Инфаркт миокарда (ИМ) — это фатальный исход целой группы сердечно-сосудистых заболеваний. Но когда наступит эта крайняя точка? Как рассказывает профессор кафедры клинической лабораторной диагностики РМАПО Александр Ройтман, необходимо учитывать целую совокупность факторов риска. При этом далеко не все они укажут на возможность развития заболевания со стопроцентной точностью.
Например, выделяют физиологические факторы риска, согласно которым в первую очередь заполучить ИМ рискуют мужчины среднего возраста с плохой наследственностью. Мужчины живут меньше женщин, у них раньше начинается склерозирование сосудов. У женщин в репродуктивном возрасте благодаря синтезу эстрогенов инфаркты случаются крайне редко. «Если, конечно, нет плохой наследственности или они не принимают оральных контрацептивов», — уточняет Александр Польевич.
Несколько лет назад человечество расшифровало собственный геном, и теперь генетический анализ может проинформировать о предрасположенности, например, к сахарному диабету или сердечно-сосудистым заболеваниям. Однако и такой тест не даст стопроцентной гарантии, что эти заболевания разовьются.
Следующая группа рисков — поведенческие: курение, повышенный вес, неправильное питание, стресс, гиподинамия. И даже... благосостояние семьи. Ученые доказали, что чем больше доход семьи, тем меньше риск развития болезней сердца. А вот курение влияет на обмен витаминов — прежде всего В6, В12, фолиевой кислоты. «При их дефиците повреждается сосудистая стенка, и формируется атеросклероз. Курящим людям нужно вдвое больше витаминов, чем некурящим», — отмечает профессор Ройтман. Не менее страшна и гиподинамия. «В последние годы человечество перешло от физического труда к умственному, ничего тяжелее ручки и рюмки мы не поднимаем. А количество энергии, которое мы употребляем с пищей, постоянно растет. Что же касается стресса, то его гормоны повышают уровень сахара в крови и нарушают обменные процессы, что повышает и риск развития сердечно-сосудистых заболеваний», — продолжает Александр Польевич.
Считается, что фактором риска развития ИМ является и повышенный уровень холестерина в крови, что приводит к развитию атеросклероза. «Однако надо учитывать, что уровень холестерина выше 5 ммоль/мл у женщины в 30 лет и у мужчины 70 лет — это совсем разные вещи. В первом случае это не означает угрозы, во втором — это сигнал о начале немедленных действий», — говорит профессор.
И все же в последние годы «холестериновая теория» атеросклероза дает сбои. Точнее, появляется все больше данных о том, что повышенный уровень липопротеидов может вообще не означать повышенной угрозы ИМ. Мало того: общепризнанные факторы риска развития ИМ могут тоже ни о чем не говорить! «Например, в Европе провели исследования среди почти 88 тысяч пациентов с заболеваниями сосудов сердца. И выяснилось, что 62% (!) из них не имели ни одного фактора риска. Так что все сугубо индивидуально, и общие рекомендации большинству не подойдут. Последние исследования показали, что у половины пациентов с острым ИМ — нормальные показатели липидного обмена. Иными словами, нормальное содержание холестерина в крови не всегда говорит о том, что атеросклероза нет», — говорит профессор Ройтман.
Не всегда точную картину угрозы болезни дает даже коронарография — исследование на проходимость сосудов сердца. «У огромного количества пациентов с нормальной коронарограммой в ближайшее время развивается инфаркт миокарда или инсульт. Так что есть и другие факторы риска, кроме сужения сосудов. Например, опасными могут быть шероховатые сосуды. Задача врача — распознать активный атеросклероз и отодвинуть время наступления сосудистой катастрофы», — говорит Александр Ройтман.
Известно, что при инфаркте действовать нужно незамедлительно: если в течение 6–12 часов не открыть просвет сосуда, сердце остановится. И все же 30% инфарктов проходит без симптомов — боли, тошноты, рвоты, головокружений. В 25% случаев нет даже изменений на ЭКГ! Поэтому в последнее время наиболее достоверной диагностикой инфаркта специалисты называют кардиомаркеры. Есть особые белки клеток, тропонины, которые выходят на поверхность мышечного волокна при любых повреждениях сердечной мышцы. «Их называют маркерами некроза миокарда, то есть по ним можно определить степень поражения сердца. При любом повреждении сердца они очень рано появляются в крови», — говорит Александр Ройтман.
Эти кардиомаркеры были открыты в конце прошлого века. И сегодня врачи знают, что повышенный уровень тропонина означает высокий риск развития ИМ в течение ближайшего года. Но и тропонин нередко повышается при интенсивных физических нагрузках, воспалениях. Поэтому для точной картины у пациентов необходимо определять уровень высокочувствительного тропонина I (такие тесты появились в последнее время). «Анализ на тропонин I рекомендуется сдавать пациентам с ишемической болезнью сердца, стенокардией, а также мужчинам, у которых есть родственники с ранними инфарктами. Как только этот показатель начинает расти, это верный признак развития сосудистой катастрофы в ближайшее время», — говорит наш эксперт.
Кроме того, есть новый и очень важный показатель — высокочувствительный С-реактивный белок. В последние годы появилось немало данных о том, что его повышенный уровень говорит о высоком риске сердечных заболеваний. «Надо этот показатель включать в диспансеризацию, а не холестерин», — считает профессор Ройтман.
Ну а еще из последних открытий — анализ на уровень холестерина... невысокой плотности. Это сравнительно новый показатель, который ученые называют куда более информативным, чем общий холестерин или холестерин высокой плотности. «Именно он и помогает выявить активный атеросклероз. А воспаление в стенке сосудов можно определить по уровню высокочувствительного С-реактивного белка, а также липопротеин-ассоциированной фосфолипазы А2 (этот маркер показывает воспаление сосудистой стенки). К сожалению, последний анализ в России используется пока крайне редко — о нем просто мало кто знает», — уточняет Александр Польевич.
Итак, если российским пациентам в случае необходимости будут проводить такие тесты, смертность от инфаркта миокарда можно будет снизить в разы, уверен наш эксперт.