Обнаруживший гробницу Тутанхамона в 1922 году археолог Говард Картер долгое время подозревался египтянами в том, что он присвоил себе сокровища до того, как гробница была официально открыта. Но хотя слухи ходили из поколения в поколение, найти доказательства было трудно.
Теперь же, пишет The Guardian, обвинение в том, что Картер распоряжался собственностью, «несомненно, украденной из гробницы», появилось в ранее неопубликованном письме, отправленном ему в 1934 году выдающимся британским ученым из его же группы, которая вела раскопки.
Это письмо написал сэр Алан Гардинер, ведущий филолог, которого Картер нанял для перевода иероглифов, найденных в 3300-летней гробнице, а позже дал ему амулет, использовавшийся для подношений умершим, заверив его, что этот артефакт не был взят из этой гробницы.
Но Гардинер показал амулет Рексу Энгельбаху, тогдашнему британскому директору Египетского музея в Каире, и был встревожен, узнав, что он действительно извлечен из гробницы, поскольку он соответствует другим образцам — все они сделаны по одному и тому же образцу.
Отправляя письмо Картеру, ученый приложил обличительный вердикт Энгельбаха, который гласил: «Амулет, который вы мне показали, несомненно, был украден из гробницы Тутанхамона».
Гардинер написал Картеру: «Я глубоко сожалею, что оказался в столь неудобном положении». Но при этом он добавил: «Я, естественно, не сказал Энгельбаху, что получил от вас амулет».
Письма, которые сейчас находятся в частной коллекции, будут опубликованы в готовящейся книге издательства Оксфордского университета «Тутанхамон и гробница, изменившая мир».
Ее автор, Боб Брайер, ведущий египтолог Университета Лонг-Айленда, рассказал Observer, что давно ходят слухи о том, что Картер присваивал сокровища: «Но теперь в этом нет никаких сомнений».
В этом году исполняется 100 лет со дня открытия Картером и его финансовым покровителем лордом Карнарвоном гробницы мальчика-фараона, наполненной тронами, колесницами и тысячами предметов, необходимых в загробном мире. В течение следующего десятилетия Картер руководил их вывозом и транспортировкой по Нилу в Каир для демонстрации в Египетском музее.
Некоторые египтологи оспаривают утверждение Картера о том, что сокровища гробницы были разграблены в античные времена. В 1947 году в малоизвестном научном журнале в Каире Альфред Лукас, один из сотрудников Картера, сообщил, что Картер сам тайно взломал дверь в погребальную камеру, прежде чем снова запечатать ее и закрыть отверстие.
Боб Брайер рассказывает: «Они подозревались во взломе гробницы до ее официального открытия, выносе артефактов, в том числе драгоценностей, проданных после их смерти. Известно, что у Картера каким-то образом были какие-то предметы, и люди подозревали, что он мог присвоить их себе, но эти письма — живое доказательство. Конечно, он никогда в этом не признавался. У нас нет официального возражения. Но египетское правительство на время заперло его в гробнице. Было много нехороших предчувствий, и они думали, что он ворует вещи».
В своей книге Боб Брайер пишет, что египтяне не смогли доказать свои подозрения и были убеждены, например, в том, что Картер планировал украсть найденную деревянную голову Тутанхамона: «Египетские власти проникли и осмотрели гробницу № 1. 4, который Картер и его команда использовали для хранения древностей, и обнаружили красивую деревянную голову Тутанхамона в натуральную величину. Она была упакована в ящик Fortnum & Mason, но она никогда не упоминался ни в записях Картера о находках, ни в томе, описывающем содержимое вестибюля… Картер утверждал, что ее просто обнаружили среди обломков в нисходящем коридоре».
Брайер утверждает: «Позже мы находили предметы на рынке египетских древностей из его состояния, которые явно произошли из гробницы».
Некоторые из них поступили в музеи, в том числе в Метрополитен-музей в Нью-Йорке, который в 2010 году объявил, что отправит обратно в Египет 19 предметов, приобретенных им в период с 1920-х по 1940-е годы, поскольку их «с уверенностью можно отнести к гробнице Тутанхамона».
В своей книге о Картере 1992 года покойный Гарри Джеймс опирался на письма Картера из Института Гриффита Оксфордского университета, в которых говорится о ссоре с Гардинером, которая привела к возвращению амулета в Каир.
Значение ранее неопубликованной переписки состоит в том, что обвинение исходило от ведущего эксперта, фактически принимавшего участие в первых раскопках. Картеру было бы трудно бросить вызов Энгельбаху, который обладал «слишком большой властью и действительно знал свое дело», говорит Брайер.