«Имплантация специальных протезов становится обычной практикой»
— В последние годы число мужчин, обращающихся к специалистам с проблемой эректильной дисфункции (ЭД) заметно выросло, — рассказал Олег Борисович. — В среднем сейчас каждый десятый российский мужчина испытывает трудности в половой жизни. Причин, негативно влияющих на эректильную функцию, множество. Прежде всего это связано с тем, что многие наши мужчины страдают т.н. метаболическим синдромом: ожирение, сахарный диабет, гипертоническая болезнь. При таком синдроме часто и наблюдается ЭД. Парадокс: когда у своих пациентов мы выявляем сахарный диабет, многие об этом даже не знали. Хотя диабет — одна из основных причин эректильной дисфункции.
Нарушения эрекции могут наблюдаться в любом возрасте, но преимущественно все же в среднем возрасте — от 40 лет и выше. Хотя «облом» в постели может быть и у молодых мужчин. Эрекцию угнетают курение, наркотики, злоупотребление спиртным, если мужчины являются зависимыми.
Я не говорю о психогенной ЭД, связанной с т.н. неудачным дебютом в половой жизни (как правило, это легко устраняемая проблема). Есть еще и органическая ЭД, когда мужчины, больные сахарным диабетом, перенесли по этому поводу оперативные вмешательства на органах малого таза либо операции в области таза или половой системы. Вот это действительно большая проблема, но она тоже решаема. Смею утверждать: нет неизлечимых форм эректильной дисфункции. Для устранения проблемы сейчас есть все возможности: лекарственная терапия и, при отсутствии эффекта, операция, имплантация специальных протезов...
— Вот это новость... Главный мужской орган подлежит банальной замене?
— Нет. Половой орган заменять не надо. В кавернозном теле полового члена имплантируют протезы. Такие операции выполняем очень давно и достаточно успешно. Но сначала, конечно, используем другие способы лечения. В частности, интракавернозную инъекционную терапию — сосудорасширяющие препараты, усиливающие приток крови к половому органу. Причем этой методикой могут пользоваться и сами пациенты — мы их обучаем самоинъекциям. Правда, это достаточно болезненная процедура, и некоторые больные ее не переносят. Но в таком случае они обходятся без протезирования, а качество половой жизни у них улучшается.
— Вы бывали и оперировали во многих странах. Проблема эта больше российская? И как вы ее объясняете?
— Увы, урологические заболевания растут во всем мире. Если говорить о российских мужчинах, то причиной таких болезней может быть и социальная неустроенность: отсутствие нормальной работы, зарплаты, бытовые трудности. А то, что мы в России неправильно живем, — это факт. Молодежь большую часть времени сидит у компьютера, практически не двигается; физкультура и спорт стали привычными лишь для отдельных личностей, а массовый вид занятий остался в 91-м году. Сейчас у молодежи модно тусоваться, лайкать, обмениваться в Интернете элементарными разговорами. Отсюда у них и многие ранние болезни.
«Следствием полового воздержания может стать смена сексуальной ориентации»
— Олег Борисович, сейчас в России много одиноких взрослых мужчин, которые по определению не живут регулярной половой жизнью. Это может сказаться на их половой функции?
— Конечно. Секс — естественная человеческая потребность. Поэтому отказ или длительное воздержание негативно сказывается на здоровье и могут вызвать серьезные заболевания, вплоть до инфаркта миокарда. Для поддержания нормального физического и психического здоровья секс нужен и мужчинам, и женщинам. Отсутствие возможности полового общения с женщиной для некоторых мужчин оборачивается тем, что они в качестве сексуального объекта начинают рассматривать лиц своего пола.
— Известно, что число больных, у кого диагностируется рак предстательной железы, растет во всем мире. Но если в мире излечивается до 80% таких больных, то в России — менее половины выявленных. Как вы это объясняете?
— Важно обнаружить рак на ранней стадии. И в нашей стране стали чаще выявлять на ранней стадии не только рак предстательной железы, но и мочевого пузыря, яичка. Совместно с коллегами иммунологами и морфологами мы занимаемся поиском факторов риска развития рака яичка. Изучаем, в т.ч. и контингент мужчин, у кого есть проблемы в этом плане (либо это неспустившееся яичко, либо бесплодный брак — мужчины часто обращаются к нам с этой проблемой). Но сегодня еще рано говорить, есть ли генетические предпосылки для развития таких болезней. А то, что они имеются, — это факт. Надо их найти. Есть предположение, что могут быть поломки в геноме. Но это требует очень серьезного изучения, чем мы сейчас и занимаемся.
В Москве выявляемость локализованных форм, а также излечение рака предстательной железы стали значительно выше — до 60%. И, тем не менее в этом плане мы отстаем от развитых европейских стран, где диагностика ранних стадий рака простаты превышает 80% (в России — всего 40%). Хотя локализованные формы рака сегодня хорошо лечатся, и мы располагаем десяти- и пятнадцатилетними наблюдениями за больными, кто живет без рака.
— И чем вы объясняете «сохранность» жизни раковых больных?
— Ранним обращением к врачу.
