Режиссер «постельного» жанра
— Мой путь был тернист, — рассказывает Сергей Логинов, — в молодости я много чего перепробовал: учился на техника и учителя физики, торговал газетами, потом руководил теми, кто ими торгует, а потом и свою собственную газету открыл. Где-то в конце 90-х я стал счастливым обладателем видеокамеры — тогда это было очень круто — и быстро нашел ей достойное, как мне тогда казалось, применение: стал снимать свой секс с разными девушками. В 2002 году я впервые решил эти записи продать — и сразу «нарвался» на облаву, на меня завели уголовное дело по 242-й статье УК РФ «Незаконные изготовление и оборот порнографических материалов или предметов». В итоге я получил два года условно. Карьеру порнорежиссера потом я во многом строил полиции назло и вопреки.
— Больше вас на «порнухе» не ловили?
— Нет. И помогла мне в этом гениальная схема, придуманная одним питерским шоуменом, «пионером» отечественной порнографии. У нас же по закону как? Порно ни снимать, ни распространять нельзя. Но до недавнего времени, что такое «порнуха», в наших законах прописано не было, а вот определение эротики было — и ее никто не запрещал. Причем решают, что есть что, эксперты-искусствоведы, а порой и медики — к их словам полицейские почему-то прислушиваются особенно внимательно. И этот питерский шоумен догадался наладить работу — конечно, небезвозмездную — с экспертами, а те в своих заключениях к фильмам для взрослых относили их именно к эротике. Эту схему взял на вооружение и я, и тут, что называется, «понеслось».
— После уголовного дела вы все так же снимали себя?
— Иногда снимал, иногда нет. Я быстро отказался от такого формата — все-таки профессиональное кино должно быть с актерами. Искать их я стал через свою газету, давал там объявления. Писал прямо: «для съемок эротических фильмов». Кстати, мой «печатный» бизнес дал мне и стартовый капитал для моей порнокарьеры.
В погоне за красивой грудью
— Зрители любят красивых людей в любом кино, и порно не исключение, — рассказывает Сергей Логинов. — Как назло, найти их для съемок очень трудно. Помню, как-то я устроил мужской кастинг для съемок какого-то фильма про геев, и туда пришли сразу десять гастарбайтеров, каких-то маленьких, пузатых и волосатых. Снимать их я не стал, ибо смотреть на все это страшно. Вообще, в порно внешность — это главная причина для отказа в съемках, но его я всегда старался обставить деликатно, в духе: «актера уже нашли». Просто, чтобы людей не обижать.
— А где вообще вы устраивали смотрины?
— Да в самых разных местах: арендованных спортивных и танцевальных залах, помещениях картинных галерей, художественных мастерских... Иногда проводил кастинги даже в редакции собственной газеты. Кстати, на них я старался совмещать приятное с полезным: пока девушки раздевались в каком-нибудь укромном уголке или «полноценной» раздевалке — если она была, включал камеру и снимал «процесс». У такого, подглядывающего жанра тоже есть любители.
— Кастинги для парней и девушек чем-то отличались?
— Конечно. Кстати, это к вопросу о внешности — парню в порно можно быть страшным. Главное — чтобы его «агрегат» работал. Если бы вы знали, как я намучился с этим! Берешь такого горе-актера, сажаешь его в кресло, и его начинают ласкать сразу четыре красивые-красивые девушки — а у него ничего! Это потом уже я додумался использовать виагру и ее аналоги, а поначалу просто старался искать актеров, у которых по мужской части все хорошо. Выглядело это так. Приходят ко мне несколько парней, говорят: «Хотим сниматься!» А я им: «Снимайте штаны и покажите, что вы можете». Половина уходила сразу, половина снимала и пыталась как-то пробудить к жизни свое хозяйство. Получалось у единиц, и они-то и становились моими актерами.
— А от девушек чего вы требовали?
