У москвичей все в мажоре
35% москвичей от 18 до 30 лет зарабатывают больше 20 тысяч рублей в месяц. В других городах таких счастливчиков ровно в 4 раза меньше. Доходы ниже 12 тыс. руб. — у 46% молодых россиян и только у 15% молодых граждан столицы. Не имеют доходов по 17% представителей Москвы и всей России.
— О высоком уровне безработицы в их регионе заявляют почти 70% россиян, — говорит директор проектов фонда “Общественное мнение” д. с. н. Лариса Паутова. — Москвичей тоже волнует эта проблема (о высокой безработице в столице сказали 49%), но немного по-другому. Молодой москвич, как правило, при деньгах. Ему нужно быть ну очень ленивым, чтобы не найти место. Да, он не всегда может устроиться на работу по специальности, по зарплате, по географии. Но если быть не очень придирчивым, подобрать промежуточный вариант можно. В отличие, скажем, от какого-нибудь маленького городка в Поволжье, где работы нет в принципе. Плюс в Москве огромный рынок вторичной занятости, куда молодежь до 25 лет может устроиться вообще без проблем.
Крылатая фраза “Москва слезам не верит” была актуальной всегда. Но сейчас, утверждают эксперты, особенно. Вопреки стереотипу в ресторанах, недорогих магазинах и салонах мобильной связи трудятся не только приезжие, но и москвичи. Это и карманные деньги, и коммуникация, и навык. Дальновидные студенты понимают, что после 5-го курса они без опыта работы (любой, не обязательно престижной) хорошее место не найдут. На втором курсе они подрабатывают официантами, на третьем — администраторами, а к концу учебы, если повезет, устраиваются по специальности.
Социологи рассказывают, что среди молодых москвичей сейчас стало модным устраиваться в престижные компании за символическую зарплату или вообще без оной. “У нас работают три москвички, которые пришли к нам на 4-м курсе и сказали, что деньги им не нужны. Просто хочется посмотреть, как наши сотрудники “кнопки нажимают”, — говорит руководитель крупной IT-компании. — Это был тонкий психологический ход, потому что через несколько месяцев девочки влились в коллектив, и мы взяли их в штат на хорошую зарплату”.
Город, где сбываются мечты
По статистике, больше трети маленьких москвичей выезжают за границу с родителями с раннего возраста. Для сравнения: среди всех россиян каждый год в других странах бывают 6–7%. 79% жителей страны признались, что вообще никогда не были за границей.
— У нас есть интересный проект “Люди XXI века”, где мы предлагаем респондентам ответить на 17 вопросов, что они делали за последний год (летали самолетами, пользовались смартфонами, Интернетом, кредитной картой, занимались фитнесом, ходили в салоны красоты и проч.), — говорит Лариса Паутова. — Респондентов, которые отмечают 6 и больше позиций, мы относим к категории “Человек XXI века”, то есть продвинутый потребитель. Среди россиян всех возрастов 15–17% являются активными потребителями, среди москвичей — 35%; среди молодых россиян — немного меньше 50%, а среди молодых москвичей — больше 60%. Конечно, молодой москвич видит глянцевый мир, к которому хочется тянуться. И возможностей больше — первыми осваивать новинки, получать хорошее образование, учить языки, путешествовать.
Но за видимым благополучием скрывается много опасностей. “Москвичи очень обеспокоены распространенностью наркомании и алкоголизма. Молодежный алкоголизм наиболее актуален для малых городов. А вот наркомания — болезнь мегаполиса. Есть деньги, есть соблазны, есть андеграунд, мир ребят из спальных районов, которым просто нечем заняться. Молодые москвичи боятся сами за себя: не попасться бы, не присесть бы на дешевые наркотики. Однако 41% столичной молодежи против введения тестирования на наркотики в школах и вузах. Это реальная проблема”, — утверждают авторы исследования.
— Москва — город пестрый, с ярким социальным неравенством. И если человек не попал в социальный лифт, если родители не могут дать ему хорошие стартовые возможности, достичь успеха почти невозможно, — говорит социолог Сергей Чорненький.
