«Меня ранило три раза, — вспоминает она. — Один раз под Сталинградом, но не сильно. Второй раз под Харьковом: я перевязывала раненого — и неподалеку от нас разорвалась мина. Еще одно ранение было уже в Чехословакии. Спас меня тогда мой орден Красной Звезды. Осколок снаряда мог бы попасть мне в грудь, но ему помешала награда — и ранение оказалось не таким тяжелым, как могло бы быть. Только комсомольский билет залило кровью»...
За всю войну санитарка не сделала ни одного выстрела, а сколько жизней спасла: «Я не считала — человек двести, наверное. Самое трудное для меня было их перетащить и передать санитарам. Помню, были такие тяжелые, что никак я не могла их поднять. Бывало, что даже плакала — когда не получалось сразу вытащить тяжелораненых. Но все-таки справлялась. У меня были ботинки и обмотки. Обмотки меня и спасали. Если я не могу с раненым сладить, тогда разматываю обмотку, привязываюсь к нему, сама ложусь на землю и тяну. И умоляю его: «Ну помогай мне, пожалуйста, миленький мой, помогай! Ну давай! Я же хочу тебя быстрей спасти!».
После войны Зинаида не носила боевых наград, потому что... стыдилась. Отношение в обществе к фронтовичкам тогда было парадоксальным: «Окружающие нас всех, девушек, презирали, что мы воевали. Они нас все называли ППЖ (походно-полевые жены. — Авт.). Да и сейчас некоторые говорят еще: «Да… вы там воевали…» Но это люди глупые. Потому, что они не знают. Я, например, не осуждаю тех девочек, которые пришли с войны с ребенком. Они правильно сделали: во-первых, здоровье сохранили, во-вторых, квартиры получили. А сколько погибло девочек! Разве можно так осуждать?».
КСТАТИ
По словам одной из регулировщиц, к ним приезжала и давала уроки сама «Бранденбургская мадонна» Мария Лиманская. Напомню, что она стала известна после кадра, сделанного фотографом Евгением Халдеем в мае 1945 года. На снимке изображена девушка с двумя флажками на посту у Бранденбургских ворот. Мария Лиманская попала на фронт в 1942 году во взвод регулировщиц, тогда ей исполнилось 18 лет. Она дошла до Берлина, регулировала движение и во время международной конференции стран-победительниц в Потсдаме. Однажды мимо проезжал кортеж британского премьера. Из машины вышел Уинстон Черчилль. Через переводчика он поинтересовался у Марии, не обижают ли девушек английские солдаты. На что Мария ответила: «Пусть попробуют».