— Главное, конечно, раздеться. Кто-то соглашался оголяться до нижнего белья, кто-то категорически отказывался, а кто-то вообще раздеваться не хотел — с такими мы сразу прощались. Потом наших потенциальных актрис мы фотографировали и, когда наступали съемки, по этим фото выбирали, кого приглашать. Конечно, если на фото девушка в белье, на съемки порно ее мы не звали, значит, она до конца даже раздеться не готова. Хотя наличие ее в нашей картотеке — еще не гарантия, что актриса явится на съемки. Часто бывало так, что из 4–5 приглашенных мной приходила в итоге одна, поэтому приглашать девушек я старался, что называется, «с запасом». Но и те актрисы, что в итоге пришли сниматься у меня, в любой момент могли передумать. Поэтому я взял за правило: девушка пришла на место съемок, ее загримировали — и «в бой». Главное — не давать ей время на то, чтобы подумать и начать диктовать свои условия. Таковы уж особенности наших съемок.
— Какие-то требования по внешности к ним предъявлялись?
— Конечно! Красота у актрис важна: им, в отличие от актеров, быть страшными категорически нельзя. А с этим сложно: по моим наблюдениям, если половые органы красивы примерно у половины девушек, то грудь — максимум процентов у двадцати. Само собой, чем старше, тем хуже обстоит дело. А еще бывают шрамы, растяжки, отсутствие талии, некрасивое соотношение верха и низа туловища — куча всего. При этом мужчины, которые смотрят порно, исправно хотят и упругих поп, и красивых грудей, и милого лица...
— А какие девушки вообще идут в порно?
— Чаще всего приезжие из других городов. Дома они не снимаются: боятся огласки, осуждения... А в Москве знакомых нет — значит, и бояться вроде как нечего. Москвички в эту индустрию редко идут, но бывают и исключения: были у меня на съемках и элитные столичные проститутки, и даже жены богатых бизнесменов, которые таким образом отдыхают и даже не скрывают свое «хобби» от супругов.
— С силиконовой грудью к вам актрисы шли?
— Да, но редко — это стоит денег, и девушка должна понимать, зачем это делает. Многим мужчинам, кстати, импланты категорически не нравятся: видимо, из-за того, что есть в них что-то кукольное.
Секс у Медного всадника
— Где снимать порно — каждый режиссер решает сам, — говорит Логинов, — скажем, в Санкт-Петербурге нравы свободнее, чем в Москве. И в середине «нулевых» питерские режиссеры творили абсолютно сумасшедшие вещи: они могли прийти к Эрмитажу или Медному всаднику и прямо там начать съемки. И вот проходит полицейский патруль и видит: прямо у символа города люди занимаются сексом, и их снимают на камеру. Само собой, первое желание стражей порядка — немедленно прекратить это безобразие. Но вот режиссер, ничуть не стесняясь, предлагает полицейским деньги — и те начинают чуть ли не охранять всю группу от любопытных зевак. Я не знаю случая, когда стражи порядка отказались бы принять деньги и принципиально забрали бы их в отделение. В итоге выпустил целую серию фильмов про белые ночи Санкт-Петербурга, которые местные моралисты и пуритане громили как могли.
— У вас не было идеи снимать фильмы для взрослых на фоне московских достопримечательностей?
— Насчет Красной площади мысли были, но в жизнь я их воплотить побоялся. Вообще, любое порно в общественных местах (включая достопримечательности) относится к жанру Public. Такое я снимал в Измайловском парке (там две девушки-лесбиянки ласкали друг друга на камеру) и на Измайловском бульваре: там моя актриса просто ходила с задранной юбкой и смущала людей. Конечно, такие съемки — это всегда стресс: никогда не знаешь, как отреагируют прохожие. Я старался отснять такие сюжеты быстро и так, чтобы поскорее покинуть «место преступления». И мне везло — наверняка нас замечали, но никаких претензий никто не высказывал. Никто не возмутился даже тогда, когда я с одной из своих актрис ехал в автобусе из какого-то подмосковного города в столицу. Мы расположились на длинном заднем сиденье, она — с одного краю, а я — с другого, с камерой. И ничего — «прокатило».
