— У вас целая галерея из портретов ваших предшественников на этом посту. Поработал и дальше пошел, вверх по карьерной лестнице, а вы задержались на долгие 25 лет. Не надоело?
— Коршаков и Гречишкин проработали недолго, а вот Брусков Николай Павлович был из охраны Сталина, бросать дело на полдороге не привык и командовал немало, около 10 лет. Я его застал, придя на работу в органы в 1972 году. Галковский Игорь Григорьевич проработал 11 лет, я его сменил в 1985-м. Говорят, что столько не живут, сколько я работаю. Многие удивляются, что дальше не пошел, а я просто не люблю Москву. Хотя возможностей было много. Почти все начальники ГИБДД области приглашали меня к себе замом. Но каждому свое. Мне в этой нише нравится.
— Но не обязательно же переезжать в Москву, в области должностей тоже немало, есть престижные направления…
— Что вы, у меня самая лучшая дорога! Самая красивая. Называется трасса “Холмогоры” — в основном благодаря окружающему пейзажу.
Когда-то давно первый асфальт здесь положили немцы, и с тех пор мы держим марку. Всегда хорошее покрытие, отбойный бруствер, разметка.
— После того как Ярославское шоссе перестроили, стало легче работать?
— В чем-то сложнее. Это шоссе всегда было загружено, а в последние годы транспортный парк вырос невероятно: московские машины, областные, транзитные… А остались узкие места, например Тарасовка, когда из трех рядов поток вливается в два, или развязка Королев—Мытищи: машины из семи рядов перетекают в три, создаются огромные пробки.
— Есть ли разница, кто находятся за рулем?
— Мне не нравится, когда мужики садятся справа, уступая женщине место за рулем. Считается, что дамы ездят осторожнее, аккуратнее, на 100% соблюдая правила. Так вот, наблюдая много лет за водителями, могу заявить, что это не так: и нарушают, и водят неаккуратно. А когда надо принять быстрое решение в критической ситуации, женщина начинает его медленно обдумывать и взвешивать.
— Есть ли аварийные места на трассе?
— Конкретных нет. В основном происшествия случаются ночью, когда молодые ребята садятся в хорошую машину с мощным движком и начинают гонять. Результат часто печален. В войну летчик-истребитель каждые сорок секунд смотрел в зеркало заднего вида, чтобы “мессер” в хвост не зашел. Я считаю, что водители должны сегодня вести себя так же. Скорости очень высокие.
— Уже появился термин “дорожные войны”. Как на “Холмогорах” складываются отношения водитель—пешеход?
— Непросто. Вот все выходные продержались без происшествий, а за один день два наезда. На 56-м километре водитель из Костромы сбил женщину, она неожиданно вышла из леса, шофер среагировать не успел. Сейчас мои розыскники устанавливают личность погибшей. А меньше чем через час на бетонке водитель фуры наехал на велосипедиста. Велосипед еще советский, без светоотражателей, ночью его не видно.
Мое глубокое убеждение, что на дорогах федерального значения пешеходов быть не должно. Максимально разрешенная скорость 90 километров в час, но все едут чуть побольше. Водитель просто не всегда может успеть затормозить, заметив человека. Если же успевает, то в него врезаются сзади. На таких трассах надо строить подземные или наземные переходы или светофорные объекты, чтобы видно было издалека.
— Однако после ужесточения наказания для водителя за нарушения правил проезда пешеходного перехода граждане стали гулять по дорогам, как им заблагорассудится…
— Пешеходы тоже обязаны соблюдать правила, иметь светоотражающие элементы на одежде, на велосипеде. Мы проводим “круглые столы”, конференции по вопросам дорожной безопасности среди граждан, но, видимо, этого мало. От детей больше отдачи — все пострадавшие в этом году малыши попали в ДТП не сами, а по вине взрослых, в машинах родителей.
Штрафы помогают заставить людей беречь свою жизнь, но пешехода оштрафовать непросто из-за отсутствия документов. Я принимал участие в эксперименте. Нарушителя провожали в автобус для беседы и составления протокола. Замкнутое пространство действовало на человека лучше всяких убеждений.
— Приборы видеофиксации помогают в работе?
— Это великая вещь. Люди перестали нарушать. Многие знакомые обижаются: мол, не предупредил, что камеры стоят, но их сегодня столько, что про все и не расскажешь. Статистика такова: если в прошлом году было 264 ДТП, в которых пострадали люди, то в этом — 225. Погибших было 68, сегодня — 61, раненных 307 было — 281 стало.
— Что касается раненых, ваши инспекторы могут первую помощь оказать?
— Конечно. Перевязать рану, остановить кровь, а главное, вовремя и быстро доставить до больницы. Налажена хорошая связь с медиками окрестных районов: Пушкино, Сергиев Посад, Мытищи, Королев. Подмосковные инспекторы по графику, составленному в управлении, ездят на две недели на медицинскую практику в Подольскую горбольницу. Сегодня уже существует специальная программа на 2011—2012 годы строительства больниц по всем подмосковным трассам, в них будут доставляться пострадавшие в ДТП.