“Не та” школа, “не тот” вуз, “не то” окружение будут тянуть молодого человека совсем не к тому, о чем он мечтает. Вырваться из этого водоворота трудно. И еще хуже, когда на фоне всеобщего столичного благополучия молодой человек понимает, что никогда не достигнет карьерных высот. Получается, что Москва очень сильно воспроизводит механизм неравенства среди молодежи. Он заметен в маленьких городах, он заметен в крупных городах, но в Москве просто бьет в глаза.
Округ интересов
— Серьезная дифференциация интересов наблюдается по округам, — говорит директор ВЦИОМ Валерий Федоров. — Есть Западный, Центральный и Юго-Западный округа — дорогие, статусные, высокодоходные и высокообразованные. Там лучше школы, лучше инфраструктура, больше дорогих машин, ресторанов. Много учебных заведений, в том числе МГИМО, МГУ. Бюджеты управ и префектур тоже выше. Публика очень взыскательная. Опять же — много домов новой постройки, которые строились именно на продажу, а не для очередников. Там более социально однородная среда с соответствующими запросами и соответствующими способностями.
— Мы проводили сравнение студентов вузов, — продолжает Паутова. — На вершине пирамиды — МГИМО, Московская финансово-юридическая академия, МГУ, ВШЭ. А дальше — вузы другого эшелона. Мы смотрим, как дети отвечают, и понимаем, что у студентов престижных вузов и всех остальных абсолютно разные стремления.
Первые больше настроены только на работу в известной компании, карьерный рост, хорошее собственное жилье и отпуск за границей несколько раз в год. При этом они чаще понимают, что для достижения цели нужно трудиться 25 часов в сутки. Вторые, скажем так, без особых претензий: готовы работать в фирме средней руки, не особо напрягаясь, жить с родителями и выезжать летом в Анапу или Турцию.
Конечно, есть амбициозные ребята и в вузах среднего звена, а есть абсолютно паразитирующие, иждивенчески настроенные девчонки в том же МГИМО. Эти — из тех, которые хотят удачно выйти замуж. Но в Москве явный дисбаланс мужского и женского населения. Девочек много, мальчиков мало. К тому же Москва все больше становится сословной, закрытой. Получить в супруги внука олигарха, будучи дочкой рыночного торговца (даже суперкрасивой и очень умной), нереально.
Психологи утверждают, что современные мужчины предпочитают видеть рядом с собой девушек не только и не столько высоких и стройных, сколько умных, активных, успешных в профессии и разделяющих их интересы. Впрочем, сказать, что все хотят жениться на успешных и активных, тоже нельзя. Умная девушка — это равный тебе партнер. Пережить такое может далеко не каждый представитель сильного пола. Значит — замуж за границу. Это, как утверждают социологи, характерно для Москвы.
Чужие здесь не катят
Ксенофобия — еще одна точно диагностированная болезнь мегаполиса. У московской молодежи очень сложное отношение к людям других национальностей — к выходцам с Кавказа и из Средней Азии.
— Уровень национальной нетерпимости в Москве очень высок, — констатирует Паутова. — Можно измерять его по-разному. Но когда мы в лоб спрашиваем респондента: “Испытываете ли вы неприязнь к представителям другой национальности? “— доля ответов среди молодежи зашкаливает за 30%.
76% молодых москвичей (то есть 3 из 4) заявляют, что следует ограничить въезд представителей некоторых национальностей в столицу; 10% затрудняются ответить (а значит, в любой момент могут присоединиться к большинству) и только 14% настроены к приезжим доброжелательно. По мнению ученых, это достаточно странно, потому что в мегаполисе мы постоянно встречаемся с разными наречиями, не важно, Лондон это, Париж или Нью-Йорк. Так или иначе многонациональность должна закладываться в наши мозги. Но москвичи, видно, не имеют длительного опыта сосуществования.