«Каждый мужчина после 40 лет должен знать уровень своего ПСА»
— Я не раз говорил и призывал, в том числе и со страниц вашей газеты, что мужчины после 40 лет должны знать уровень своего ПСА (простатспецифического антигена). Но воз и ныне там. Не так давно мне пришлось оперировать пациента с так называемым местнораспространенным раком предстательной железы. Больной только от нас узнал, что у него повышен уровень ПСА, хотя он человек грамотный, имеет высшее образование.
К сожалению, сегодня большинство российских мужчин не знают своего ПСА — они больше интересуются половыми инфекциями. А ведь рак предстательной железы в России занимает второе место среди всех локализаций злокачественных новообразований (первое место в Скандинавии). Хотя в нашей стране сейчас есть все возможности диагностировать эту болезнь на ранней стадии и излечивать ее.
— Олег Борисович, представьте себе, что вы выступаете перед молодой аудиторией, где ребятам нужно дать профессиональные советы уролога. Что скажете?
— Молодым людям надо знать, что после 40–45 лет (болит у них что-то или нет) нужно сдать анализ крови на ПСА. Это первый шаг, который должен сделать человек, приблизившийся к 45-летнему возрасту. Следующий шаг — к урологу с анализами. Не надо пугаться, если уровень ПСА повышен. Это еще не говорит о том, что у человека уже есть рак предстательной железы. ПСА не всегда является онкомаркером (он может быть повышен и при хроническом простатите, и при доброкачественной аденоме предстательной железы). Но окончательный диагноз — прерогатива уролога.
Кстати, за последние 10 лет по поводу рака предстательной железы только в Боткинской больнице прооперированы более 2000 пациентов.
— Олег Борисович, правда ли, что в Европе при раке предстательной железы стараются меньше «резать», а больше наблюдать за его «поведением» и корректировать процесс?
— Да, за границей в случаях так называемого клинически незначимого рака ведут активное наблюдение за больными. Врач следит за динамикой ПСА. И если он начинает повышаться, выполняют повторную биопсию, УЗИ, МРТ, которые и позволяют оценить динамику процесса. Для наших мужчин такой вариант не подходит: они не желают жить с диагнозом «рак предстательной железы» и настаивают на оперативном лечении.
— Насколько реально человеку с улицы прийти к вам на консультацию (на операцию или лечение)?
— Нет никаких проблем. Человек, получивший у себя в поликлинике по месту жительства результат анализа с повышенным содержанием ПСА в сыворотке крови, должен прийти к урологу. А дальше (по закону) он имеет право обратиться в любое медучреждение, где делают такие операции. Таких учреждений достаточно. Найти клинику можно по Интернету. Затем они должны сдать определенный набор других анализов, получить из поликлиники направление. И это тоже не проблема. Любая поликлиника сейчас дает такое направление. Больной госпитализируется.
Некоторые пациенты отказываются по разным причинам от радикальной операции, тогда мы предлагаем альтернативные варианты у тщательно отобранных пациентов (по показаниям). Используем, например, брахитерапию — имплантируем специальные радиоактивные зерна в предстательную железу. Для лечения локализованных форм рака применяем и высокофокусируемый ультразвук. Решение о так называемых фокальных методах лечения принимается совместно с врачами и пациентом. Пациенту мы рассказываем о возможностях современного лечения рака предстательной железы не только в нашей больнице, но и в России. Кстати, у нас открыто отделение, где операции выполняют с применением робототехники.
Мы можем предложить больному выбрать метод лечения, который с нашей точки зрения подходит именно ему. Сегодня много говорят о персонализированной медицине. Пациенту следует предложить лечение, которое ему показано с учетом возраста, сопутствующих заболеваний, стадии рака предстательной железы, качества мочеиспускания и т.д.
«Уровень подготовки студентов в медицинских вузах настолько низок, что диву даешься, как они могли получить дипломы»
— Олег Борисович, вы практикующий хирург и руководитель кафедры последипломного образования. Вас устраивают молодые специалисты? Есть предложение дистанционного обучения врачей. Ваше мнение?
— Я не считаю, что дистанционное обучение врачей решит проблему. Система подготовки специалистов изменилась не лучшим образом. Уровень подготовки студентов медицинских вузов сегодня низок, и этому есть как объективные, так и субъективные причины. К счастью, пока еще работает поколение врачей, которые получали нормальное образование в СССР. Но это отдельная большая тема.
МОДЕЛИ НАУЧАТ ВСЕМУ
По поводу последнего замечания нашего эксперта относительно низкого уровня образования сегодняшних врачей за комментарием мы обратились в Минздрав РФ.
Олег Салагай, заместитель директора Департамента международного сотрудничества и связей с общественностью Минздрава России:
— Сделать так, чтобы молодой врач обладал всеми необходимыми практическими навыками, — одна из главных задач, которую сейчас решает наше министерство в рамках совершенствования системы медицинского образования. Одним из ключевых элементов этой системы является внедрение симуляционных технологий, то есть возможности отработки требуемых навыков на высокотехнологичных моделях, имитирующих различные клинические ситуации. На сегодняшний день у нас в стране созданы и функционируют 49 симуляционных центров, подготовку в которых прошли уже свыше 40 000 молодых докторов.