Я уделяю много внимания спецподготовке сотрудников, а их у меня 150 человек. У нас шикарный тир, великолепный спортзал. У меня знаете какие мужики! Могут отжаться 30 раз, потом сразу же 30 раз подтянуться. Принимая на работу, спрашиваю, сможет ли отжаться больше, чем я. Может — беру.
— А вы сколько можете?
— 25 раз.
— А какого вы года рождения?
— Ой, страшно сказать — 1949-го. Я регулярно хожу в спортзал, чего и от сотрудников требую. Чтобы были трицепс, бицепс, дельта, широчайшая спинная мышцы развиты, над ними надо работать. В тире с первого раза попасть невозможно, нужна тренировка. Мы не зря называемся “силовые структуры” — иногда надо и задержать нарушителя, применяя приемы, догнать, повалить... В свое время, в 90-е, книга и фильм “Крестный отец” стали для бандитов образцом для подражания, а мы должны были быть в состоянии им ответить. Заставляю своих ребят успеть достать пистолет за три секунды и нажать на курок. Это может понадобиться один раз, но спасти им жизнь.
— Часто приходится доставать оружие?
— Сейчас редко, а в сумасшедшие 90-е стреляли много. Стало меньше отморозков, водители стали вежливее. Мы занимаемся не только безопасностью дорожного движения, но и борьбой с преступностью. В результате операции “Заслон” удается задержать немало лиц и транспортных средств, находящихся в розыске, оружия, наркотиков.
Именно для безопасности инспекторы работают по двое-трое. Но так было не всегда. На пост гражданин привел пьяного: мол, помогите, замерзнет. Пока капитан Александр Кузьмичев звонил в вытрезвитель, его с сзади ударили ножом. Эти друзья собирались брать сберкассу и пришли на пост за пистолетом. Кузьмичев выжил, на пенсии, а сейчас у меня работает его сын Володя.
А вот 6 человек у меня погибли во время исполнения.
— А вы сами в переделки попадали?
— Да, у меня есть медаль за охрану правопорядка, за задержание угонщиков, дезертиров. В советские времена это считалось достойной наградой. Солдатики из Ярославля угнали машину, прошли Костромскую область, Ярославскую, по пути совершили несколько ДТП, на въезде в Московскую, в Сергиевом Посаде, мы их задержали.
Еще была история, когда пришлось освобождать заложницу. Ехал домой, а навстречу мне гражданин бежит: “Вот, мне только что машину стукнули и уехали”. Начал преследование. Машина свернула в лес, я — за ними. Автомобиль преступники бросили. Смотрю — из бензобака подожженная тряпка торчит, а рядом с машиной женщина лежит с окровавленным горлом. Думал, умерла, а она дышит, только и смогла сказать: “У меня дети в Ярославле”. Вызвал наряд, а сам побежал за преступниками, конечно, стрелять пришлось. Задержали. Оказалось, банда из Ярославля, два парня и две девушки, вымогали у предпринимателей деньги, мужа убили, а ее, хозяйку машины, взяли в заложники. Женщина выжила.
— Ребята у вас орлы, а на дорогах мы видим инспекторов с пивными животами, как же спортивные нормы?
— У нас такие не задерживаются. Что скрывать, работать в инспекцию каждый идет из своих соображений. Зарплаты маленькие, работы много. Но если возникает малейшее подозрение, что человек нечист на руку, мы с ним расстаемся. Просто так я ребят на работу не беру, чаще всего приходят вместе с родителями, которых я знаю. Так что воспитанием занимаюсь не я один, а вместе с отцом и матерью. Знаю, у кого дома какие проблемы, кто с кем живет. Помогают заместители, уже сегодня их смело можно ставить командирами батальонов, готовые начальники. Сегодня все руководители ГИБДД соседних районов — Пушкино, Мытищ, Сергиева Посада, Щелкова — бывшие мои работники.
Коллектив у меня очень хороший, по большому счету, я без них ничто. Они работают и в снег, и в дождь, и в холод, и в любое время суток. Никто не ропщет.
Конечно, если у сотрудника милиции, как нам и обещают в результате реформы, будет социальный пакет, если он будет знать, что сможет купить квартиру и машину в кредит, а потом сможет этот кредит выплатить, что будет получать достойные деньги, а не сумму, о которой стыдно говорить вслух, то в милицию пойдут работать более интеллигентные люди и с большей охотой. Хотя и сегодня без высшего образования мы на работу не принимаем.
— За долгие годы практики у вас появились, наверное, свои правила дорожного движения. Что вы можете посоветовать автолюбителям?
— Уважительное отношение — главное на дороге. Пропустить, если человек торопится. А торопиться надо медленно, аккуратно. Надо понимать, что у большой фуры есть зона, где водитель тебя не видит и легко может задеть. Есть проблемы, которых можно избежать. Человеческая жизнь тоньше волоса, ее надо беречь. Нельзя выезжать на встречку — это самые страшные аварии, практически всегда с гибелью людей. Нельзя обгонять по обочине — ты можешь не заметить припаркованную машину, где в багажнике кто-то копается… Советы все банальные, но если бы им следовали, то жить всем было бы проще.