— Владимир Анатольевич, Воздушно-десантные войска сейчас одни из самых боеготовных частей нашей армии. Влияет ли на развитие войск непростая ситуация в стране, мире?
— Все наши мероприятия по модернизации как армии в целом, так и ВДВ в частности связаны с государственной программой перевооружений до 2020 года. Эта программа построена на тех показателях, которые определяют два вектора. Первый — возможности нашей экономики и основных производителей различного оружия, второй — те задачи инфраструктурной перестройки видов и родов Вооруженных сил, которые выполняются исходя из оценки военно-политической обстановки. Вы сейчас видите, что она, к сожалению, имеет тенденцию к ухудшению, и происходит это все не по нашей вине. Наших партнеров, теперь уже можно сказать бывших, устраивало, когда армия в 90-е годы была в полуразваленном состоянии, когда они рассказывали с усмешкой про «ржавые» танки. Теперь, когда армия благодаря усилиям нашего президента и министра обороны начала активно восстанавливать свой потенциал, это вызывает нервную реакцию за рубежом.
— Что представляет собой концепция развития ВДВ?
— Мы определили свои подходы, к примеру, по комплектованию личным составом с последовательным переходом от призывного принципа к преимущественно контрактному. Сейчас уже более половины личного состава у нас служит по контракту, и мы планируем в установленные сроки эту цифру довести до 80 процентов. Разработана и утверждена система построения ВДВ как мобильного компонента и основы сил быстрого реагирования. Для этого в ноябре 2013 года в состав войск были возвращены десантно-штурмовые бригады Восточного (ВВО) и Южного (ЮВО) военных округов. Кроме того, произошел ряд важных изменений в составе войск. Это переформирование 45-го полка в 45-ю отдельную бригаду специального назначения. Также у нас сформировано пять разведывательно-десантных батальонов, а до конца года в трех новых бригадах в Восточном и Южном военных округах будут развернуты разведбаты. Активно формируется беспилотная авиация: уже есть две роты, у которых имеются средства разведки и целеуказания. В будущем в этих подразделениях появятся и ударные беспилотники.
Мы активно формируем службу радиоэлектронной борьбы, потому что подразделения, ранее выполнявшие эти задачи, на сегодняшний день уже не соответствуют потребностям войск. Возрастает роль информационного противоборства.
— Ваши подчиненные совершили уникальный массовый выброс десанта на остров Котельный в Арктике, есть ли еще планы по учениям в этом регионе, вообще ставятся ли задачи ВДВ по освоению арктической зоны?
— В соответствии с поставленными нам задачами мы провели системную проработку возможности участия подразделений ВДВ в выполнении задач Северного флота. Сейчас мы реализуем в Арктике ряд проектов. В том числе совместно с Русским географическим обществом на Северном полюсе решаем гуманитарные и научно-исследовательские задачи. Определились, что в четырех мероприятиях Северного флота будут участвовать наши подразделения 98-й и 76-й десантно-штурмовых дивизий. Скорее всего, это будут разведподразделения и какая-то часть штурмовых подразделений. Они будут ориентированы на самостоятельные действия, в том числе и на нестандартной технике: снегоходах, дельтапланах, двузвенных вездеходах с арктической оснасткой. Сейчас надо до конца проанализировать все вызовы, которые возможны в этом регионе, и исходя из этого будет определена тактика действий подразделений ВДВ, которые будут привлекаться. Мы готовы выполнить задачи в арктической зоне и будем в ходе практических мероприятий нарабатывать подходы и навыки.
— Можно ли рассказать о наработках по комплекту солдата будущего «Ратник»?
— В чем его большие плюсы? Прежде всего, удалось впервые в мировой практике сочленить разведывательные возможности с той оснасткой, которая есть у военнослужащих. Это многофункциональный комплекс, он неоднороден, там есть сегменты обычного стрелкового оружия и сегменты снайперского вооружения с различной оснасткой для различных военнослужащих. По результатам практических мероприятий мы подготовили предложения по доработке ряда элементов этого оснащения, которые сейчас реализуются. Мне бы не хотелось сейчас глубоко погружаться в эту тему, которая еще является закрытой, но то, что уже сделано, — существенный шаг вперед. Мы благодарны промышленности за то, что сегодня появляется возможность обеспечить и наших военнослужащих, и целые подразделения необходимыми средствами разведки, наблюдения, связи и точного позиционирования. Такого у нас никогда не было.
— А как идет программа модернизации существующего вооружения?
