Он на самом деле был главнокомандующим, одним из столпов советской ядерной энергетики. Будучи "правой рукой" академика Курчатова, участвовал в "Атомном проекте", был одним из создателей атомного оружия. Под его руководством создавались атомные энергетические установки для ледоколов “Ленин”, “Сибирь”, “Россия”, для ударных атомных подводных лодок, а потом строились АЭС.
Одиннадцать лет, с 1975 по 1986 год, он возглавлял Академию наук СССР.
Анатолий Александров мог погибнуть в годы Гражданской войны. В 16 лет он стал юнкером, воевал на стороне белых в армии Врангеля, был награжден тремя Георгиевскими крестами. Когда Красная Армия разгромила их части в Крыму, он попал в плен, чудом уцелел.
Будучи великолепным рассказчиком, он так описывал события тех дней в веселой компании:
- Меня повели на расстрел, но комиссарша успела влюбиться в меня без памяти и помогла бежать.
- Поразительно! – воскликнули дамы.
- Ничего поразительного, – остановила их брюнетка бальзаковского возраста. – Это я была той комиссаршей.
И добавила прокуренным голосом:
- Но теперь, Анатолий Петрович, вам от меня не уйти!
Судьба спасла Александрова для великих свершений. Он работал электромонтером, электротехником, учителем. Его приметил академик Абрам Иоффе, когда Анатолий Александров учился на заочном отделении в Киевском университете и работал учителем физики и химии в 79-й трудовой школе. Изучив научную работу Александрова, "отец советской физики" разглядел в студенте большой потенциал и предложил ему переехать из Киева в Ленинград, чтобы заняться в физико-техническом институте диэлектриками. Конечно же, молодой учитель не устоял. Вскоре Анатолий Александров нашел серьезную ошибку в одной из работ Абрама Иоффе. Перепроверив данные, академик признал доводы ученика. В последующем они совместно опубликовали статью, указав на исправленную неточность.
В 30-е годы Анатолий Петрович активно занимался физикой полимеров. Перед самой войной совместно с профессором Курчатовым они разработали метод защиты кораблей от магнитных мин. В 1941-м уехали на "размагничивание" Черноморского флота. Уже к концу октября «система ЛФТИ» стояла на более чем 50 кораблях. Два профессора, Александров и Курчатов, продолжали ее усовершенствовать. И ни один корабль на магнитной мине не подорвался!
В 1943-м Курчатов позвал Александрова в "Атомный проект". Но Анатолий Петрович воспринял это предложение без энтузиазма. Александров занимался полимерами, и с этими исследованиями связывал свое будущее. Игорь Васильевич привел резонный довод: надо спасать страну. И Анатолий Петрович стал заместителем Курчатова в Лаборатории № 2 АН СССР, принял участие в создании атомного оружия.
В 1946 году уже Сталин не оставил ему выбора. Академик Петр Капица, поругавшись с Берией, был освобожден от должности директора Института физических проблем, который он создавал. На его место был назначен Александров.
Его сын, доктор физико-математических наук Петр Анатольевич Александров, рассказывал, что отец, «не желая быть штрейкбрехером», попытался отказаться. Перед визитом к Берии он купил бутылку "сорокаградусной", прополоскал водкой рот, полил этим "одеколоном" костюм. Зайдя в кабинет к Берии, стал убеждать его, что не годится в директора столь солидного института, потому что «любит горькую, и себя преодолеть не может». Но Берия только рассмеялся. Ему точно было известно, где Александров купил бутылку и как он полоскал водкой рот. И вручил опешившему Анатолию Петровичу подписанный Сталиным приказ о назначении его директором Института физических проблем.
Потом в судьбе Анатолия Александрова были Томск-7 и Красноярск-25, где строились реакторы не только для производства плутония, но и для получения электроэнергии и тепла. По его инициативе и при его участии были разработаны и построены судовые энергетические установки для атомных ледоколов. И еще одна веха – создание подводной лодки с ядерной двигательной установкой.
Между тем в начале своей карьеры будущий академик Александров жил небогато, и денег в семье всегда не хватало. Однажды посыльный принес ему зарплату на дом. Анатолий Петрович радостно протянул руку к конверту, но жена опередила его:
- Толя, это на продукты.
- Дай хоть в руках подержать! – взмолился ученый.
Посыльный посочувствовал:
- Вы много работаете, просите у начальства прибавку жалования.
