Проведенное по инициативе ВПС исследование истоков вала бумаг, обрушившихся на школу в последние годы, принесло любопытные результаты. Прежде всего, установлены главные источники этой беды: как оказалось, львиную долю бумаг создают чиновники от образования нижнего, муниципального уровня, а также межведомственные запросы. При этом объем переписки, испускаемой первыми, напрямую зависит от численности этой категории «крапивного семени» и равен максимальному количеству бумаг, которое может обработать каждый такой Иван Антонович Кувшинное Рыло. Сократят их чуть-чуть — и вал отчетности спадает. Размножатся вновь — и школа снова тонет в бумагах.
Свои пять копеек в эту вакханалию вносят и «смежники», по требованию которых школа строчит дополнительные отчеты: пожарные, эмчеэсники, силовики, наркологи, спецы по суицидам и другим областям здравоохранения, Роспотребнадзор и прочие структуры, не имеющие, к слову сказать, доступа к электронным ресурсам со сведениями об образовании. Или взять специалистов по школьному питанию. В Марий Эл, например, они додумались запросить в школах информацию о калорийности всех блюд, съеденных детьми в школьной столовке за последние три года. Зачем им понадобилось знать о давно переваренной и выведенной из детских организмов пище — бог весть. Но директора школ, вместо того чтобы заниматься делом, как миленькие засели считать виртуальные калории.
Не отстают от других и профсоюзники, казалось бы, призванные защищать интересы учителя, а не гадить ему, — не имею других слов, чтобы охарактеризовать требование (дело было в Рязанской области) отчитаться не просто о возрастных категориях школьных педагогов (такая информация есть в каждом учебном заведении), а по возрастным категориям: до 30 лет, 30–45 лет и более 45 лет по каждому отдельно взятому предмету из 16!
Сегодняшний «норматив предусматривает лишь 3 формы отчета учителей, — рассказала председатель ВПС Валентина Иванова. — Но от них требуют заполнить 13, включая папку классного руководителя, планы внеучебной работы, военных сборов, отчеты о внеучебных достижениях учащихся, результатах олимпиад, сведения о питании и т.д. и т.п. Интересно, куда идут эти сведения и как будут использованы?!»
В ряде регионов считают, что «снизить бюрократическое давление можно только бюрократическими методами», и пытаются «ввести законодательное ограничение на чиновничьи фантазии», «ввести реестры разрешенных видов отчетности» либо создают «специальные инстанции, куда пересылаются запросы чиновников». Школы, имеющие развернутые сайты с подробной информацией, отсылают проверяльщиков туда.
— В 2016/2017 году, — заверил начальник управления надзора и контроля за деятельностью органов исполнительной власти субъектов Федерации Рособрнадзора Евгений Семченко, — мы берем обязательство полностью перевести в электронный вид процесс аккредитации как образовательных учреждений, так и экспертов. Одновременно прорабатывается возможность полного отказа от проверок тех учебных заведений, где годами все в порядке (в Москве, например, это школы, вошедшие в топ-400). Ну а на безумные вопросы вроде тех, что здесь прозвучали, просто нет смысла отвечать, — отметил он.