У женщин, создающих «Ladies' Families» (женские семьи), имеется и экономический мотив — вместе жить проще и дешевле. Однако первична все-таки не материальная составляющая, а потребность в надежном тыле — в поддержке, в понимающем друге, в помощнике по хозяйству и в воспитании детей. Получить все это «в одном флаконе» в лице мужа становится все труднее. Вот и объединяются дамы, чтобы поделить семейные нагрузки. Учитывая же, что никакой сексуальной составляющей эти союзы не несут, у каждого члена женской семьи еще и высвобождается время для личной жизни — походов на свидания и вечеринки. Но, как правило, «женская крепость» гуляет без серьезных намерений — мужчина годен лишь для необременительного секса!
Какие же пути ведут в дамский анклав?
Путь 1: Без тебя — как без рук
Светлана пришла к Юле няней почти 7 лет назад, когда Юлиной дочке Маше было 3 месяца, а молодой маме надо было вернуться на работу. На тот момент Светлане было 35, с мужем она развелась и посвятила себя Юлиной семье. Возвращаясь домой, Юля находила не только ухоженную дочку, но и горячий ужин, убранную квартиру, перестиранное белье. По вечерам Света уезжала к себе домой, чтобы рано утром опять вернуться в дом к Юле.
— Мы со Светой почти ровесницы и постепенно стали лучшими подругами, — делится Юля. — Она была всегда рядом, в курсе всех дел, Машкины болезни мы вместе переживали и, конечно, мои неурядицы с мужем.
Когда спустя год выяснилось, что у мужа есть другая женщина, Юля, конечно, пришла в ужас и отчаянье... Но подруга-домработница ее очень поддержала.
— Мне тоже муж изменял, — рассказывает сегодня Светлана, — я терпела, прощала... Но если мужик — кобель, его только могила исправит. Жаль, мне Бог детей не дал, а о том, что развелась, ни капли не жалею. Вот я и Юльке так же сказала, зачем тебе эта нервотрепка? Зарабатываешь ты сама, дочка у тебя есть, зачем предателя в доме удерживать? Пусть и катится куда хочет, а мы сами справимся.
Так оно и вышло. Юлин муж ушел, Света сдала свою квартиру и переехала жить к Юле с Машей. Юля продолжала выплачивать Свете зарплату няни, но теперь Света стала из собственных средств участвовать в хозяйстве — покупала еду, предметы обихода, одежду и игрушки ребенку. Машенька привыкла, что у нее есть мама и Света, а папа забирает ее по воскресеньям.
Так прошло 6 лет — и теперь Света и Юля даже не представляют иной жизни.
— Может быть, это просто потому, что мы характерами совпали, — предполагает Юля. — Мы разные, но вместе нам комфортно. И каждая из нас неконфликтна. Мне, например, все равно, если Света что-то в доме переделает по-своему. Она любит уют наводить, а я на работе так убиваюсь, что мне не до этого. А Светка, в свою очередь, терпеть не может, когда ей в мелочах указывают и контролируют. А так мы ни разу даже не поссорились. Ну, может, полразика...
— Я Юлю ругаю, когда она вообще забывает, что она мать, — признается Света. — Они с Машкой у меня как две дочки: покушают — и каждая по своим делам. Мне-то не жалко, я ухаживать люблю. Но все-таки считаю, что ребенок должен понимать, кто мама, а кто тетя.
— А как же вы без личной жизни обходитесь? — любопытствую я. — Молодые же еще женщины!
— Почему обходимся? — улыбаются обе. — Мы же не монашки, отпускаем друг друга по мере необходимости. Но сюда мужиков, конечно, не водим, дом — это святое!
— В этом деле я за Юлькой тоже приглядываю, — уточняет Света. — Она у нас финансовый директор с большой зарплатой, к ней многие подкатываются. И если зовут куда-то в театр, или в загородный дом на пикник, или к морю, я сама ее выгоняю — небось не девочка, надо иногда и отдыхать от рутины. В мае она у меня на Канары летала в компании банкиров. Но если сюда какой-нибудь приживальщик ломится, костьми лягу, но не пущу!
— А если вдруг серьезные отношения?
— Серьезные — рассмотрим! — обещает Света. — Но сломя голову кому-то на шею броситься я ей не дам.
— Света, а вы сами-то как? Вы всего-то на 4 года старше Юли, а опекаете ее, как мама...
— Да Света-то у нас лучше всех! — смеется Юля. — У нее как раз постоянный кавалер есть, со своей квартирой. Она его дважды в неделю посещает, я ее до утра отпускаю. На больше не могу, дела не позволяют!