- Будешь просить, – горестно сказал Александров, – еще и эти отберут.
Долго, вплоть до 1958 года, он был под охраной. С ним рядом постоянно находились три сотрудника КГБ, которых академик называл «духами». Сын Александрова, Петр Анатольевич, вспоминал, что они были рядом, даже когда отец был в отпуске. Александровы сплавлялись семьей по Днепру, Волге, Оке на лодке-развалюхе, а рядом шествовали на шикарном катере из красного дерева "духи". Они были рядом с Анатолием Петровичем и на охоте, распугивая своим присутствием дичь.
Анатолий был большой шутник. Однажды, когда на Семипалатинском полигоне шли испытания нового реактора, ночью в его квартире раздался звонок:
- Анатолий Петрович, у нас проблема – вода в реакторе пенится!
- А где брали воду?
- На местном мясокомбинате.
- Поздравляю, вы сварили бульон!
Также академик обожал розыгрыши. Однажды Александрову стало известно, что один из ученых,
проезжая на своей машине по деревне, задавил гуся. Академик подговорил свою домработницу исполнить роль хозяйки птицы. Она оделась, как крестьянка, пришла к проходной института и подняла крик, что сотрудник с таким-то номером машины задавил гуся. Ученого тут же нашли, он расплатился за сбитую птицу. И в тот же вечер был приглашен в дом Александрова. На стол подали гуся. А вскоре гость познакомился с "крестьянкой".
В 1955-м Анатолий Петрович стал заместителем директора Института атомной энергии, а после смерти Курчатова в 1960 году – директором.
Но материальные блага его мало интересовали. В его квартире стояла скромная мебель. Он никогда не брал кремлевских спецпайков, не пользовался спецателье. И за всю жизнь лишь дважды побывал в санатории. Такой отдых ему не понравился, и отпуска он старался проводить в походах, сплавляясь по рекам на лодках, рыбача и готовя уху в котелке.
Не чужды академику были и забавы. Зимой по его инициативе во дворе дома строили крутую, под углом 70 градусов, 8-метровую ледяную горку. На экстремальные зимние катания он приглашал в том числе и академика Мстислава Келдыш, и "атомного министра" Ефима Славского.
Даже заняв высокие посты, Анатолий Александров оставался скромным, непритязательным человеком. Когда его в 1975-м избрали президентом Академии наук, он продолжал получать зарплату директора Института атомной энергии, которая была существенно меньше. На этом посту он продолжал создавать большую атомную энергетику страны, которая ныне только в Европейской части России дает более 25 процентов всей вырабатываемой электроэнергии.
Тем временем здоровье академика требовало все большего внимания. Врачи посоветовали ему не есть мучного и сладкого.
- Сладкого мне не давай! – предупредил Александров охранявшего его офицера КГБ. Но однажды искушение взяло верх, и академик попросил охранника:
- Принеси-ка мне коробочку пирожных.
- Запрещено!
- Это кем же запрещено?!
- Президентом Академии наук.
- Ладно, не буду, – растерянно согласился Александров.
26 апреля 1986 года на Чернобыльской АЭС произошла авария, которую академик Александров воспринял как личную трагедию. Хотя Чернобыльский реактор РБМК создавался в другом институте, у него был свой генеральный конструктор, Александров всю вину за случившееся взял на себя. Анатолий Петрович вспоминал, что в конструкции реактора было несколько недоработок. Со временем предполагалось их устранить, а пока выходили из положения с помощью строгих инструкций по эксплуатации, где жестко были прописаны режимы, куда ни в коем случае нельзя выводить реактор. Но именно это и было сделано оператором в Чернобыле. При эксперименте персонал станции 12 раз нарушал действующую инструкцию по эксплуатации АЭС!
Академик попросил освободить его от должности президента академии, чтобы сосредоточиться на устранении ошибок в конструкции реактора. И за короткое время это было сделано.
Ушел из жизни Анатолий Александров 3 февраля 1994 года, в 91 год. Он трижды был удостоен звания Героя Социалистического Труда, был кавалером девяти орденов Ленина, лауреатом Ленинской и четырех Сталинских премий. Но похоронить себя завещал на Митинском кладбище, где нашли свое последнее пристанище чернобыльцы.
Фото: Госкорпорация «Росатом»
Читайте также "Горение и детонация" Якова Зельдовича