Стойкость духа не покинула не только музыкантов, но также и зрителей, что выглядело особенно трогательно и героически. Пришедшие на концерт люди не только мужественно пережили газовую атаку безымянных негодяев-провокаторов, не поддались панике, но и стойко потом ждали на улице, за дверями концертного зала. Не расходились, хотя их и пытались разгонять, требовали продолжения, и не потому что «уплочено», а из принципа, из гражданской солидарности и человеческой поддержки Андрею Макаревичу.
«Новогодней историей» стала программа «Идиш-джаз», созданная г-ном Макаревичем с блистательным джаз-бэндом «Оркестр Креольского Танго» (вторая любимая забава мэтра после «материнской» «Машины Времени»), премьера которой, собственно, так удачно и совпала с еврейским Новым годом. Соответственно, на сентябрьский новогодний праздник публика шла в приподнято-праздничном настроении, с цветами, улыбками на одухотворенных лицах, красиво одетая, в предвкушении чего-то неожиданного и волшебного, страшно заинтригованная одним названием перформанса, не говоря уже об именах авторов и исполнителей.
Разумеется, напряжение витало в воздухе в дни накануне события — на фоне нараставших снежным комом новостей об отменах то тут, то там концертов Макаревича, и не только его одного, но и других музыкантов, угодивших за свое инакомыслие в «крымско-украинском вопросе» в списки «национал-предателей из пятой колонны». Но, когда двери Театрального зала Дома музыки все-таки распахнулись и холено-вышколенный персонал с приветливой предупредительностью встречал гостей, все сразу как-то расслабились и приготовились внимать высокому искусству.
«Идиш-джаз» родился в результате «музыкально-археологических раскопок» Макаревича и его «Оркестра», о которых музыкант подробно рассказал недавно в интервью «МК». «Обнаружились» залежи высококлассной музыки, сочиненной в Америке еврейскими композиторами, бежавшими в основном из Одессы от революции 17-го года. Многое из этих сочинений стало общепризнанным джазовым стандартом в 20–30-е годы. Так родилась программа из джазово-шлягерных жемчужин прошлого столетия. Публика рассаживалась в зале, предвкушая сочное удовольствие от оригинальных каверов «В кейптаунском порту», «Старушка не спеша дорогу перешла», «Барон фон дер Пшик» и пр. «Оркестр» хоть и «Танго» филигранно свинговал и жонглировал «джазовыми стандартами», раскаляя воздух пышными импровизациями на «благородных» инструментах: фортепиано, тромбоне, саксофоне, барабанах… Три виртуозные солистки — одна другой голосистее — устраивали чудеса вокальной эквилибристики, покоряя снизу вверх роскошными тембрами все мыслимые октавы… В этом буйстве звукового бурлеска скромно на стульчике с гитарой восседал сам Андрей Вадимович — подыгрывал, подпевал, запевал. Не Пако де Лусия и не Луи Армстронг, конечно, но за то и любим — его щемяще-меланхолическая манера, давно ставшая одним из родимых пятен русского рока, придает даже роскошному музыкальному буйству умиротворение философской созерцательности и космическую многозначительность. Открывая концерт, он рассказал о программе, пообещал «по случаю новогоднего праздника» не только премьеру, но и «свои песенки, конечно, спеть».
Первой из «своих» была «Она любила летать по ночам», и настолько все растворились в грустной романтике этой давней притчи о любви и измене, что не сразу врубились, когда с первого ряда повскакивало человек пять горлопанов. С криками «Макаревич — предатель Родины» они размахивали руками, разбрасывали листовки и швыряли яйца (жаль, не свои, а куриные) на сцену, ни в кого не попали, но сцену загадили. Охранники среагировали быстро, ручки-ножки скрутили и поволокли из зала прочь. Остолбеневшая на мгновение публика, придя в себя, тоже повскакивала и устроила поначалу громкую овацию в поддержку артистов и Макаревича. Однако хулиганы успели распылить газ — и люди стали кашлять и тереть глаза. В итоге пришлось овацию свернуть и срочно эвакуироваться в фойе.
Работники зала не растерялись — быстро принесли коробку с гигиеническими масками, и зрелище массового «маски-шоу» приобрело сюрреалистический вид. Директора коллектива Антона Чернина, впрочем, посетила более грустная аллюзия, которую он опубликовал на своем аккаунте в соцсети в стихотворной рифме: «Во время концерта разбрызгали газ, естественно, брызгавших отпустили. И вечер музыки «идиш джаз» прошел сегодня в дахау-стиле...»
«Быстро» на этом закончилось. Дальше начались мучительные, почти на два часа, разбирательства и препирательства — отменять концерт или продолжать. Некоторые подробности уже были напечатаны в онлайн-репортаже «МК». На вопрос: «Почему отпустили хулиганов-провокаторов?» — администрация отвечала, что охранники в зале не полиция, задерживать права не имеют, поэтому вывели и отпустили. Раздосадованный Макаревич заметил: «Возможно, еще и по голове погладили». Приехавшая минут через тридцать полиция, впрочем, пообещала «мерзавцев найти», что за газ — установить, и собрала с потерпевших заявления. Теперь ждем!