— А если кавалеру надоест такая приходящая дама сердца?
— Да прям надоест! — хором возражают мне обитательницы женской крепости. — Мужикам нравится «гостевой брак» — чтобы никаких обязанностей, а сплошь развлечения! Ему плохо, что ли? Она два раза в неделю придет, дом уберет, постирает, его покормит, приголубит — и он свободен до следующего визита.
— Так и отношения легче сохранять, — уверена Юля. — И я, если подходящего мужчину найду, тоже нечто подобное организую. Лучше, чем со Светой, в быту мне все равно ни с кем не ужиться.
Путь 2. Бедная богатая девочка
Таня и Оля жили на одной лестничной клетке, сидели за одной партой, поступили в один вуз и даже какое-то время были влюблены в одного и того же парня — но даже это их не поссорило. Примерно в одно и то же время обе потеряли родителей, и пришлось срочно становиться взрослыми. Таня, получив диплом, вышла замуж за однокурсника, который через несколько лет стал очень богатым человеком (на дворе был конец 90-х). Оля замуж не вышла, зато быстро поднялась по карьерной лестнице, попав в топ-менеджмент западной компании с соответствующим жалованьем. Еще через 2 года разбогатевший муж бросил Таню с маленькой дочкой — правда, оставил ей просторный загородный дом и денежное содержание. Тем временем Олю сократили на работе, выходить на «какую попало» работу она не хотела. А вот Тане очень хотелось наконец выйти в люди и поработать хоть где-нибудь. И подруги, обсудив свои проблемы, нашли решение. Оля переехала в Танин загородный дом, где живет вот уже несколько лет, присматривая за Таниной дочкой, отвозя ее в школу на своей машине и подрабатывая бухучетом на дому. А мама Таня тем временем преуспела в карьере и приезжает каждый вечер очень поздно, но со всякими лакомствами для своей семьи, состоящей из Оли и дочери. Замуж ни Таня, ни Оля не собираются: Таня боится, что в случае нового замужества ее бывший перестанет помогать ей деньгами, а Оля говорит, что не видит достойных кандидатур. При этом у обеих есть приходящие кавалеры: дом у дам большой и позволяет их принимать, устраивая небольшие вечеринки. Но оставлять кого-либо из них навсегда подруги категорически не желают.
Путь 3. Подруги по несчастью
Катя и Марина гуляли с колясками на одной детской площадке, потом синхронно пошли в ясли, затем в детский сад. Их мальчики родились с разницей в неделю и к 3 годам дружили, как родные братья. Катя с самого начала растила сына одна, а Марина развелась, когда сыну было 3 с небольшим. Она должна была уехать к маме в родной город, хоть и очень не хотела этого. Катя жила с сыном и мамой в трехкомнатной квартире, поэтому предложила подруге арендовать у них одну комнату по дружественной цене. Марина согласилась и переехала. Девушки с самого начала зажили одной семьей — с детьми и Катиной мамой Валентиной Ивановной.
Потом Валентина Ивановна серьезно заболела. Ей понадобилась сиделка, а эта дорогостоящая услуга была подругам не по карману, да и пускать в дом чужого человека очень не хотелось. Но выход нашелся быстро: Марина предложила позвать на помощь свою мать.
Ольга Алексеевна, мама Марины, согласилась на это с радостью — она жила одна, по дочери с внуком очень скучала, а за работу продавцом в своем городке получала копейки. Когда эта энергичная, бодрая, жизнерадостная женщина появилась в Катином доме, в нем все ожило. Ольга Алексеевна не только обихаживала больную, но и взяла в свои руки хозяйство, следила за мальчишками и вообще наполнила дом теплом и заботой. А уж для Валентины Ивановны и подавно стала незаменимой наперсницей.
Ее ли заботами, или судьба так распорядилась, но Валентина Ивановна через некоторое время поправилась. Однако на семейном совете все дружно решили, что Ольга Алексеевна остается в Москве...
Все члены этого анклава, существующего уже 3 года, довольны, а на вопрос о будущем отвечают — парни подрастут, а там посмотрим. «Учитывая безответственность современных мужчин, — поясняет Марина, — даже ради самого прекрасного из них не стоит рисковать налаженной жизнью и благополучием ребенка».
