— Павел, так что с тобой стряслось?
— Начну с хронологии, потому что это самая точная вещь. 11 января я позвонил в НТВшную бухгалтерию по какому-то самому рутинному поводу. Мне сказали: «Вас нет в списках». Позвонил в отдел кадров, а там: «Вас нет в списках живых». Я очень удивился, позвонил в приемную гендиректора. Там мне металлическим голосом обещали проинформировать, как только генеральный директор появится. 12-го я опять позвонил в отдел кадров, и начальница, с кем-то посовещавшись, заявляет: «С вами не продлен контракт». И заодно заблокировали мой служебный мобильник. Странно, мне же совсем недавно звонили с канала и спрашивали, почему я продлеваю контракт на полгода, а не на год. Что изменилось с тех пор? Мое непосредственное начальство в отпуске, далеко, где-то в горах, но оно мне позвонило и тоже выразило недоумение происходящим.
— То есть ты собирался оставаться на НТВ?
— Конечно. У меня есть пара недоделанных проектов, но мы решили попробовать что-то новое. Для этого я и хотел заключить контракт на ближайшие полгода. С этой благой мыслью отправился в отпуск. И тут такое!
— И как ты это для себя объясняешь?
— Есть два объяснения. Одно официальное, которое можно прочитать в пресс-релизе НТВ. А неофициально мне было сказано, что я слишком много светился на митингах и выступал в эфирах вражеских телеканалов.
— Ты на каких митингах был?
— Практически на всех. На Болотной я делал материал для «НТВшников», который затем был снят с эфира. Ну а сам я как гражданин Павел Лобков был еще и на самом страшном митинге на Чистых прудах, и 24 декабря на проспекте Сахарова. Вот там и вступил в контакт с вражеским телеканалом.
— Ты имеешь в виду «Дождь»?
— Ну да. Но когда к тебе подходят люди с камерой и просят сказать, что я обо всем этом думаю, то говорить в прямом эфире: «Подождите, сейчас я только посоветуюсь с пресс-службой» и закрывать камеру рукой, как охранник питейного заведения, по-моему, еще менее прилично, чем в этот контакт вступать.
— Тебе заказали сделать сюжет для «НТВшников» о выборных махинациях в Госдуму?
— В те дни мы действовали по принципу: делай что должно и пусть будет, что будет. Поэтому мы снимали те сюжеты, которые считали нужным, а руководство вырезало те сюжеты, которые считало нужным. Но это нормальная редакционная практика, тем более в такие моменты.
— Да на твоем бывшем канале вообще интересная политика — и вашим и нашим.
— Ты прав абсолютно. В субботу делается кирпич, обличающий Ройзмана, а в воскресенье выходят абсолютно либеральные «НТВшники». Мы уже зрителей с ума этим свели.
— И какие теперь твои дальнейшие планы и действия? Уже есть конкретные предложения?
— Пока не могу сказать, ведь я человек страшно суеверный. Ну, есть у меня мысль. Вообще я бы хотел работать послом в Сенегале, но пока не предлагали.
— Ты опять вернешься на Пятый питерский?
— Могу сказать точно, куда я скорее всего не пойду — это каналы из большой тройки. Недаром же есть такая пословица: нельзя два раза вступить в одну и ту же воду, но можно много раз вступить в одну и ту же... коровью лепешку.
— Ты сейчас в Питере?
— Нет, в Москве. Дело в том, что вся эта теленовость, связанная со мной, наложилась на другую, для меня очень тяжелую. Мне нужно было срочно приехать к маме, потому что у нее оказались сердечные проблемы, и я решал вопросы с врачами. Поэтому всё, что случилось с увольнением, с контрактами, для меня оказалось довольно вторично. Сейчас, слава Богу, маме лучше.
В пресс-службе НТВ сообщили, что Павел Лобков делал на телеканале цикл научных детективов, в связи с чем с ним был заключен срочный трудовой контракт. «В 2012 году выход этих программ больше не планируется, и поэтому контракт с Лобковым не был продлен».