— Вам сейчас больно?
— Да, но терпимо уже. Разговаривать могу, раны на губах заживают.
— Почему вы выбрали такой экстремальный способ протеста? Можно же было просто с плакатом выйти?
— На мой взгляд, это единственный способ показать ситуацию, в которой находится художник в современной России. У нас сейчас запрет на гласность и ужесточение цензуры. И каждое открытое высказывание вызывает наказание. И диалог с властями невозможен. Нам зашивают рот!
— Как реагировали на ваш одиночный пикет окружающие?
— Открытой агрессии никто не выражал. Мой зашитый рот заставил прохожих задуматься. Если бы я просто стоял с плакатом, это никого бы не тронуло. Полицейские меня фотографировали на сотовые телефоны. Охранник пробовал отобрать плакат, но делал это как-то вяло. Потом вернул назад. Подъехала полиция, но они лишь наблюдали за мной.
— Куда вас повезли?
— Полиция долго не понимала, что делать. Потом вызвали «скорую», чтоб отправить меня на психиатрическую экспертизу. Повезли в городскую больницу № 17 на окраину. Там мне расшили рот и раны обработали. Говорить я мог с трудом, но двух минут общения со мной доктору было достаточно, чтобы понять: я психически адекватный человек. Меня тут же отпустили, пошел по своим делам.
— То есть вас не арестовали, не пришили статью о хулиганстве?
— Когда я эту акцию задумывал, то все спланировал. В моем одиночном пикете нет состава преступления. Я же ничего не громил, ни на кого не нападал, не оскорблял стражей порядка. Стоял себе и стоял с плакатом. Это разрешено. Поэтому в кутузку меня не забрали.
— Расскажите о себе, в каком стиле вы творите?
— Мне 28 лет, окончил художественно-промышленную академию имени А.Л.Штиглица. По образованию я художник-монументалист. Занимаюсь инсталляциями, оформлением пространства. Мой последний проект «Непобедимая победа» был о том, что любовь к людям, защитившим когда-то Родину, заменили потом на поклонение абстрактным символам. Я презентовал его 9 мая, проект имел резонанс.
— Вы будете еще протестовать?
— Акция у Казанского собора не была спланирована заранее, мне захотелось выразить свое мнение, когда я узнал, что девушек из Pussy Riot снова не отпустили. Если что-то еще произойдет в стране, я тоже выражу мнение.