Лето у нас и у детей наших. Каникулы. Отдых. Перевал. Переваливаемся, значит, из одного класса в другой. Некоторым повезло: они вывалились из школьного кошмара и ввалились в институтский — будут переваливаться теперь там.
Перевал — время хорошее. Неспешное. Можно оглянуться на то, что было, и, главное, глянуть на то, что будет.
Было — что? ЕГЭ — единая государственная экзекуция. На этот раз прошла хорошо.
В советские времена Михаил Жванецкий, описывая жидкую советскую сметану, воскликнул: «То, что мы называем сметаной, — сметаной не является». Так вот.
То, что мы называем школой, — школой не является.
С этим выводом трудно не согласиться.
Ну, например, мы все прекрасно знаем, что ГИБДД, которую всё равно все называют ГАИ, не занимается организацией дорожного движения. Другие у нее задачи. В большом количестве магазинов, которые называют книжными, уже давно не книги главный товар. Сейчас вот закрывают разные институты и университеты, ибо они, по сути, ни университетами, ни институтами не являются.
Нормально? Привыкли?
Вот и школы у нас нет. Привыкайте.
Почему?
Если машина не едет — она не машина, какой бы красивой ни была. Правильно? Правильно.
Какие есть главные задачи, которые должна выполнять школа, чтобы иметь право так называться?
Таких задач две.
Во-первых, она должна учить учиться. На самом деле чем взрослее становится человек, тем сложнее его чему-нибудь научить. Но если человека научили получать знания, проблем с их получением у него не будет.
Знания, говорил Альберт Эйнштейн, это то, что остается в наших головах после того, как нас закончили учить. В головах наших детей не остается ничего после того, как они сдали ЕГЭ. Я много лет преподаю в разных вузах, вижу чудесных молодых людей — умных, интересных. И ничего не знающих.
Для примера. В одном вузе я спросил первокурсников, кто такой академик Сахаров. В зале сидели тридцать человек. Не знал никто. Вопрос «Кто с кем воевал в Гражданскую войну в России: кто такие белые и кто такие красные?» вызвал весьма оживленную дискуссию…
Ничего нельзя делать одновременно осмысленно и из-под палки. Либо так, либо сяк. А теперь, дорогие родители, поднимите руки те, чьи дети утром радостно бегут в школу. Вижу пару-тройку уникумов. Вам повезло.
Без интереса учиться не только трудно, но и вредно. За одиннадцать лет большинство наших детей убеждаются в том, что получение знаний — скучный, занудливый и формальный процесс.
Вторая задача школы: помочь ребенку определиться с призванием.
Вообще такая задача не стоит. Мы по-прежнему учим по системе, когда всех надо учить всему. Мы как проклятые пытаемся воспитать гармоничную личность, как бы забывая, что след в истории оставляют именно личности негармоничные. Гении вроде Леонардо — исключения. А правило какое? Человек выбирает свой путь и идет по нему. В какой-то момент его называют «гений».
Несколько лет назад я открыл для себя великого швейцарского педагога Иоганна Генриха Песталоцци. Песталоцци, живший на рубеже восемнадцатого и девятнадцатого веков, свой метод образования назвал «метод природосоответствия». Он боролся против школ, в которых всех учат всему, он считал, что педагог обязан открыть в ученике его собственный талант и помочь его развить.
По свидетельству очевидцев, например, Талейрана или нашего императора Александра, метод Песталоцци творил чудеса.
Другой великий педагог Януш Корчак тоже вот заметил: «Воспитатель обязан уметь терпеливо ждать, когда разовьются способности». Нормально? Какое там «терпеливо ждать»! У нас же четкая программа, мы не имеем права от нее отклоняться. Вопрос — ответ — оценка. Для терпеливого ожидания нет времени.
Для моей книги про Песталоцци я придумал такой подзаголовок «Книга для умных родителей». А почему не для учителей? А потому, что наша школа не заточена на то, чтобы относиться к ребенку как к личности, чтобы, понимаешь, способности его выискивать. Глупости какие!
А родители на это могут заточиться. Если, конечно, захотят.
Зачем дорога, если она не ведет к храму?
Зачем машина, если она не едет?
Зачем школа, если она не учит учиться и не помогает обрести призвание?
Вот. Вопрос без ответа.
Потому во всех своих книгах и лекциях я обращаюсь только и сугубо к родителям. Мы не заметили, что реальный центр образования сместился сегодня из школы в семью.
В школах — отчеты, олимпиады, ЕГЭ. Очень хорошо.
В семье — воспитание, образование, учение. Если, конечно, родители захотят. Но это, как говорится, дело добровольное.
Когда мне говорят родители: у нас, мол, нет времени воспитывать детей, — я отвечаю вопросом: а вы тогда зачем их заводили? Вы что, всерьез считаете, что можно добиться результата в каком-то деле, которым вы не занимаетесь?
Когда в советские времена мы смотрели на белую, не очень вкусную жидкость, многие верили, что вот это вот сметана и есть. Многие по-прежнему верят, что дети в школу идут учиться.
Выступая нередко в школах, я провел опрос среди старшеклассников: «Зачем вы ходите в школу?» Победил ответ: «Общаться». На втором месте: «Готовиться к ЕГЭ». На третьем: «У меня там любимый человек». И только на четвертом: «Учиться».
Я всегда говорил, что наши дети мудрее нас.
Ну так чего? Постоим на этом летнем перевале: позади, условно говоря, — учеба, впереди, условно говоря, — школа.
А потом хвать свое чадо за руку — и ну общаться! Потому что если мы, родители, не поможем нашим детям стать образованными, этому вряд ли кто еще поможет.
Хотя ЕГЭ они, скорее всего, сдадут.