Напомним, мальчика отобрали у родителей 14 октября после проверки УФМС, которая выявила нелегальное положение Зарины. Той же ночью ее сын умер в больнице имени Цимбалина. По факту смерти мальчика возбуждено уголовное дело, а родителей тем временем выживают из страны. Адвокаты считают, что прокуратура таким образом добивается, чтобы дальнейшее разбирательство смерти Умарали шло без участия потерпевших.
31-й зал Городского суда Петербурга осаждают телекамеры – рассматривают нашумевшее дело о принудительном выдворении юной матери погибшего таджикского младенца. Зарина Юнусова – миниатюрная девушка в опрятной длинной юбке, прячет глаза и закрывает лицо платком, стараясь держаться поближе к мужу.
Рустем в черном костюме и белоснежной рубашке не слишком уверенно говорит по-русски, объясняя журналистам, что его не признали потерпевшим, хотя он – отец ребенка. По решению суда, Зарина должна не только покинуть Россию через две недели, но и выплатить штраф в 5 тыс. рублей, а также не появляться в стране еще 5 лет.
- То есть, по сути, она лишена всех прав потерпевшей, - комментирует ситуацию адвокат Ольга Цейтлина. – Нам, хотя мы представители потерпевшей, не дают ознакомиться с материалами дела, мы не видели ни актов о вскрытии, ни документов о том, на каком основании у матери отняли ребенка. Зачем? ФМС и полиция сами не могут толком сказать. Якобы ради какой-то дезинфекции, а ребенок потом умер, подумайте, от герпеса! Ну ведь так не бывает. А теперь Зарину выдворяют, хотя в такой ситуации закон позволяет признать исключительные обстоятельства и ограничиться штрафом.
Почему городской суд оказался так жесток к молодой таджикской семье? На каком основании принимали решение в суде первой инстанции тем роковым вечером 13 октября, и почему его оставили в силе?
- Зарину судили (в Октябрьском райсуде – прим. ред.) – как невинного младенца, - говорит адвокат Олег Барсуков. – Она даже не понимала, какие показания давала, не понимала переводчика. Точно так же до этого забрали малыша - непонятно, зачем.
Накануне Зарина и Рустем отказались сдавать кровь на анализ. Адвокат Барсуков заметил, что тем самым они бы свидетельствовали против себя – следователи хотят найти какое-то подтверждение версии о том, что малыш умер от вируса, и, если это будет очень нужно, в крови родителей найдут болезнь.
Журналисты расходятся, Ольга Цейтлина тихо беседует с подзащитными в уголке. «Что дальше?» - спрашивает Рустем адвоката, Ольга Павловна отвечает: «Рустем, можно жаловаться в Европейский суд, но это годы и годы. Возможно, удастся когда-то получить компенсацию, но это 5-6 лет!».
Тем не менее, защита готова идти до конца и искать справедливости в суде по правам человека.
Между тем глава СПЧ Михаил Федотов сообщил журналистам, что намерен обратиться в Генпрокуратуру с тем, чтобы она проверила законность решения суда. Федотов собирается написать непосредственно Генпрокурору. Правозащитник подчеркнул: судья обладал всеми полномочиями для того, чтобы исполнение решения об экстрадиции было отложено до завершения следствия по делу о гибели малыша.
Анастасия Семенович, Санкт-Петербург