- Как вы оцениваете дискуссию о запрете мата в блогах?
- Для профессионала это дискуссия — то, что по-немецки называется nichtig, ничего. Ни о чём.
- Откуда есть пошёл русский мат? Есть теория, что это вообще не русская лексика, а какие-то монгольские заимствования в период ига.
- Это совершенно не так, это слова общеславянские, им есть соответствия в других славянских языках. Есть такая тенденция в последнее время — объявлять, что, мол, матерной брани нет в русском языке, она чужда языку. Ничего подобного.
- Если это часть языка, почему тогда есть табу на употребление этих слов?
- Потому что все эти слова были тесно связаны с языческими культами. Например, культом плодородия. Например, хорваты в одном из обрядов вызова дождя бросают к небу топор и кричат вот эти самые слова в разных сочетаниях. И когда на Русь пришло христианство, оно стало бороться и с язычеством, и с его проявлениями — в том числе с обсценной (нецензурной. - «МК») лексикой. Именно поэтому степень табуированности этой лексики в русском языке намного выше, чем, например, в англосаксонской культуре. Тем более что, например, во французском, немецком языках брань связана в основном не с половой сферой, а со сферой отправлений человеческого тела - «Sheisse!”, “Merde!” (“испражнения» - нем., франц. - «МК»).
- Ну зато в английском один сплошной «f**k» - очень смешно в фильмах с озвучкой слышать, что его переводят как «чёрт побери».
- Даже в тех языках, которые по внутренней форме повторяют структуру ругательств русского языка, нет такого сильного запрета на их употребление. Например, первые академические словами испанского языка включали всю эту лексику, потому что это слова низкого стиля, но они не запрещены. Были проблемы с переводом текстов Борхеса на русский язык: там ругательства связаны с половой сферой, как в русском. Их заменяли сплошь и рядом на «чёрт возьми!» - и это правильно, потому что с точки зрения стиля соответствие именно таково. И кстати, переводы с английского выражений типа «f**k off» как «иди к чёрту» - правильны, потому что если переводить по внутренней форме, это по-русски будет звучать гораздо грубее. Между прочим, иностранцы, изучающие русский язык, отлично чувствуют, что наша брань обладает гораздо более сильным эмоциональным зарядом.
- Если с матом даже церковь боролась, почему же он сохранился?
- Потому что это часть русской культуры и менталитета, от этого не уйти. Есть «Русские заветные сказки», собранные Афанасьевым, - именно так и говорил русский народ. Кроме того, дело ещё и в ситуациях, когда используется та или иная лексика. Если вы вбиваете гвоздь и попали молотком по пальцу — то «Боже мой!» тут вряд ли подойдёт.
- То есть вы считаете, что мат в принципе допустим в какой-то ситуации?
- Есть два режима использования мата: фоновый и фигурный. Фоновый — это когда люди просто не знают других слов и говорят только так. Это проблема полуязычия: люди не в состоянии выразить свои мысли и эмоции, они используют очень ограниченный набор слов, примерно как Эллочка-людоедка. И бороться тут надо с полуязычием, а не с матом. А есть фигурное употребление мата — как у Юза Алешковского, когда всё к месту, всё в меру.
- И всё-таки очевидно, что в последнее время произошло расширение употребления мата в обществе...
- Нет! Меня удивляют такие мифы о мате и о языке в целом. Что, дескать, мату можно научиться по словарям, по грамматикам...
- Я имею в виду, что степень табуированности снизилась — вот, нашла умное слово!
- Идёт процесс, который в целом можно назвать процессом демократизации русского языка. И это привело к тому, что в том числе в СМИ стала появляться обсценная лексика. Такой эффект был. Но сказать, что мат в обществе стал использоваться чаще? Я жил в советское время и отлично знаю, как использовался мат в советское время. В СМИ — нет, но в остальных сферах — очень активно. Был такой особый партийный мат — на партсобрании: «Тра-та-та, Николай Иванович, как ты можешь такое допустить?». Это была абсолютная норма, так что нельзя сказать, чтобы что-то изменилось. За исключением одной сферы — СМИ. Туда действительно мат стал проникать в 90-е годы. Но именно проникать, просачиваться из жизни, где его и так было достаточно.
- Так значит, ничего не надо запрещать, пусть народ матерится сколько душа пожелает?
- Я тут выступаю как охранитель: если мат будет использоваться в фоновом режиме, он потеряет эту палитру стилистическую, и всё — у нас это будут не очень насыщенные эмоционально выражения. Как “f**k off” и “merde”. Тогда мы потеряем эту особую смысловую функцию русского языка, которая у нас есть, а в других языках — отсутствует. Конечно, нужно быть охранителем, чтобы это не потерять.
- Да, глядишь, с помощью запретов депутаты защитят богатство русского языка! Но всё-таки не очень приятно, когда такое специфическое богатство на устах у детей и подростков. Как сделать, чтобы они не матерились?
- Идите в семью и попробуйте там что-то сделать. Идите во двор, в школу. Они же (запретители. - «МК») не могут этого сделать, и тогда предлагают запретить в Интернете. Но все зависит от того, как в семье разговаривают. Если ребёнок знает эти слова, но ни папа, ни мама их не употребляют, - он тоже не будет так говорить.