Хасиды (представители одного из религиозных течений в иудаизме) в этом споре, длящемся уже не один год, исходят из того, что коллекция принадлежала их духовному лидеру — любавичскому ребе Иосифу Ицхаку Шнеерсону. Принципиальная же позиция Москвы состоит в том, что книги, в общем-то, кому бы ни принадлежали, никогда территорию страны не покидали, и говорить о праве владения ими со стороны других государств не приходится. После смерти Шнеерсона наследников у него не нашлось, поэтому книги перешли в госсобственность.
С этим, впрочем, не согласен судья Ройс Ламберт из окружного суда Вашингтона. Два с лишним года назад он уже обязал вернуть книги хасидам. Москва тогда приостановила отправку в США ряда ценных экспонатов (дабы их не арестовали в Америке, чтобы принудить к возврату книг), но «коллекцию Шнеерсона» не вернула. МИД РФ расценил тот вердикт как «ничтожный с правовой точки зрения».
Представители минюста Соединенных Штатов, что характерно, нынешнее решение вашингтонского судьи приняли без восторга, отмечая, что оно может нанести ущерб российско-американским отношениям. И — как в воду глядели. МИД РФ уже выразил свое возмущение тем фактом, что «вашингтонский суд пошел на такой беспрецедентный и чреватый самыми серьезными последствиями шаг». Если же в США, в рамках принуждения России к выплате денег, будет арестовано какое-либо российское имущество, то Москва даст жесткий ответ.
— Не превратятся ли для России нынешние события в очередное «дело Noga», когда по иску швейцарской компании, отсудившей у РФ значительные суммы, на некоторое российское имущество за рубежом был наложен арест?
— Вполне возможно, — считает заместитель гендиректора Центра политических технологий Алексей МАКАРКИН. — Кроме того, сумма ведь постоянно будет расти. Так как Россия не собирается идти на уступки, это может стать бесконечным процессом. Есть разница, заключающаяся, наверное, в том, что «дело Noga» воспринималось западными странами отстраненно. Это была коммерческая история конкретного бизнесмена, который добился судебного решения; западные же государства относились к этому амбивалентно. Сейчас же, хотя Минюст США и не приветствует решение суда, но в той ситуации, которая сложилась у России с Западом в связи с «законом Магнитского», оно может быть для российской стороны куда более серьезным. Изменилась сама ситуация. В 90-е Россию воспринимали как возможного союзника, сейчас же — как одну из аномалий в мировом сообществе. И это восприятие может сказаться на перспективах этой истории.
— МИД РФ уже пообещал жесткий ответ в случае ареста российского имущества. В свете «ответа» на «закон Магнитского», для всех явившегося неожиданным, можно ли что-то предсказывать сейчас?
— Реакция в данном случае может быть в большей степени симметричной и касаться иностранных предпринимателей, работающих в России. Понятно, что напрямую ответить невозможно, нужны какие-то судебные основания, потому что просто арестовать имущество в ответ будет проблематично. Но создать ограничения, препятствия для деятельности — можно. Но могут быть применены и абсолютно асимметричные меры.