Зрителей в итоге попросили выйти из фойе на улицу, часть людей разошлись, но большинство остались ждать развязки сюжета. Артисты и зрители были настроены «играть до конца». Администрация хотела поначалу свернуть праздник: «По закону мы не можем продолжать концерт». — «По какому закону?» — интересовались несогласные. «Зал должен проветриться, и мало ли кому еще в голову что взбредет!» — отвечала администрация. Макаревич не выдержал и позвонил своему коллеге-музыканту Владимиру Спивакову, худруку оркестра «Виртуозы Москвы» и президенту Дома музыки, сказал, что если концерт отменят, это значит, «они победили». Г-н Спиваков распорядился продолжить представление, но его подчиненные еще с полчаса выжидали, явно не горя желанием возвращать людей в зал.
В итоге в половине десятого вечера отдышавшаяся на свежем воздухе от газовой атаки и подмерзшая публика вернулась в зал и снова устроила стоя бурную овацию Андрею Макаревичу и музыкантам «Креольского Танго», а после каждого номера аплодировала с таким чувством, будто это было лучшее шоу в их жизни. Удивительно, но в этой «постгазовой» части представления г-н Макаревич был в гораздо более убедительной вокальной форме, чем вначале. «Как ни странно, но это действительно так, — признался Андрей, — пока набегался, накричался, вот и голос проснулся!». И добавил черного юмора: «Может, теперь попробовать меня перед концертом черемухой потравить?». Он до конца старался не терять духа и с мудростью древнего аксакала нарочито избегал драматизировать ситуацию, даже в «последнем слове» для «МК» после «концерта в дахау-стиле».
— Андрей, слава богу, сегодня все обошлось, но ведь ты теперь под дамокловым мечом, ты это понимаешь?
— Я и раньше это понимал, но я не думаю, что это какое-то распоряжение властей. Это новые маленькие бешеные. Так обстоят дела. Задурили головы юным.
— А задурил-то кто?! Под угрозой безопасность — и ваша, и зрителей. Кто знает, что эти зомбированные «новые бешеные» устроят завтра, чтобы припечатать к позорному столбу «врагов народа»?
— Значит, надо больше работать над безопасностью зрителя, только и всего. Послушай, лет десять-пятнадцать назад мы еще даже не знали ни о каких рентгенах при проходе на самолеты, а сейчас мы это знаем. Поначалу все плевались: как это — ботинки снимать, какой-то ужас! Действительно ужас, но привыкли. И во всем мире послушно снимают ботинки, понимая, что это для нашей сегодняшней безопасности. Значит, придется еще внимательней быть, пропуская людей на концерты, только и всего.
— После твоего открытого письма, в котором ты просил президента «прекратить шабаш», в общество стала активно вбрасываться мысль, что никакой травли тебя на самом деле нет, а есть массовое общественное осуждение. А вторым пунктом «программы» настойчиво муссируется еще и тема твоей творческой несостоятельности: мол, Макаревич исписался, стал какие-то «странные» песни петь, зритель не ходит, билеты не продаются, поэтому и концерты отменяются…
— Это вранье чистое, потому что там, где они не отменяются, недостатка зрителей я не наблюдаю. А ребятам, которые просто сдрейфили, — я имею в виду хозяев площадок — надо же как-то оправдываться. Они же не могут сказать, что им позвонил неизвестно кто, представился, например, сотрудником ФСБ и мягко посоветовал концерт отменить: мол, артисты приедут-уедут, а вам в этом городе жить. Они и думают: ну правда же жить, дети, жена — и отменяют концерт. А другой человек, который, скажем, ко мне чуть лучше относится, скажет: хорошо, я отменю, только вы нам дайте бумажку с печатью и подписью.
— И давали?
— Ни одной! Ни разу! И кто звонил — непонятно. Может быть, просто какой-нибудь Вася Пупкин — поди проверь.
— Есть еще третья категория — как тот организатор из Кирова, который взял все «бремя ответственности» на себя, заявив, что как человек «с гражданской позицией» он просто не может с тобой «по-человечески общаться».
— Он только сегодня решил со мной не соглашаться и не общаться? А в тот момент, когда подписывал [договор] на концерт несколько месяцев назад? Бред!!! А потом он же на следующий день [после громкого заявления] звонил нашему директору, извинялся, просил войти в положение. Я своей последней песней [«Моя страна сошла с ума»] все сказал. Больше комментировать нечего.
— Тогда — о вечном. Ты попытался «обкатать» новую программу «Идиш-джаз». Скомкалось, конечно. Но все-таки доволен ли творческим результатом?
