Ядерные технологии дают надежду на то, что болезни, которые когда-то считались неизлечимыми, получится обуздать. Пока речь не идет об их полном искоренении, но именно тесное взаимодействие ученых из разных областей — будь то клиническая медицина или фармакология, вселяют оптимизм.
Росатом сегодня не только производит широкую линейку изотопов медицинского назначения и обеспечивает изготовление нескольких видов конечных форм лекарственных препаратов, но и создает самое современное производство РФП, начинает строительство центров радионуклидной терапии в регионах, а также готовится к серийному запуску нового медоборудования.
Для того чтобы достичь полного импортозамещения в ядерной медицине, Росатом объединился с Минздравом. Основные цели тесного сотрудничества — снижение смертности, благодаря борьбе с сердечно-сосудистыми и онкологическими заболеваниями, увеличение рождаемости и продолжительности жизни.
«Мы понимаем задачи, у нас сформированы коллективы, налажено взаимодействие с партнерами. И нам нужен план на пять-семь лет вперед, чтобы опережающими темпами расширить производство, укрепить его материальную базу, — сказал руководитель Росатома Алексей Лихачев. — Росатом хочет замкнуть всю цепочку, от разработки и производства радиофармацевтических препаратов и оборудования до внедрения их в клиническую практику».
Томографы просветили перспективы
Ядерные технологии применяют для лечения заболеваний. Так, например, врачи используют прицельное адресное лучевое воздействие на раковые клетки и пораженные органы, минимизируя ущерб для здоровых тканей. И тут не обойтись без специального оборудования.
«Русатом Хэлскеа» – дивизион-драйвер продвижения российских ядерных технологий для медицины, а также радиационных технологий для центров облучения и стерилизации. По словам генерального директора «Русатом Хэлскеа» Игоря Обрубова, специалисты компании работают над комплексом дистанционной лучевой терапии нового поколения, например, аппарат для лечения новообразований различных нозологий и локализаций.
«В качестве системы позиционирования используется конусно-лучевая компьютерная томография. Это компактное устройство позволяет применять все современные методики. Дополнительное преимущество — встроенная радиационная защита. С ней требования к радиационной защите каньона (помещения, в котором проходит лечение) ниже, а значит, ниже и капитальные затраты на строительство каньона. Проект реализуется в кооперации с АО «Наука и инновации», — отметил он.
В изготовлении необходимого медицинского оборудования также активно задействованы производственные площадки Научно-исследовательского института электрофизической аппаратуры им. Ефремова (НИИЭФА).
«НИИЭФА разрабатывает оборудование для получения изотопов с 1945 года, установки для радиационной терапии — с 1963 года, — рассказал гендиректор НИИЭФА Евгений Сакадынец. — В продуктовой линейке — циклотроны, в том числе оснащенные локальной защитой, мишенными устройствами и системой транспортировки пучка к удаленным аналитическим камерам, с диапазоном энергии от 5 до 80 МэВ. Есть линейные ускорители электронов с многолепестковыми коллиматорами, обеспечивающие возможность облучения электронным и тормозным пучком, гамма-томографы, медицинские лазеры, коронарные стенты из медицинской нержавеющей стали и кобальтхромового сплава».
Если говорить, например, о гамма-томографе, то его основные функции — обеспечение высокоточной диагностики в онкологии, кардиологии, неврологии, остеологии, а также при заболеваниях головного мозга.
Высокотехнологичное оборудование НИИЭФА эксплуатируется в России и за рубежом — как самостоятельно, так и в составе радиационно-терапевтических, диагностических, радиохимических и научно-исследовательских комплексов.
«Наша задача — оказать максимальную поддержку Минздраву и правительству в разных аспектах импортозамещения по линии ядерной медицины. Для этого нам нужны решения по централизованному планированию производства. Потребуется провести модернизацию наших предприятий», — сказал Алексей Лихачев.
Лечим и диагностируем сами
Существует большой набор радионуклидов, которые так или иначе используются при диагностике и при лечении заболеваний (в первую очередь — раковых). Во всем мире рабочей диагностической лошадкой является молибден-99. Это радиоактивное вещество, которое соединяется с некой химической молекулой и помещается, например, в легкие пациента. После чего человека кладут на датчик и диагностируют наличие или отсутствие в организме опасных зон (раковые клетки развиваются стремительней, чем остальные, и молекулы радиофармпрепарата стремятся к ним). Это чисто диагностика. Есть и терапевтические вещества, то есть лечебные. Например, изотоп йод-131 используют для лечения рака щитовидной железы. Но чтобы ввести его в больного, изотоп должен стать радиофармпрепаратом, то есть веществом, которое лишено бактерий и которое выпускается на сертифицированных предприятиях, имеющих на это право.
«Нельзя просто из реактора получить тот же йод-131 и ввести его больному, — рассказал начальник управления коммерческой деятельности АО «ГНЦ НИИАР» Юрий Топоров. — Элемент должен пройти стадии передела и превратиться в сертифицированное лекарство».
Изначально Росатом производил в основном сырьевые составляющие, которые превращались в радиофармпрепараты в большей степени за рубежом, нежели в России. Другие страны с удовольствием покупали это сырье и, проводя необходимые процедуры, превращали его в лекарственные средства.
Спустя время Росатом озаботился тем, чтобы самостоятельно делать дальнейший передел для своих изотопов. Не только сырье, но и конечный лекарственный продукт. Это требовало организационных усилий, материальных. Это требовало создания специализированных лабораторий, которые могут это превращение сырья в лечебное средство осуществить. Росатом пошел по этому пути.
«Даже по скромным подсчетам нам для диагностики онкологических заболеваний необходимо порядка 81 тыс. упаковок радиофармпрепаратов и более 2,7 млн упаковок для лечения, — отметила Татьяна Голикова. — Конечно, мы получаем и импортные, и отечественные радиофармпрепараты, но у нас есть абсолютный потенциал для того, чтобы заместить импортные, тем более что по качеству отечественные им ничуть не уступают».
По словам Топорова, пока НИИАР взаимодействует только с медицинскими организациями, имеющими право испытывать у себя вещество, которое формально еще не стало радиофармпрепаратом. Закон этого не запрещает.
«Чтобы это стало широко применяться, тему надо развивать, и Росатом активно нацелился на радиоактивный передел, на превращение сырья в лекарственную форму. Это целая стратегия, направление, которой мы придерживаемся. Что-то уже сделано, что-то только предстоит сделать, но идея именно такая», — подчеркнул собеседник
Между тем руководитель Росатома Алексей Лихачев отметил, что с точки зрения медицинского рынка радиофармпрепаратов и услуг — без Министерства здравоохранения никуда.
Реклама. Информация о рекламодателе на сайте www.myatom.ru