Нашлись и те, кто удачно вышел замуж прямо из женской крепости и не жалеет о полученном там опыте:
«После окончания вуза я 4 года жила с четырьмя подругами, — делится личным опытом астропсихолог и писатель Ирина Эйр. — То время я вспоминаю с удовольствием: это был полезный опыт, позволивший обрести навыки выстраивания отношений в женском коллективе. И сегодня могу повторить: ничто так не расслабляет после работы, как веселая беседа с девочками за ужином! Мы вместе путешествовали и проводили все свободное время. Но у нас был уговор: никаких мужчин на ночь! Но как-то одна из нас коварно нарушила этот уговор, и у нас поселился парень. Мы прозвали его Нафаня, он был почти незаметен, но сам факт его присутствия в нашем доме раздражал всех обитательниц — ну кроме Нафаниной хозяйки, разумеется. И однажды мы вызвали подругу-нарушительницу на разговор и дипломатично велели убрать Нафаню вон! Подруга обиделась, собрала вещи и ушла вместе со своим домовым. Но вскоре вернулась домой, к нам, — одна. Мы без слов ее поняли, простили и пустили назад. Главное, чему научила нас жизнь в женской крепости, — это взаимопомощи. И это не помешало каждой из нас впоследствии счастливо выйти замуж».
Неискушенное большинство к женским семьям относится скептически. «Мужчины еще не поняли, какую угрозу для них несут эти бабьи ямы!» — уверены создатели специального ресурса в соцсетях, деятельность которого направлена на борьбу с женскими крепостями под лозунгом «Быть женщиной — быть с мужчиной». Среди активных участников — в основном мужчины, но есть и дамы. Вот что говорит о своем 8-месячном опыте жизни в женской семье одна из них: «Если женский коллектив в офисе террариум, то женская семья — это террариум, совмещенный с газовой камерой. И в мужском, и в женском коллективе есть иерархия, но мужчины отличаются тем, что не издеваются над теми, кто слабее их. А вот женщины — им мало подчинить другого человека, им нужно постоянно, раз за разом утверждаться в том, что они сильнее и умнее. Семья из одиноких женщин — это отдельный ад, я жила в такой чуть меньше года по воле обстоятельств: от матери ушел отец, а мне было 22, и я родила от бойфренда, который сбежал. С нами жила старенькая бабушка, ей нужен был уход. И мама выписала с периферии свою младшую сестру — тоже разведенку, а она приволокла своих двух незамужних дочерей — столица же! И вот тут началось — склоки, сплетни, зависть, постоянные подозрения, что кто-то вносит в хозяйство меньше, а ест больше... Помню одно ощущение — безысходка! Я видела, что из-за неустроенной личной жизни все эти бабы поедают друг друга изнутри. Объединялись они только в одном случае: если кого-то из них бросал мужик. Вот тут начиналась искренняя поддержка, плечо друга, сочувствие, открывался коньячок и начинался поистине теплый дружелюбный женский вечер. Мужчин все они ненавидели, и тем не менее каждая из обитательниц нашей «ямы» пыталась «спариться»... Вскоре я вышла замуж. И каждый раз, когда мне хотелось заорать на мужа и в гневе хлопнуть дверью, я вспоминала, что вернуться мне предстоит в «бабью яму», — и останавливалась. Так что этот опыт пошел мне на пользу — усмирил мой нрав и повысил в моих глазах ценность нормальной семьи с мужчиной. Но не каждая придет к такому же выводу. Ведь когда «бабье царство» каждый раз поддерживает обиженную мужчиной товарку и встает на ее сторону, права она или нет, это загоняет ее в еще большую «бабью яму».
— Женская семья, пусть она основана не на интимных отношениях, а на взаимопомощи и понимании, — это тоже ячейка общества, со своими законами и взаимосвязями внутри, — полагает семейный психолог Денис Токарь. — А поскольку предпосылки возникновения дамских анклавов возникают как следствие негативного мужского поведения, то вполне естественно, что внутри ячейки любой представитель сильного пола считается врагом. Даже если все участницы ячейки — глубоко интеллигентные и образованные женщины и враг не называется открыто, он все равно подразумевается. Для человека естественно защищать свое маленькое сообщество от внешнего врага, а что может разрушить женскую крепость? Только появление мужчины. И даже если предположить, что в связи с витающими внутри дамских анклавов антимужскими настроениями ни одна из взрослых обитательниц более не свяжет свою жизнь с мужчиной, все равно остаются дети. И подросший сын, превратившись в мужчину, будет либо подмят под женский каблук, либо изгнан и проклят вдогонку. А девочки, выросшие в такой «яме», не только не сумеют строить отношения с мужчинами, но и станут панически их бояться.