— Конечно, модернизация оружия, модернизация боевой техники — это второй вектор, по которому мы должны идти. Кстати говоря, мы одними из первых приступили к мероприятиям по модернизации существующих образцов оружия.
Даже переходя на новую машину БМД-4М, мы не перестали думать о модернизации основной боевой машины десанта БМД-2. Мы используем наработки, которые были сделаны промышленностью по модернизации БМП-2, подключились к этому процессу еще два года назад. У нас появился боевой модуль под названием «Берег». Первые образцы «Берега» уже приступили к войсковым испытаниям. То есть, перевооружаясь на БМД-4М, мы одновременно через боевой модуль «Берег» будем увеличивать боевые возможности машины, которая составляет сегодня 90 процентов парка ВДВ. Не получится сразу перескочить из одного качества в другое, нужна постепенная эволюция. Так же и в стрелковом вооружении. Где-то есть сегменты — к примеру в снайперском оружии, — где точность и кучность стрельбы имеют первостепенное значение. Здесь нужно делать новые образцы. Что касается ближнего боя или боя в городе, там достаточно модернизации оружия с добавлением новых опций. К примеру, я попросил нашу промышленность изготовить прозрачные магазины для стрелкового оружия, чтобы бойцу было понятно, сколько патронов у него осталось и когда пора сменить магазин.
— На форуме «АРМИЯ-2015» вы заявили, что для оперативного парирования военных угроз с любого направления сейчас в составе наших войск насчитывается более десяти батальонов ВДВ, которые способны немедленно приступить к выполнению боевой задачи как на территории России, так и за ее пределами. Это заявление уже наделало немало шума в зарубежных СМИ. Не могли бы вы пояснить, о чем именно идет речь?
— Начну с «пределов». Пределы нам определяет верховный главнокомандующий. Я сказал, что «визы нам не нужны». Куда определит верховный главнокомандующий, туда и полетим. Конечно, мы прежде всего решаем задачи обороны страны. Вместе с тем Россия является членом международных организаций, в частности ОДКБ. Сегодня далеко не однозначная ситуация в Афганистане, а наши союзники и члены ОДКБ Таджикистан и Киргизия граничат с этой страной, и мы в случае неблагоприятного развития событий, как партнеры по ОДКБ, обязаны помогать. Это я и имел в виду.
Сейчас у нас в 24-часовой готовности находится более 10 батальонов немедленного применения. Это батальонные тактические группы, способные самостоятельно действовать на избранных направлениях. У них есть своя артиллерия, свое ПВО, свои запасы, что дает им возможность действовать автономно не менее месяца. Кроме того, у нас есть еще батальоны, условно говоря, «второй очереди», их срок реагирования продлен до трех суток. Думаю, что до конца этого года и к средине следующего у нас уже будет по два таких батальона в каждом полку.
— Сейчас в Вооруженных силах на базе ВДВ создаются войска быстрого реагирования. Не могли бы вы подробнее рассказать о ходе их формирования?
— С учетом больших пространственных размахов нашей родины и возможности возникновения конфликтов малой и средней интенсивности в разных концах государства возможные угрозы необходимо быстро парировать.
Конечно, лучше всего это делать, не доводя до конфликта. Вместе с тем, если локальный конфликт, не дай Бог, все же разгорится, такие подразделения должны мгновенно отреагировать и погасить его в очень короткие сроки. Хочу привести в качестве примера «пятидневную» войну. Если бы у России не было ВДВ, а также накопленного опыта первой и второй чеченских кампаний, конфликт в регионе мог разрастись. Мгновенные действия на югоосетинском направлении 76-й дивизии, а на абхазском направлении 7-й дивизии позволили создать необходимые условия, которые, по существу, и привели к капитуляции противника.
Сейчас есть несколько вариантов применения группировок войск на том или ином направлении. Исходя из этого формируется концепция быстрого реагирования, где помимо ВДВ будут еще формирования от сухопутных войск, ВМФ. Их задача — создать условия для быстрого развертывания других группировок. Эти силы, имея время развертывания в 24 часа, по существу, примут на себя первый удар. Но основой войск быстрого реагирования должны стать ВДВ. И это, наверное, логично.
— Можно ли сказать, что Воздушно-десантные войска к своему 85-летнему юбилею находятся на пике?
— Пик ВДВ всегда впереди. Нам есть куда развиваться и совершенствоваться. Это нормальное состояние Воздушно-десантных войск, привитое с момента их создания и Василием Филипповичем Маргеловым.