Водворенный за «проделки» в карцер, Полонский объявил там голодовку. Сергей потребовал справедливого разбирательства конфликта между ним и сокамерниками. Что на самом деле произошло в СИЗО со скандально известным на весь мир арестантом - выяснили правозащитники, в числе которых была спецкор «МК».
За всю историю СИЗО №1 (оно считается лучшим в стране) в карцер здесь сажали единицы. И голодовку здесь объявляют в среднем не чаще чем пару раз в год. А тут всю благостную картину в одночасье испортил Сергей Полонский. Началось все с того, что он поссорился с сокамерниками, о которых еще недавно готов был рассказывать часами (одному помогал писать диссертацию, с другим разрабатывал проект). Конфликт был мелкий, на бытовой почве, но Сергей в сердцах написал заявление, в котором просил пересадить его. Просьбу в администрации СИЗО расс мотрели и... одобрили! Версию того, что случилось дальше, поведал сам Полонский.
– Меня пересадили в камеру, где поначалу хорошо встретили. Там двое заключенных — бывший главный инженер космодрома Сергей и некий Олег, который получил 16 лет за контрабанду наркотиков. Они вместе сидят уже 7 месяцев, друг к другу привыкли. Но ко мне, повторюсь, нормально относились. Все продукты у нас были общие, и мне это нравилось. Олег сам вызвался убираться в камере, готовить. А потом что-то с ним случилось.
– Что именно?
– Он стал несколько агрессивен. Одна из его претензий ко мне была — будто я выпил все кофе. Это звучало странно, потому что все было, как я говорил, общим.
Сам Олег все время ходил по камере почти голый, засовывал руку в трусы и чесал там (я стараюсь элегантно выражаться, уж простите). Он всегда был в шлепках, которые издают ужасный звук, по сто раз на день хлопал дверцей холодильника над моим ухом (моя кровать прямо рядом стоит). Я просил делать телевизор потише — он не делал.
За два дня в такой обстановке я с трудом смог прочесть 5 страниц. О том, чтобы работать, и речи не шло. Несколько раз он толкал меня. На мои слова: «Что ты делаешь?», он отвечал: «Залезь на кровать и сиди. Мне ходить надо». Под конец он заявил, что даст мне заточкой в ухо, ему за это два лишних года добавят, зато он потом будет за деньги всем интервью раздавать. Еще он говорил, чтобы я не спал всю ночь — иначе со мной может что-то случиться.
– А средство для мытья посуды вы зачем в камере разлили? Чтобы он поскользнулся?
– Он огромный, сильный. Вы посмотрите потом на него сами. Я защищал свою жизнь, потому что чувствовал реальную опасность. А потом Олег взял и все мои документы, включая те, что в единственном экземпляре, мои записи, стихи, библиотечные книжки разбросал по полу и стал топтать.
Я звал на помощь сотрудников СИЗО. И чтобы привлечь внимание надзирателей, бросил в дверь шахматы. Надзиратели все равно не приходили, тогда я разбил телевизор. Да, я понимаю, что это государственное имущество и сразу написал заявление, что согласен полностью возместить ущерб. Но когда пришли сотрудники, эти двое стояли и улыбались, как ни в чем ни бывало. Виновен остался только я. Мне дали 10 суток карцера за то, что я якобы нецензурно выражался, и за порчу имущества.
– Вы с этим не согласны?
– Я хочу понять, почему так все произошло. Что это такое и с чем связано.
– А сами как думаете?
– Не знаю.. Помогите мне разобраться. Я, кстати, посмотрел, тогда как раз магнитные бури были — может, это на Олега повлияло. А Сергей, тот просто на его стороне, и все. Но, думаю, он объективно мои слова подтвердит. В нашей камере нет видеонаблюдения, так что иных доказательств у меня нет.
– Вы же сам в Камбоджи тренинги по психологии проводили. А тут не смогли ужиться ни в одной, ни во второй камере... Как же так?
– Я не понимаю, что с людьми происходит за решеткой? Я никогда с таким не сталкивался.
– И как же вы будете дальше? Попросите очередную новую камеру? Уживетесь ли там?
– Я решил для себя, что ни с кем не буду общаться.
…Сразу после Полонского мы отправились в камеру, где все случилось. Олег встретил нас с волнением. И рассказал совершенно иную версию произошедшего:
– Полонскому, видимо, стало скучно. Он говорил, что у нас IQ маленькое, бросал фразы: «Я построил Москва-Сити, а вы что?». Ему надо было постоянно кого-то стебать. Он взялся за инженера. Я за того заступился. Полонскому вообще стало все не нравиться, он ко мне придираться стал. Ему не нравилось, что инженер мне все время что-то рассказывает. Получалось, что все внимание было не ему одному отдано. Ревновал, возможно. Как-то он разбудил ночью и стал рассказывать что-то. Мне это надо? Но при этом мне проблемы не нужны, я уживался с самыми разными персонажами за решеткой, а с Полонским почему-то не получилось. Я не знаю, как он в армии в казарме жил (говорит, что служил)?! Точно скажу, что я ему не угрожал. Это его фантазии. Сокамерник мой — инженер, думаю, подтвердил бы мои слова. Жаль, что его увезли на суд.
Пока разрешить конфликт не удалось, но Сергея Полонского скорее всего выпустят из карцера по состоянию здоровья. Членам ОНК он пообещал прекратить голодовку, хотя свои права намерен по-прежнему отстаивать. Во время проверки камеры никакой заточки у Олега не нашли, так что, если он и угрожал, то это было блефом. А вот что делать с Полонским в СИЗО, пока не знают. Теоретически его могут перевести на одиночное содержание, но только в случае его личной просьбы, свободного волеизъявления. А вот в то, что в новой камере он не будет общаться с заключенными, честно говоря, вериться с трудом...