Елена ШЕВЧЕНКО, актриса:
— Мы вместе снимались только в одной картине — «Сирота казанская» Владимира Машкова. Это было замечательно и стало одним из лучших моих воспоминаний в актерской профессии. Я не знала Льва Дурова как человека, только как партнера. Он был замечательным, виртуозным мастером, стопроцентным артистом, ревнивым и фанатично преданным профессии. Мы снимали в Подмосковье. И Лев Дуров тогда был очень увлечен Володей Машковым как режиссером, все ему было интересно, он очень внимательно относился к происходящему. А то, что там творилось, нельзя назвать конкуренцией, но это был актерский азарт — переиграть друг друга. Лев Дуров стремился ответить на любую импровизацию со стороны Валентина Гафта и Олега Табакова. Он остался в моей памяти актером уникальной эфросовской выучки, очень мобилизованным. У него энергия зашкаливающая. В этом был весь Лев Константинович и его актерская индивидуальность. Он и не мог по-другому. Все ко мне на равных относились, и Лев Константинович тоже. Чем больше мастер, тем более он внимателен к своим партнерам.
Сергей ГОЛОМАЗОВ, художественный руководитель Театра на Малой Бронной:
— Лев Константинович был очень парадоксальным человеком, остроумным, ироничным, жизнелюбивым. Выстраивать с ним серьезный разговор было практически невозможно. Дуров все переводил в пространство юмора и иронии. Без конца рассказывал какие-то остроумные байки и очень заразительно смеялся. Но, наверное, за всем этим пряталось драматическое и даже трагическое ощущение жизни, как это всегда бывает у «печальных клоунов». Он сам себя так называл. При этом Дуров был достаточно пытлив, чрезвычайно строг. В нем сидел очень серьезный редактор, когда это касалось того, что происходит с ним, что делает он сам и что творится вокруг него, в том числе и в театре. Когда в 2008 году я пришел на Малую Бронную, конечно же, зашел разговор: а что Дурову делать дальше? Тогда я нашел хорошую для него пьесу «Я не Раппапорт» Эрба Гарднера. Лев Константинович сам выступал в качестве режиссера. Но на заключительном этапе работы он попросил меня помочь. Я сел в зал, и мы уже совместно выпустили спектакль. Дуров играл в нем вместе с Георгием Мартынюком. Оба уже, к сожалению, ушли. Еще один спектакль — это шекспировская «Буря». Лев Дуров сыграл волшебника Просперо. Мы делали эту постановку как бенефис к его 80-летию. Он тоже выступал как сорежиссер. «Буря» шла до последнего времени, оставалась в репертуаре нашего театра. Когда я пришел, Лев Дуров еще какое-то время играл в спектакле «Жиды города Питера», который держался в репертуаре порядка двадцати лет. Пожалуй, это единственная пьеса братьев Стругацких. И Лев Константинович тоже ставил ее сам.