Из пятерых нет только одного — Андрея Миронова. Он всегда будет молодым. Остальные живы. Правда, две самые красивые девушки шестидесятых, две Натальи — Фатеева и Кустинская — между собой не общаются. Не поделили одного космонавта, а это веская причина. Тогда репортерша решила воссоединить Кустинскую с Евгением Жариковым. Тот поначалу отказывался: “Не хочу видеть то, что от нее осталось”. А сам еле ходит, с палочкой. Но поддался уговорам.
Приходит, даже целует Кустинскую в щечку. Разговаривает с ней. Полчаса. Ни о чем. “Ну мне пора”. — “Да, жена ждет”. — “Ждет”. Встает, уходит. Не оглядывается. “А еще к ней приедете?” — спрашивает автор сюжета. Безответно. Дверка авто закрывается. Это навсегда.
Наталью Кустинскую никто не ждет. Она больна, не может ходить. Когда-то она была сказочно красива. Потом просто красива, в “Иване Васильевиче”. Потом… потеряла сына (в фильме “Чучело” у него была вторая главная роль). Умер муж. Ушла красота… Остались только воспоминания.
Самым здоровым морально и физически из этой компании оказался лишь один Геннадий Нилов, в фильме — Борода. В начале 90-х он ушел из актерской профессии, теперь живет на даче под Питером, ловит рыбку. Борода и глаза те же.
Может, здесь просится жалость. Но кого жалеть, это жизнь. Которая проходит. У всех по-разному.
А на Первом показали фильм про Ивана Краско. Ему 80, жена почти на 50 лет младше, теща младше лет на 20, рядом бегают два маленьких сынка. Это старость? Может, везение? Все замечательно, только старшего сына уже нет.
Вере Васильевой 85. Чего скрывать, все это знают. В юбилейный вечер выводящий ее на сцену худрук Александр Ширвиндт так и сказал: “Вы когда-нибудь такое видели?” Феноменально! А Быстрицкая, а Зельдин?! Про Табакова можно сказать “старый”? Никогда в жизни — мальчишка, пусть и очень деловой.
“Как он красиво стареет”, — недавно сказала Алла Демидова о Лановом. Но как у всех это происходит по-разному!
Никакой морали в конце не будет. Просто картинки из документального кино. Рисунок с натуры.