марсельезы». Ее пели французские болельщики, которых эвакуировали со стадиона в Париже. Пели ее и скорбящие толпы от французского посольства в Дублине до Юнион-сквера в Нью-Йорке, где собрались студенты-французы.
После теракта в Париже «Марсельезу» пели почти на каждой спортивной арене по всему миру. В нью-йоркском «Мэдисон-сквер Гарден», где сражались местные «Никс» с новоорлеанскими «Пеликанами». В лосанджелесском «Стэйплс Центре», где местные «Клипперс» принимали детройтских «Пистонс». Пели и хоккеисты НХЛ в Канаде.
Я слушал «Марсельезу» в «Метрополитен-опера», где в прошлую субботу давали «Тоску» Пучине. Текст гимна был вложен в программки. Его сопровождало такое послание: «Метрополитен-опера» скорбит о жертвах теракта в Париже. И она исполнит французский национальный гимн, чтобы выразить нашу солидарность с гражданами Франции…»
За дирижерским пюпитром стоял великий Пласидо Доминго. Встали и все зрители. Пел весь театр, но голоса зрителей заглушали хор и певцы. Когда отзвенел гимн, раздалась овация. «Vive la France!» неслось отовсюду.
В эти дни планета поет «Марсельезу». От Парижа до самых до окраин. И я шепчу свои стихи, в которых есть такая строфа:
И Революции Указ
Мир надвое уже делил.
И «Марсельезу» в первый раз
Насвистывал Руже де Лиль…