— По-моему, получилось здорово. Во-первых, мы наконец очистили все права — и этот альбом вот-вот появится. Во-вторых, мы уже думаем о записи второго диска, потому что ты не представляешь, насколько там «некопаные» залежи — в этой музыке 20–30-х годов!
— Вовремя, однако, сбежали эти композиторы когда-то в треклятую Америку, да? А то бы и не было никакой «Бай мир бисту шейн»…
— Не знаю, это просто лишний раз говорит о том, что нет худа без добра. Более того, мы делаем большую наглость — везем в Америку большой тур с этой программой. Хоть и «Идиш», но все-таки это американский джаз! Это большое «хамство» со стороны русских музыкантов! При этом мы играем там не по клубам, а довольно большим залам. Насколько я знаю, все билеты уже давно проданы. Мне звонят мои друзья и жалуются, что не могут купить билеты. Надеюсь, что эти гастроли пройдут хорошо.
— Ну еще бы — в Америке да «Идиш-джаз»! Одно название! Да еще с русскими музыкантами! Мудрый ты, однако, и хитрый! В хорошем смысле слова…
МЕЖДУ ТЕМ
Как стало известно «МК», охрану здания Дома музыки в день концерта Андрея Макаревича осуществляли сотрудники ЧОП «Бастион-Вектор», которые сразу после происшествия потребовали от хулиганов покинуть здание, что те и сделали. По другой — они просто не препятствовали побегу. Именно сотрудник ЧОПа Евгений Пашков и вызвал полицейских. По словам охранников, в их задачу входило обеспечение безопасности сцены и актера, что они и сделали. Задержание хулиганов в их полномочия не входит. В самом Доме музыки «МК» добавили, что скандалисты купили билет официально, а не пользовались «служебным входом», как утверждали некоторые СМИ. Также администрация пояснила, что, хотя вход в Дом музыки оборудован металлоискателем, на пластмассовый баллончик прибор не среагирует.
Как рассказали «МК» в УМВД ЦАО, в настоящий момент по факту происшествия на концерте Андрея Макаревича возбуждено уголовное дело по статье УК «Хулиганство». По предварительным данным, в акции принимали участие три хулигана. Впрочем, по словам источника в правоохранительных органах, дело расследовать не спешат. Так, вчера днем полицейские лишь устанавливали, были ли на месте событий камеры видеонаблюдения. Вопрос, прямо скажем, непростой — особенно если учесть, что некоторые телевизионные СМИ уже успели продемонстрировать записи с камер в телепрограммах.
КТО УСТРОИЛ АТАКУ?
Ответственность за срыв концерта Андрея Макаревича в четверг в Доме музыки взяли на себя активисты незарегистрированной «Другой России» Эдуарда Лимонова — бывшей Национал-большевистской партии (НБП), прославившейся в «нулевые» так называемыми акциями прямого действия.
В активе нацболов — кидание яйцами в режиссера Никиту Михалкова, пуляние майонезом в главу Центризбиркома Александра Вишнякова и главу РАО «ЕЭС» Анатолия Чубайса. Случались и выпады против известных артистов, например, прямая параллель — случай в 2001 году в Брянске, когда певицу Валерию ударили по лицу букетом цветов. Повод, кстати, был очень схожим — уязвленная постсоветская гордость: Валерия тогда заявила, что любит записывать диски в Прибалтике, и нацболы сочли, что это оскорбительно — в контексте натянутых отношений с Эстонией. Кстати, многим старым энбэпэшникам за эту акцию теперь стыдно.
Однако насколько другороссы причастны к скандалу на концерте Макаревича? Сам Эдуард Лимонов заявил «МК», что узнал об акции из СМИ. Это заявление мало что значит, считает экс-комиссар НБП по Москве Роман Попков: «Когда в «нулевые» мы проводили акции, Лимонов тоже всегда говорил, что узнал о них из СМИ, это нормальная практика — чтобы вывести лидера из-под удара». В конце концов Лимонов акцию не осуждал и не открещивался от нее. Член исполкома «Другой России» Александр Аверин комментариев в пятницу не давал, его телефон автоматически сбрасывал звонки. В социальных сетях наблюдался разнобой: в Фейсбуке — молчание, зато ВКонтакте — полный фотоотчет о «мероприятии». Судя по снимкам, распылители перцового газа выступали в медицинских масках. Для протестных акций это обычный способ скрыть лицо, вот только в данном случае получилось, что себя молодые люди от вредного воздействия газа защитили — а о людях, которым стало дурно, не подумали.
Как сообщается, в акции участвовали некие «нацболы-ополченцы с Донбасса». В Донецкой и Луганской областях действительно сражается ряд экс-членов НБП, но о возвращении их в столицу ничего неизвестно. Кроме того, есть и другороссы, поддержавшие в украинском конфликте Киев. Могли ли они устроить провокацию против самого Лимонова, к которому до недавнего времени интеллигенция относилась с симпатией? Вероятно. Однако источники «МК» считают, что провокация на концерте Макаревича — дело рук сторонников Лимонова как лидера «Другой России».