— Но ведь снимали вы не только в общественных местах?
— Нет, конечно, чаще всего это были съемные квартиры. Я старался их для разнообразия постоянно менять. А весной и летом, когда тепло, брал всю съемочную группу и вез ее в Подмосковье — снять очередной «шедевр» для взрослых и пожарить шашлыки, совместить приятное с полезным. Как-то раз мы даже додумались соорудить тростниковый плот и пустить его на середину озера по Оке вместе с актерами, где они и занимались сексом. Чего не сделаешь во имя искусства!
— А кто входил в вашу съемочную группу?
— По-хорошему для съемок порно помимо актеров нужно человек 50 — это операторы, монтажеры, сценаристы, специалисты по кастингу и т.д. Но всем им нужно платить — поэтому я, из соображений экономии, старался сам ставить свет, снимать и монтировать. А вот гримеры у меня были, с макияжем я не дружу.
— Если говорить про саму съемочную площадку, как она выглядела?
— Ну, возьмем помещение, ту же съемную квартиру: у нас были места для раздевания, отдельные для актеров и актрис, гримерный столик, стол с едой (строго без алкоголя) и «место действия» — кровать. Съемки в нашей импровизированной «студии» не прекращались ни на минуту.
За кулисами порнографии
— В порноиндустрии есть масса тонкостей. Взять хотя бы заболевания, передающиеся половым путем: всех своих актеров и актрис я заставлял проверяться на них. Сдавали всего 4 анализа — на СПИД, сифилис и гепатиты B и С. Можно было бы, конечно, проверять их и на другие болезни. За все мои 12 лет работы СПИД, к счастью, ни у кого не нашли, а вот гепатиты попадались. Таким парням и девушкам мы отказывали. Информацию о том, что кто-то на съемках болен, я никому не передавал: она оставалась у меня.
— А как обстояло дело с контрацепцией?
— Об этом участники съемок заботились сами. Актрисы у меня не «залетали» — или, по крайней мере, ко мне по этому поводу не обращались. Забота о контрацепции, как я уже говорил, лежит на самих актрисах. Я за это никогда не отвечал.
— Что касается всяческих секс-игрушек, вы их использовали?
— В основном вибраторы — и то в эпизодах, нечасто. В одном из сюжетов у нас было специальное кресло для секса: название, конечно, красивое, а по сути — ничего особенного, небольшой наклон и всякие подставочки, чтобы удобнее было заниматься любовью. Был еще ролик, где два парня остервенело «любили» резиновую женщину. Но это так — шутки ради.
— От чего зависит длительность порнофильма?
— В начале «нулевых» она была привязана к максимальному времени записи на видеокассете — 1,5 или 2 часа. Потом, ближе к 2010 году, на смену кассетам пришли DVD и Интернет — и «временные» ограничения из порно постепенно исчезли.
— Дорого ли снимать подобное кино?
— Стоимость одного порнофильма в России — от 1 до 50 тысяч долларов. При этом кино со сценарием из-за большого количества дублей стоит гораздо дороже, чем без него. Гонорары для актеров и актрис за мою 12-летнюю карьеру росли от тысячи рублей к 300 долларам. При этом переработки я оплачивал отдельно, но такие «премии» в основном получали девушки: в отличие от них среди сильного пола мало кто способен совершать много дублей подряд.
— А какие-то романтические истории на съемках происходили?
— Конечно, куда же без них! К примеру, снимался у меня один молодой актер, по профессии — композитор, причем талантливый. Очень любил секс, и порноактер из него был прекрасный. Начал сниматься, а спустя месяц познакомился в метро с девушкой, студенткой психологического факультета. У них начался роман, и вскоре он предложил ей сняться с ним в порно — вроде как и ощущения новые, да и платят хорошо. Она согласилась, и ей неожиданно съемки в фильмах для взрослых очень понравились. Потом стала сниматься со своим избранником и вместе, и порознь до тех пор, пока не забеременела. Потом с ней снимался только этот актер.
