Как известно, изначально ювенальная юстиция имеет самые благие намерения, но на деле регулярно порождает скандалы во всех странах мира, где она практикуется. Все мы знаем примеры работы финских ювенальщиков, наслышаны об анекдотичных эпизодах из американской жизни, в которых дети подают иски против собственных родителей…
- Не надо бояться ювенальной юстиции, - заявляет руководитель Благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская. - Ювенальная юстиция – страшилка для тех, кто не понимает, что это такое. Это просто логичная и нужная часть судебной государственной системы, где судьи работают в тесном сотрудничестве с соцработниками, уделяя делам, связанным с детьми, повышенное внимание.
Член Общественной палаты РФ, председатель правления общественной организации «Право ребенка» и один из основоположников ювенальной юстиции Борис Альтшулер уверен, что мы нуждаемся в первую очередь в контроле за отечественной системой опеки, который и может предоставить ювенальная юстиция:
- Я не являюсь автором ювенальных инициатив в том виде, в котором они всех пугают и в котором служат делу разрушения семьи. Но ювенальная юстиция, как я считаю, нужна в первую очередь для контроля за государственной системой работы с детьми, лишенными родителей. Посмотрите Семейный кодекс РФ – десятки статей описывают, как лишать родительских прав, т.е. порождать сирот, и десятки – как потом с ними обращаться. И практически ни одного слова, как помочь семье! Кодекс нуждается в серьезнейшей переработке, он изуродован поправками депутатов типа Лаховой и Михеевой, которые внесли в него изменения неграмотным, «кухонным» языком. Фраза «родители не обеспечивают нормального развития и воспитания» - ужасная и расплывчатая, под неё можно подогнать все что угодно, и в результате разрушить семью, изъяв из неё детей. Это нужно именно нашей государственной системе, которая занимается сиротами – а она является натуральным «РосСиротПромом»! Система получает от государства огромные деньги, и ей нужны все новые сироты, чтобы освоить выделяемые средства. В этом закрытом мире творится натуральный бардак, детям пришивают психиатрические диагнозы, чтобы квартиры присваивать, руководство детских домов часто купается в роскоши при ничтожных зарплатах воспитателей и т.п. Поэтому ювенальная юстиция нужна в первую очередь для того, чтобы осуществлять общественный контроль за детдомами и органами опеки.
Председатель межрегионального общественного движения в поддержку православных образовательных и социальных инициатив «Пчёлка» Николай Бондаренко уверен в том, что в России существуют серьезные силы, которые лоббируют принятие законов, предусматривающих жесткое вмешательство в жизнь любой семьи:
- Повальное насилие в российских семьях – это миф, который распространяется сторонниками ювенальной юстиции. Статистика МВД показывает, что лишь около 8% детей от общего числа пострадавших от насильственных действий в отношении несовершеннолетних, пострадали внутри семьи. Проект закона о социальном патронате, с введением которого мы сейчас боремся, предусматривает тотальный контроль за российскими семьями, это опасное вмешательство в жизнь людей и средство разрушения семьи!
- Закон о социальном патронате – это фактически «закон о шантаже родителей», - согласен и Борис Альтшулер. - Его суть заключается в том, что соцработник имеет право выборочно посетить любую семью, и, если ему что-то не понравится там, немедленно изъять детей.
Впрочем, ювенальная юстиция занимается не только вопросами семьи и брошенных детей, но и вопросами детской преступности, поскольку очевидно, что детей нужно судить не так, как взрослых. Но в этом кроется и другая проблема. По словам члена правления российского детского фонда Ирины Медведевой, запредельная юридическая лояльность к подросткам во многих странах порождает чудовищ:
- Я много езжу по Европе и могу привести примеры. Скажем, подросток во Франции совершил около 500 преступлений за год – по нескольку в день, как выяснилось из его компьютера, который изъяли полицейские. Но специфика ювенальной юстиции страны позволяла ему оставаться практически безнаказанным – наказания были столь несерьезны, что они не мешали ему заниматься тем же самым, за что его почти непрерывно судили!
Однако адвокат по семейным делам Антон Жаров с этим не согласен:
- Правильная ювенальная юстиция позволяет работать с детьми-преступниками так, чтобы ребенок становился на истинный путь, а не загонять его за решетку, откуда он уже не вернется в нормальный мир. И пример «мальчика, который совершил 500 преступлений и ему ничего за это не было» хотя и ужасен, но показателен!
Его поддерживает и член общественного совета г. Москвы Нодари Хананашвили:
- В медицине существует педиатрия и, хотя организм у взрослого и у ребенка устроен одинаково, никто не предлагает её отменить, верно? Специфика психики и психологии ребенка – специфична, и нужны особые суды для оценки преступлений, совершенных несовершеннолетними. Сейчас же специализация судов отсутствует, хотя опыт российских регионов, где проводили эксперименты по внедрению элементов специализации у судей, занимающихся детскими делами, преступность и рецидивы среди подростков снижалась в 4-5 раз!
Практически все эксперты сходятся во мнении, что права детей должны защищаться особо, и равнять детей со взрослыми, конечно, нельзя. Но самое главное – избегать крайностей в законотворческой деятельности. Каждая буква закона о ювенальной юстиции должна быть тщательно продумана, необходимо взвесить и оценить все мнения, все «за» и «против». Ведь все ошибки, совершенные нами сегодня в отношении детей, аукнутся в будущем.