Например, в Ростове-на-Дону много веков параллельно существуют рядом русские, армяне, украинцы, евреи. Или взять Омск, где уживаются русские, казахи, татары. А вот Московская, Ленинградская, Тверская области изначально были монокультурными (русскими), и вдруг — наплыв в 1990-е годы людей других национальностей. Плюс еще классовый конфликт, потому что люди из солнечного Таджикистана занимают самые низкооплачиваемые рабочие места (то есть коренное население воспринимает их ниже себя), а кавказцы, напротив, существуют очень неплохо, и к ним идет классовая зависть — чужой да еще и богатый. “В Москве среди молодежи нетерпимость всегда была ярко выраженной. Среди среднего поколения этого практически нет. Среди людей старшего возраста есть, но не так, как у молодежи. В СССР был показной интернационализм. Но как-то в подсознании откладывалось, что все люди — братья. Хотя ксенофобия была и тогда. Это именно московская проблема”, — утверждает Паутова.
Откуда берется ксенофобия?
Просто оттого что человек из солнечной республики чужой? От подсознательного страха, что он может обидеть? Оттого что не знаешь, чего от него ожидать? Оттого что в маршрутке слышишь непонятную речь на китайском, таджикском и армянском языках одновременно?
Паутова считает, что срабатывают все факторы, вместе взятые. Национализм — очень сложный феномен, который задействует все пласты человеческого сознания. Психологи и социологи делят разум, эмоции, инстинкты, а бытовой национализм проявляется на всех уровнях. Никакой идеологии может и не быть. Никакого превосходства, осуждения и неприятия. Во многих обществах, в Европе огромные деньги вливаются в воспитание толерантности в школе. Причем воспитывают не только коренных жителей, но и — в не меньшей степени — приезжих. У нас сейчас пытаются вводить программы в школах, в вузах. Но какие это программы? Братание раз в год на праздниках с национальной кухней и танцорами в ярких костюмах? Этого мало.
— Самые серьезные конфликты так или иначе связаны с мигрантами и деньгами, — говорит Валерий Федоров. — Почему у людей такой повышенный интерес к приезжим? Отнюдь не потому, что они отличаются цветом кожи, обычаями и т. д. Непростое отношение к чужим всегда отягощено двумя вещами.
Первая — у малообеспеченных слоев населения возникает неприятие к выходцам из Средней Азии, потому что они занимают их рабочие места. “Дело-то не в таджиках — дело в коррупционном сценарии. Мы же прекрасно понимаем, какая часть зарплаты дворников идет в карман коррумпированным чиновникам. При этом малообеспеченные москвичи действительно лишаются возможности работать на таких местах — их просто не берут”.
Вторая тема: нации, которые в Москве достаточно давно, лет 20, а то и больше, нащупали и монополизировали хлебные места. Кто-то здравоохранение, кто-то рынки. “Образуются так называемые кровно-родственные корпорации, занимающие определенные ниши и никого туда не пускающие, — продолжает Федоров. — Это не может не вызывать возмущения, причем не только со стороны малообеспеченных, а и со стороны вполне себе обеспеченных, потому что противостоять им очень сложно. У тех же азербайджанцев очень мощная крыша в силовых структурах, и многие даже там работают. Понятно, что шансы коренного населения существенно ограничиваются. Поэтому тема денег и тема мигрантов в Москве очень связаны”.
“У юноши никогда не будет “Бентли”, а хочется. Он никогда не купит жилье в Москве, так и будет ютиться с родителями в маленькой квартире. Кто виноват — возникает у него вопрос. Чаще всего он не находит на него ответа. Ярость у “синих воротничков” присутствует очень сильно, причем у девочек тоже. И они готовы демонстрировать ее в отношении людей других национальностей”, — говорит психолог Наталья Волкова.
Впрочем, немалое количество ребят понимают, что виноваты политики. Об этом свидетельствуют те же результаты опросов. Согласно им среди молодых москвичей больше не лояльных власти, нежели среди молодых россиян в целом. Москвичи либо заявляют, что не поддерживают “Единую Россию” и линию государства, либо вообще в стороне от политики. “Мы думаем о себе, а не о “стране родной”, — говорит подрастающее поколение. — Мы не пойдем на баррикады. Мы поумнели”.