Порно, деньги, два ствола
— На наших съемках были и криминальные истории, — говорит Сергей Логинов, — в принципе это понятно, ведь порнуха в России всегда была в лучшем случае полулегальна. Поэтому съемки частенько оборачивались всевозможными ЧП. Вот, к примеру, 2001 год — я снимал тогда очередной фильм в лесу у подмосковной деревни Алпатьево (там у меня дача). Работали у меня две актрисы: первая «работала» вибратором, а вторая в это время пилила на дереве сук. Может, звучит странно, но такой вот у меня был тогда полет фантазии. Потом они друг друга еще березовыми ветками хлестали, еще что-то творили, не помню уже. И вот шел второй час съемок, и тут к нам подходит толпа из человек 10 деревенских мужиков. У всех лица испуганные, взгляд недобрый, а главное — в руках топоры, вилы и дубинки. И вопросы сразу с матом, в духе «что тут творится?!» Оказалось, дело вот в чем: пока я часа 1,5 снимал кино, мои актрисы истошно орали от страсти. И по деревне пронесся слух, что в лесу творится страшное — там люди жутко кричат...
— И эта команда пришла их спасать?
— Ну да, причем предварительно хорошо вооружившись. В итоге я эти «горячие головы» с трудом успокоил, и мы, распрощавшись с ними, переместились в другое место — на живописный обрыв. Там моя фантазия снова разыгралась, я снимал, как одна девушка рисовала на спине другой сливками матерные слова. Сейчас бы я, после конфликта в лесу, моментально бы съемки прекратил, а тогда вот опыта не хватило... А зря, потому что деревенские мужики, прежде чем идти на разборки со мной, позвонили по телефону «02». И вот уже я еду вместе с кассетами и актрисами на полицейском «бобике» в ближайшее отделение. Сидели мы там до позднего вечера, пока не приехал мой папа и нас оттуда не вызволил.
— А с бандитами вы дело имели?
— Была история, когда меня чуть не убили. После нее я завел правило: на съемках никаких романов не заводить! А дело было вот как: пришла ко мне сниматься актриса в короткий 5-минутный ролик в духе «Голые и смешные», когда в какой-то бытовой ситуации неожиданно появляется обнаженная девушка. Съемки ей в итоге не сильно понравились, в отличие от меня. У нас завертелся роман, и длился он ровно до того момента, пока не случился маленький конфуз: актриса опоздала на свидание со мной на 6 часов. Пришла и застала меня в кровати с другой. Фыркнула, ушла, думал, на этом все закончилось. А через два месяца ко мне в дверь вечером позвонили: мол, пришла модель на кастинг. Я по глупости открыл и сразу же получил по голове (мне потом 14 швов наложили). Искали видеокамеру, кассеты и 200 долларов забрали под шумок. Потом меня долго избивали — так, что вся квартира была в крови. Но убивать не стали. А потом уже мои знакомые вычислили, что заказчицей всей этой акции была та самая актриса из пятиминутного ролика.
— Полиция пыталась вас закрыть?
— До 2010 года они не могли. Но потом приняли Закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», где впервые появилось определение порнографии — и законодательная лазейка закрылась. А в 2012 году ужесточили и наказание по нашей, 242-й статье — оно увеличилось в три раза, сразу до 6 лет. Собственно, с тех пор порнофильмы в России никто не снимает: слишком опасное дело, и я не исключение.
— А чем вы теперь зарабатываете на жизнь?
— Пока пишу книги и даю астрологические консультации. Чем займусь дальше, пока не знаю, но в кино для взрослых с нынешними российскими законами я точно не вернусь.