Опасения относительно расширения географии волнений неслучайны. Ещё в 2011 году, в период массовых погромов в Лондоне, ряд европейских политиков высказывали предположения, что с Туманного Альбиона «зараза» в виде столкновений населения с полицией перекинется и на континентальные страны. Как все мы помним, ничего подобного не произошло.
Нынешние громкие события — разгон флэш-моба в швейцарском Берне, массовые протесты во Франции, волнения в Швеции, выступления, спровоцированные убийством военнослужащего в Лондоне, — несмотря на то, что создают иллюзию некоего общего хаоса, имеют абсолютно разные истоки.
Бунт в стиле техно
Недовольство членов весьма размытого (объединённого лишь тактикой действий, чёрной одеждой, масками и «левацкими» идеями) «Чёрного блока» капиталистической системой — история давняя и имеющая в своём активе не одну стычку в полицией. Конечно, не все из них заканчивались как последняя, во время техно-парада с антикапиталистической подоплекой в Берне, где швейцарская полиция применила резиновые дубинки и слезоточивый газ после того, как десятки радикалов в капюшонах и масках попытались прорвать заграждения перед зданием парламента. В ходе беспорядков в швейцарской столице «бунтари» били витрины магазинов, банков, досталось и попавшемуся на пути посольству Швеции.
В самой Швеции ночные волнения в предместьях с поджогами автомобилей и закидыванием полиции и пожарных камнями понемногу сходят на нет — напомним, что организованы они были жителями иммигрантских кварталов в ответ на убийство полицейскими выходца из Португалии.
Если в Швеции ущемлёнными себя ощущают мигранты, то жители Лондона выступают как раз против иноземцев, считая тех распоясавшимися. Напомним, что одной из движущих сил британских волнений стала ультраправая Лига обороны Англии», использовавшая как повод в очередной раз заявить о себе убийство военнослужащего в Лондоне.
Едва ли «леваки» из Швейцарии, озабоченные собственными социальными проблемами, или живущие в Швеции иммигранты волнуются за французских геев, против расширения прав которых выступали в этот уикенд многие жители Парижа. Эти выступления тоже переросли в стычки с полицией. И снова — далеко не единичный случай, хотя задержание почти 300 человек пока — беспрецедентно для такого рода демонстраций. Активность гомофобов во Франции нарастала пропорционально тому, как законопроект о легализации гей-браков обретал очертания. И можно заключать какие угодно пари — утихнет французское общество после реализации олландовской «инициативы 31» не скоро, если это вообще случится.
К этим, ещё не утихшим событиям, говоря о социальных протестах в Европе, можно легко добавить регулярные акции протеста в Греции, Испании, где население призывает к отказу от монархии, марши в Италии, чьи граждане недовольны действующим кабмином, и другие.
Однако для того, чтобы всё это переросло в своеобразную «европейскую весну» не хватает главного, что было на Востоке — а именно общности целей. Ведь антимонархисты из Испании и националисты из Лондона столь же мало общего имеют друг с другом, как и мигранты из Швеции с французскими гомофобами.
«Контрреволюция против ультралибералов-гомосексуалистов»
«То, что происходит сейчас, например, во Франции, и многих других странах — это контрреволюция, – считает финский правозащитник Йохан БЕКМАН - бунт против ультралибералов-гомосексуалистов. Ультралибералы-гомосексуалисты — это революционное, троцкистское движение. Ещё у Троцкого была цель разрушение семьи и славянской души. Таким образом, это новая волна пропаганды троцкизма и гомосексуализма, а главная цель — Россия. И это опасная тенденция, потому что они оккупировали очень много политических постов на Западе, гомосексуализм превратился в профессию. Это спланированная троцкистская революция, цель которой, повторюсь, Россия. Бунт французов — это хороший знак и мы должны поддержать их в этом. Кроме того, все эти люди, пропагандирующие гомосексуализм — они русофобы, их главная цель — уничтожение христианства. И то, что происходит, это ад. Сейчас идёт война ультралибералов против консерваторов. Это связано не только с гомосексуализмом, но и с мультикультурализмом, поскольку есть тенденция к уничтожению человека консервативного, традиционного, представителя определённой нации. Его хотят превратить в какого-то античеловека, являющегося извращенцем без национальности».
«Социальная ситуация в Европе очень напряжённая, – отмечает итальянский политик и публицист Джульетто КЬЕЗА. – Исток этих событий — беспокойство людей по поводу будущего. Новое поколение — впервые в истории современной Европы — понимает, что их будущее будет хуже, чем у предыдущих поколений. Это ощущается и в Италии, и в Испании, и в других странах. По существу, речь идёт о кризисе европейской модели цивилизации. Можно ещё добавить, что почти везде, где намечены выборы, ожидаются серьёзные разрывы между ожиданиями людей и действиями властей, потому что старые политические структуры не справляются с новыми вызовами».
«Европейской весны» не будет
«К аналогу «арабской весны» процессы в Европе не приведут, – уверен замгендиректора Центра политических технологий Алексей МАКАРКИН.- потому что сами они, эти процессы, — разные. Но есть у них одно общее — части общества не комфортно в современной Европе. Но — по разным причинам. Есть консерваторы, настроенные антииммигрантски. Помимо этого, они полагают, что надо сохранять христианские традиции Запада — они выходят на улицы и в случае с однополыми браками. Есть наоборот — иммигранты, не вписавшиеся в европейскую жизнь, их не устраивает это общество, и они это проявляют это различными способами. Такие события, как убийство в Лондоне, это всё же редкость. В основном это что-то вроде того, что мы видим в Швеции. В Швейцарии мы видим ещё одну категорию — это крайне левые, наследники 1968 года, считающие Европу недостаточно прогрессивной, что в ней много расистов, противников однополых браков. И они выходят на улицы. В современной Европе такое происходит время от времени, и протестующие движимы самыми разными идеями. И объединиться они не могут. Но если даже сунниты с шиитами не могут объединиться, то что говорить о Европе. Помимо этого, «арабская весна» была спровоцирована и недостатком «клапанов» - возможностей проявить свою позицию. Это касается, в первую очередь, выборов, - в Ливии их вообще не было, в Тунисе к выборам допускали только «своих»... И активная часть не могла проявить себя на избирательном участке. Во Франции крайне правые могут в следующий раз проголосовать против Олланда — например, за партию Саркози, которая уже высказалась против гей-браков. Кроме того, уличные акции (я говорю не о террористах, убивающих людей), имеют двойственный характер. Да, они очень неприятные. Но это возможность выплеснуть энергию. Неслучайно это не рассматривается как заговор, тех, кто нарушил закон, обычно штрафуют. Зато они выплеснули энергию, высказали свой протест. Такая аналитика, кончено, не очень успокаивает владельцев подожжённых автомобилей, но отвлечённо — это возможность выплеснуть энергию. Во Франции с этим столкнулись впервые в мае 1968 года. Это имело серьёзные последствия, но революции всё же не произошло. Демократическая система покачнулась, но стала ещё более устойчивой, впитав в себя ряд идей. Этим, конечно, недовольны традиционалисты, ведь без 1968 года не было бы однополых браков. Поэтому люди, выплёскивая энергию, уже не задумываются о том, чтобы менять систему целиком».